Книга Дети Лезвия - Жанна Пояркова

Триэр встал — и через миг, а может быть даже меньше, острие его стрелы смотрело бы прямо в глаз человека. Если бы я не двинула ногой по стулу, который ударил лучника, сместив прицел. Стрела впилась в пол, древко ее трепетало от силы выстрела.

— Ты находишься под защитой Ра, и это тебя спасает, — лицо Черного Лучника вытянулось, он поклонился мне и вышел прочь, чтобы совладать со своими эмоциями.

— Ты оскорбил одного из Детей Лезвия, человек, — я принялась за жаркое. — Смотрю, это входит у тебя в привычку. Пакостить тем, кто спасает твою жизнь. Это типично для вашего рода.

— Возможно, ты не заметила, но он сделал это первым, — в тон мне ответил Рик. — Мне не нравится положение скарба, который всем мешает и тянет вниз. Я не напрашивался идти с тобой, ты позвала сама.

— Ты мог отказаться, — подняла бровь я, не отрываясь от еды. — Теперь слишком поздно рассуждать об этом. Но я требую уважения к Детям Лезвия, они прекрасные воины и терпят тебя лишь как ступень на моем Пути, человек. Кстати, ты можешь поесть, а не то потеряешь остатки сил.

Кристия скрестила ноги, упершись локтем в колено, и слушала наши слова, не вмешиваясь в беседу. Тарин бесшумно опустила тарелку с мясом со стороны человека и так же тихо удалилась.

— Я видел твои возможности, Ра… — у гнева бродяги было много оттенков, а сейчас к нему примешивалась неуверенность и гордость. — Но я не позволю относиться к себе, как к твоему капризу.

— У меня нет оружия людей, — он начинал действовать мне на нервы, а мало кому удавалось лишить меня спокойствия. — Любой из Детей Лезвия убьет тебя, даже не взявшись за меч. С завязанными глазами и руками. Не слыша тебя, а только ощущая, как воздух омывает твое тело и отражается обратно. Достаточно лишь знать, где ты, чтобы нанести смертельный удар. Всего один, человек! Пойми же наконец — ваше боевое искусство тебе здесь не поможет.

— Удивительно… — слова Кристии падали приглушенно, но ясно разтличимо, будто шаги заблудившегося путника посреди поющего вместе с ветром леса. — Ты позволяешь ему разговаривать с тобой как с равной…

Никогда никто из Детей Лезвия не смотрел на меня так, как она в тот момент. Кристия знала меня очень долго — много дольше, чем прожил настырный человек, не желающий смириться со своей судьбой. Я помню время, когда хозяйка Алого Леса хотела убить меня, и время битвы спина к спине, время успокоения и время соперничества, но никогда она не смотрела на меня так. Она хвалила мое смирение и умение находить общий язык даже с такими тварями, как люди, этим взглядом, а мне вдруг стало неприятно. Рик не был ни капризом, ни простой жертвой. Люди оказались более сложными, чем всегда представлялись.

— Я и есть равный, — он пожал плечами, стиснув зубы. — И я хочу сразиться с Триэром на оговоренных ранее условиях. Ты говорила о чести и долге. Так вот это мой долг.

— Равный? — Кристия не выдержала и фыркнула, играя топориком. — Не льсти себе, человек. Тебе нужно четко уяснить свое место в Ущелье. Это место раба.

Кристия сражалась двумя небольшими топорами, каждый из которых был произведением искусства. Если сама она выглядела скромно, то оружие ее всегда было как следует наточено, алые рукояти пылали огнем, а вырезанные на стали символы переползали один в другой. Этим мы были похожи — любовью к парному оружию. Обхватывая сильными пальцами их рукояти, Кристия подписывала смертный приговор противнику. Не большие боевые, но довольно тяжелые. Пара красных орудий для хозяйки Ки-рра-дис.

— Нет, — я опустила голову, откладывая мясо. — Тот, кто спас мою жизнь, не раб.

Кристия широко распахнула красивые глаза, а Эд отвлекся от поста, не веря своим ушам.

— Ты требуешь уважения к человеку?!

— К тому, кто спас мне жизнь.

— Но я… — начал было Рик, и я сжала его плечо, приказывая промолчать, а внутри вспыхнул стержень истины, который всегда поддерживает того, кто осознал верный путь.

