Книга Дорога смерти - Роберт С. Стоун

Вскоре они подъехали к конюшне и, с облегчением спешившись, привязали коней к шесту у двери. Марвик с удовольствием разминал ноги, когда возле них остановились Имбресс, Харнор и Лэц.

— Свежие лошади? — коротко спросила Имбресс.

— Для нас, — ответил Брент. — Я не собираюсь покупать коней правительственным агентам.

— О, но вам придется, — бросила она язвительно. — Благодаря тем налогам, что вы платите, Каррельян, чалдианское казначейство может позволить министерству разведки иметь весьма ограниченное количество лошадей.

— Ладно, но право выбора за нами, — угрюмо буркнул Брент. — Мы приехали первыми.

Тут небольшая дверка распахнулась, и показался крепко сбитый, лысый мужчина, облаченный поверх повседневного платья в кожаный фартук. Он шагнул из полутемной конюшни на яркий дневной свет, затем пару раз моргнул, разглядывая неожиданных посетителей, и нахмурил брови. Владелец конюшни напоминал человека, постоянно страдавшего от боли в животе.

— Добрый день, — поприветствовал его Марвик.

— Добрый день, — отозвался хозяин конюшни, слегка поклонившись небольшой компании. Его голос звучал не то чтобы грубо, но как-то встревоженно. Похоже, его отнюдь не радовали потенциальные клиенты.

— Меня кличут Коломом, и я хозяин этой конюшни. Если я правильно услышал, вы приехали, чтобы купить лошадей. Вам они нужны для разведения?

— Нет, — качнул головой Брент. — Нам нужны верховые лошади. — Он указал на пятерых коней, привязанных к коновязи. — Все они — неплохие скакуны, но мы долго и быстро ехали, так что теперь пора их заменить свежими. Вы можете забрать этих, а мы приплатим, чтобы покрыть разницу.

Колом изогнул шею, разглядывая лошадей, принадлежавших путешественникам, и принялся грызть ноготь, словно оценивая их.

— Неплохие, — признал он. — Но я развожу лучших лошадей в округе…

— Покажите их и назовите цену, — прервал Брент.

— Проблема в том, — продолжал Колом, игнорируя нетерпение бывшего шпиона, — что прямо сейчас я не могу продать ни одной верховой лошади. Честно говоря, некоторое время я вообще не смогу продать ни одного животного, а затем только меринов.

— Как такое может быть? — дружелюбно поинтересовался Марвик, предвосхитив очередную краткую и резкую реплику Брента.

— Мор, — коротко ответил Колом, и в его голосе отчетливо прозвучала горечь. — Больше двух десятков великолепных лошадей пали сегодня утром. Заболели этой ночью, сыпь покрыла почти каждую. Только что сжег последнюю, чтобы зараза не распространялась.

При этих словах желудок Марвика сжался. Никакого барбекю не предвиделось.

— Мы видели лошадей на вашем пастбище, — проговорил Брент, недоверчиво глядя на владельца конюшни.

— В основном жеребята, — пояснил хозяин. — Все весеннего приплода и необъезжены. Опять же вспомните ту гонку, которую вы устроили по дороге сюда, — на такое они не способны. А те несколько взрослых лошадей, что выжили, слишком слабы, они не смогут нести даже ребенка. К тому же они нужны мне на развод.

Тут все они заглянули за угол строения и увидели, что и в самом деле большая часть живности, принадлежавшей Колому, отличалась тонкими ногами и была всего нескольких месяцев от роду. Там же паслось четыре или пять коней приемлемого возраста, но несчастные животины еле двигались, головы их низко опустились к земле, хотя бедняги и не думали щипать траву. Из шкур клочьями лезла шерсть, глаза затянула желтоватая пленка.

— У кого еще есть лошади на продажу? — спросил Брент.

— В этом городе я единственный, кто их разводит, — сообщил Колом. — У большинства имеется лошадь, реже две, и они не смогут расстаться с ними…

— Смогут, если я заплачу достаточно.

Колом помедлил и поскреб в затылке.

— Они действительно сейчас с ними расстанутся, заплатите вы или нет. Вы бы меня не перебивали, а то я как раз собирался рассказать, что мор напал не только на мою конюшню. Во всем Бархелме осталось всего несколько коней, да и тех, что выжили, еще нужно выхаживать.

Брент в ярости сжал зубы, сперва взглянув на жалких лошадок, пасущихся возле конюшни Колома, а затем на тех измученных, которые доставили маленький отряд в этот городишко.

Он еще не придумал, что бы такого можно было сказать, как Имбресс подошла к хозяину, откинув с глаз пышные рыжие волосы и ласково улыбаясь. Брент с удивлением обнаружил, что женщина полностью перевоплотилась.

— Скажите мне, мастер Колом, — начала Елена, — должно быть, это был ужасающий мор. Когда я росла, у нас случился один, он длился несколько недель и уносил одну лошадь за другой.

— Вот ведь какая странная штука, мисс, — ответил Колом. — Видал я всякую заразу, но эта не похожа на другие. Быстрая, как молния. Когда сегодня утром мы встали, лошади уже были либо мертвы, либо умирали.

— Сегодня утром? — переспросил Брент.

— Да, сэр, именно так. Прошлым вечером они были здоровы, как я или вы. Нас словно постигла кара Божья.

— Или кара Мадха, — пробормотал себе под нос Марвик, вспомнив об увиденном в «Сумеречном гербе».

— А больше никто не заболел? — поинтересовалась Имбресс. — Ни коровы, ни прочая живность?

— Слава Господу, нет. Только лошади, — чуть оживился Колом, но тут же снова сник. — Но и одного этого мне более чем достаточно.

— Один последний вопрос, мастер Колом. Останавливались ли здесь другие путники, чтобы купить лошадей? Например, вчера? Двое мужчин, один смуглый, другой лысый?

— Не ночью, а сегодня рано утром. Подняли меня с кровати еще до восхода, выглядели так, словно гнались почище вас. Я собирался послать их подальше и еще поспать, но они предложили заплатить золотом за двух моих лучших коней, и предложили его немало. Уж конечно, я не знал, что вокруг мор, а то бы нипочем не продал им лошадок. Скорее всего, эти кони тоже заболели, и парни вернутся назад злые, как осы.

— Я бы на это не рассчитывала, — нахмурившись, покачала головой Имбресс. — Я бы совсем на это не рассчитывала.

Понадобилось некоторое время, чтобы преследователи переварили эти новости, взобравшись на своих усталых скакунов и медленно направляясь к реке.

— После того что я видела в трактире, — наконец сказала Имбресс, не обращаясь ни к кому конкретно, — удивить меня было бы сложно, но я бы очень хотела узнать, как Мадх умудрился извести всех лошадей в Бархелме.

— Мы не знаем точно, был ли это Мадх, — заметил Харнор, но на обезображенном шрамами лице агента явственно читалось подозрение.

— Он мог просто отравить коней, — проворчал Брент. — В этом нет никакой великой загадки.

— Отравить каждую лошадь в городе? — спросила Имбресс и язвительно рассмеялась. — Не думаю. Это заняло бы не один час.

— Думается, я знаю, как он это проделал, — вдруг сказал Марвик, и головы всех присутствующих повернулись к нему. Прежде чем продолжить, рыжеволосый вор целую минуту поправлял бархатные лацканы своего костюма, наслаждаясь выражением нетерпеливого любопытства, читавшегося на лицах его спутников. — Он оставил грязную работу гомункулусам.