Книга Когда враг с тобой - Алексей Наст

— Ничего не понятно.

Жирдяй снова ударил ладонью по столу и вдруг сказал по-русски, ошеломив этим ещё больше:

— Я хочу порвать вам ваши белые задницы, вот что я хочу.

В наступившей тишине стало слышно жужжание у окна охотящейся на мух осы. Все с напряжённым вниманием смотрели на осу, пока она трижды атаковывала свою жертву и промахивалась.

Первым очнулся от ступора Данилов. Он посмотрел жирдяю прямо в глаза и произнёс:

— Не стоит так говорить с уважаемыми людьми.

Губы жирдяя растянула улыбка.

— Из всех здесь присутствующих уважаемый только я.

— Как вас зовут, мистер?

— Сика. Зовите меня Сика.

— Мы не понимаем, почему вы нас оскорбляете, уважаемый. Я Иван Данилов. Это Шамиль Аратский. Мы из России, и мы, как я помню, заключили с вами договор о предоставлении нам некоторых услуг, за что, мистер Сика, вы получили аванс. Или это не так?

Жирдяй поднялся из-за стола, скрестив руки на животе, закрутил большими пальцами.

— Вы Данилов? Очень хорошо. Ваши деньги, что пришли на мой счёт, дерьмо, и они очень маленькое дерьмо, по сравнению с тем, что вы хотели натворить в моей саванне… Вы решили, что вам всё позволено за ваши паршивые доллары?

— Где мои люди? Что с ними? — прервал жирдяя Шамиль.

— Они живы. Пока. И вы будете живы. Пока. Вам придётся как следует раскошелиться, если вы планируете продолжить свой бренный жизненный путь.

Жирдяй скрестил руки за спиной и подошёл к окну. Оса, пронзив одну из мух ядовитым жалом, с трудом полетела с тяжёлой добычей к открытой форточке. Жирдяй молниеносным щелчком сбил осу на пол и, усмехнувшись своему попаданию, обернулся к «обвиняемым»:

— Я всегда знал, что нельзя связываться с русскими, если не желаешь быть обманутым. Это правило я постиг ещё во время учёбы в вашей стране. Но за прошедшие годы я многое позабыл и поэтому попался — связался с вами, польстившись на очень небольшие деньги. Я принял ваших людей как друзей, а в итоге они напали на мой отель, напали посреди ночи. Придётся вам за это ответить.

— Кто на вас напал? Дайте поговорить с моими людьми. — Шамиль со злобой смотрел на самодовольного жирдяя. Давить таких упырей надо при первом удобном случае, подумал он. Что здесь стряслось? Негры, видимо, чем-то спровоцировали Арсана. А может, у них была стычка с людьми Данилова. Или… Могло вообще ничего не быть. Как он так прокололся. Попал в руки подонков. Такие планы у него в голове роились, а тут просто придавят их африканцы, и всё. Скормят зверям, как планировал он поступить с Камневым. Интересно, жив ли он?

Жирдяй, не убирая с лица благодушную улыбку, произнёс короткое слово на своём языке, и один из боевиков, перепоясанный патронными лентами, резким ударом металлического приклада автомата вырубил Шамиля.

Люди Шамиля бешено заорали, сжимая кулаки, но их мгновенно повырубали и всех уложили на пол. Данилов уткнулся лицом в пыльный пол комнаты. Вот оно, нашёл, что искал. Всесильный «дон»! Кто-то несильно ударил Данилова в затылок, и он больно клюнул носом. Потекла кровь. Данилов поднял голову, собираясь заговорить, но его снова ударили, заставив смотреть в пол. Африканцы истерично и громко визжали на лежащих на полу чеченцев, иногда пинали, не сдерживая истерику. В ответ горцы орали на своём языке и снова получали пинки и удары прикладами.

Короткое слово чернокожего «босса» прекратило гвалт. Данилов снова попытался поднять голову и вдруг ощутил, как его больно схватили за волосы на затылке и потянули вверх. Его глаза встретились с чёрными глазами жирдяя.

— Придётся заплатить, и очень много.

— Не надо со мной так разговаривать.

Жирдяй с силой ударил Данилова головой об пол, и у того в глазах потемнело.

— Так надо? — спросил жирдяй с издёвкой.

— Нужно поговорить, — прохрипел Данилов.

— Потом поговорим.

Жирдяй отпустил волосы Данилова, отдал приказ своим людям на своём языке, те пинками подняли всех с пола и погнали из комнаты. Толкая прикладами, их согнали по лестнице в вестибюль и принялись избивать. Данилов то и дело терял сознание от ударов, хотя особой боли не чувствовал.

Очнулся он на полу в углу тёмной душной комнаты. Он был один. Совсем. Лицо опухло и болело, на разбитых губах запеклась кровь. В носу тоже были запёкшиеся кровавые сопли.

Данилов, испытывая пронзительную боль в теле, приподнялся, кое-как примостился в углу. Вокруг роились жужжащие слепни. Хотя было темно, они не переставая жалили. Раз его так жутко избили, значит, уже не выпустят на белый свет, подумал он. Будут вымогать деньги, а когда он переведёт на их счёт требуемую сумму, убьют. На этом для него всё кончится. Наверное, это закономерный финал.

Что же станется с Ларисой? Она погибнет без его отцовской опеки. А может, уже… Не дай бог. Надо гнать прочь эти мысли. Он назло всем вырвется из западни и разберётся со своими проблемами там, в России. И всем намылит голову за молчащие телефоны.

Глава 6

Пламя костра потрескивало сухими сучьями. Чуть заметный ветерок рвал языки огня, мгновенно сжигая десятки мелких белокрылых бабочек и сотни кровососущих мошек. Тьма облегала свет костра, словно густой клубящийся туман. Огонь притягивал. Хотелось глядеть на него и думать, думать о чём-то отрешённом, а после размышлять о своём, сокровенном, о котором никому никогда не расскажешь.

Сидевшие вокруг костра молчали. Чёрная африканская ночь шумела тысячами жизней. Скрежетали кузнечики, пищали комары, звенели цикады, миллионы других иноземных насекомых издавали таинственные, странные звуки, которые наполняли бесконечную ночную саванну.

Изредка в чёрном мраке раздавались ужасные рыки жутких хищников, от которых леденела кровь, и слух напрягался, прерывая течение мыслей, и страшная реальность возвращалась, а с ней визги и стоны пожираемых жертв.

Антон бросил в пламя ещё один сучок.

Случившееся час назад дало ответы на все так долго мучившие его вопросы.

Когда таинственный джип, разрезая рёвом двигателя и светом фар мрак ночи, подъехал прямо к ним и замер в нескольких метрах, Антон лежал, уткнувшись лицом в пыльную землю, проклиная всё на свете. Угораздило же его попасть в очередную переделку.

— Далеко собрались?

Вопроса на русском языке не ожидал никто.

Антон поднял голову. Кто это мог быть? Савватей стал подниматься с земли, отряхивая от пыли штаны. Гамид с напряжением вглядывался в темноту, но свет фар ослеплял его.

Неужели их нагнали проснувшиеся соглядатаи из отеля? Этого не могло быть, слишком крепко все спали, да и машины там никакой не было. И голос показался Антону незнакомым. Интонация выдавала нерусского человека, а горцы говорили с другим акцентом. Кто же это?