— Твое слово твердо, Ра… — оба даройо склонили голову, а вдали язвительно прокричал сэйфер.

Зеленоватые глаза Рика потеплели, но я не позволила себе измениться в лице, сухо диктуя условия. Ни один из даройо кроме Адепта не мог оспорить мое решение, и это не далось мне просто, поэтому я употребляла власть свободно и спокойно. Тарин выронила манускрипт, впитывая все, что видела, и я жестом приказала ей удалиться наверх, что та поспешно и исполнила.

— Триэр… — проворковал магический зов, и лучник неохотно вернулся, отодвигая Эда, худой и натянутый, словно тетива.

— Я слушаю тебя, Ра, — официально ответил даройо, показывая, что ему неприятно общество человека.

— Ты сразишься с ним, не применяя тай-су. Отключив слух. И реагируя столь же медленно, сколь средний человек, — я посмотрела на Рика, оценив его возможности. — Это все равно не будет честно, но неважно. Поединок поможет тебе в контроле эмоций, а человек избавится от обиды. Только необходим меч… — я поискала взглядом, но меч был только у Эда.

Кристия подобралась, словно кошка, и я поняла, что любому давлению должен быть предел.

— Тарин! — громко позвала я. — Мне нужен меч. Наверняка у тебя есть оружие людей — тут полно всякого барахла.

Хозяйка довольно быстро принесла требуемое. Не из самой лучшей стали, намного уступающий оружию Триэра — какой-то безвестный уродец, вполне подходящий для человека. Черный Лучник снял лук и все, что могло помешать ему двигаться, не протестуя и не ругаясь, Рик тоже скинул куртку, привыкая к добытому мной мечу, — спина его была разорвана соколом, и рана выглядела отвратительно. Запах засохшей крови наполнил трактир. Кристия раздула ноздри, поймав этот запах, но продолжила меланхолично ласкать топор. Странно, но мало кто замечал, как она красива.

— Пошла вон, — я махнула рукой Тарин, остановив на ней тяжелый взгляд, и та быстро убралась.

— Спасибо, Ра, — бродяга сделал пару взмахов мечом, я заметила, что он знаком с этим оружием, как и говорил.

Я попросила Триэра не убивать неугомонного человека, просто показать, что его бравада не имеет под собой оснований. Лучник ответил мрачной волной самых разных мыслей, но я не сомневалась, что он выполнит наложенные условия — мозг даройо тяжело затуманить эмоциями. Триэр видел в поединке несомненную выгоду — тренировку во владении собой и возможность сдерживать природную чуткость, помогающую Детям Лезвия в битвах. Кристия решила не терять время зря и начала чистить один из топоров.

— Я бы сделал ставки, — не упустил возможности съязвить Эд, не отрывая взгляда от того, что творилось в лесу, но я понимала, что краем глаза он видит и трактир.

— Поставишь на меня? — вдруг ухмыльнулся Рик, и меня повеселил его необъяснимый задор.

— Ра славится не только умением воевать, но и своей мудростью, — парировал Триэр, привычно оценивая противника беглым взглядом. — Приступим.

Первым же ударом Черный Лучник обезоружил человека, словно предлагая тому прекратить бестолково тратить время, но тот лишь сдвинул брови, тряхнув кистью и снова взяв оружие в руку. Триэр старался двигаться с такой же скоростью, как люди, а когда срывался, то просто не наносил ударов, и выходило, что он сражается не с Риком, а в большей степени с собой. Это захватило его, увлекло, и скоро складки на лице лучника разгладились. Человек старался пробить защиту даройо, его движения становились все точнее и опаснее с каждым мгновением — он вспоминал былые умения, и один раз ему даже удалось оцарапать руку Триэра, излишне погрузившегося в битву с привычным ходом боя. Это привело его в такой восторг, что даже ответные удары лучника, который шлепал бродягу мечом, оставляя синяки, Рика не расстроили. Он раскраснелся, глаза сияли. Похоже, он забыл об обиде, просто находя удовлетворение в том, чтобы вспомнить тактику защиты и нападения, стойки, приемы; теперь было заметно, что человек действительно был хорошим мечником, потому что противнику приходилось непросто. Наконец, Триэру надоело, и он сделал выпад, остановив движение смертоносной стали прямо у сердца мужчины.