Книга Воин Сновидений - Ирина Сербжинская

Сокращая путь, Тильвус нырнул в проходной двор, оставил позади военно-патриотический музей, городскую филармонию и поднялся на Красную линию. Впереди медленно ехала поливальная машина, серая брусчатка темнела от воды, пахло дождем и прибитой пылью. Возле аптеки женщина в белом халате мыла большую витрину. Тильвус снова озабоченно взглянул на солнце, определяя время, понял, что опаздывает, и прибавил ходу.

Он миновал красивое здание с затейливыми башенками и балкончиками – раньше здесь размещалась городская Дума, а потом – Дворец пионеров, переименованный позже в молодежный центр. Из открытых окон первого этажа, отданного под музыкальную школу, доносились звуки фортепиано и бесконечные однообразные пассажи, исполняемые чьей-то неуверенной рукой. Рядом с Дворцом пионеров находился небольшой музыкальный магазинчик, на пороге сидел толстый серый кот по имени Скрябин. Он жил в магазине так давно, что многие горожане совершенно серьезно считали кота бессмертным. Дети, прибегавшие на переменках за нотной бумагой, почтительно здоровались со Скрябиным, но кот на приветствия никогда не отвечал. Он считал ниже своего достоинства общаться с людьми и твердо знал, что их единственное предназначение на белом свете – забота о котах, в частности о нем, о Скрябине. Поэтому он день-деньской сидел на пороге и смотрел на прохожих высокомерно и презрительно. Заметив Тильвуса, кот прищурил глаза и зевнул.

– Не груби, – мимоходом заметил ему маг.

Скрябин тут же сделал вид, что у него срочные дела в магазине, и исчез с такой скоростью, какую трудно было ожидать от раскормленного ленивого кота.

Как ни торопился Тильвус, поспеть вовремя ему не удалось: в условленном месте, возле магазина «Два льва», его уже поджидали Сидор и Серега. Еще издалека маг заметил, что Сидор чем-то сильно раздосадован.

– Здорово, Сидор! – приветствовал приятеля великий маг. – Привет, Серега!

– Здорово, это самое, – недовольным тоном отозвался Сидор. – И чего это вы, значить, оба опоздали? Кофею, что ли, себе варили? Договаривались, это самое, в десять утра, а сами?

– Припоздал малость, – согласился Тильвус. – А чего случилось-то?

– А того, значить, и случилось, – Сидор ткнул корявым пальцем с обкусанным грязным ногтем в сторону тихого дворика, – что утром вот тута, во дворе стояла, значить, самая настоящая чугунная ванна! И если б вы оба вовремя явились, ванна бы, это самое, наша была! Сдали бы ее в приемку и денежки получили!

– Да ладно тебе, – пробурчал Серега.

– Чего «ладно»? Ничего не «ладно»! Уплыли денежки-то наши в чужой, значить, карман. Утащили ванну-то, вас ждать не стали!

Тильвус поскреб в бороде.

– Да, лопухнулись мы, – признался он. – Чугунные-то ванны под ногами не валяются…

– То-то и оно, значить, что не валяются. – Сидор полез за пазуху и вытащил ворох мятых пакетов. – Ладно, болтать, это самое, не будем, на работу пора. Пойдем в парк, там, это самое, музыка уж играет и пиво, поди, народ пьет.

– С утра пораньше, – завистливым голосом подхватил Серега, выбирая пакет. – И я бы от пивка не отказался. С беляшом горяченьким!

– Ничего, заработаем сейчас, – обнадежил его великий маг. – И пиво тебе будет, и беляш!

И компания бодро устремилась в парк, где гремела музыка и толпился народ.

Работы, как и предсказывал Сидор, было невпроворот: пиво лилось рекой. Радовало и то, что публика собралась культурная, пустые бутылки не швыряла куда попало, а аккуратно ставила на бортики тротуаров. Серега, правда, ворчал, что на аллеях парка там и сям шляются наряды милиции, но стражи порядка пока что были настроены непривычно благодушно и трудиться не мешали. Звучали песни, плясали на сцене танцевальные ансамбли, работа спорилась, и если бы не некоторые воспоминания, отравляющие жизнь мага, все складывалось бы просто прекрасно. Он оттащил очередной туго набитый пакет в кусты, издалека заприметил стоявшую на бордюре пустую поллитровку и только протянул руку, как вдруг кто-то оттолкнул его и цапнул бутылку первым. Тильвус поднял глаза и с изумлением обнаружил непрошеных гостей: парочку знакомых бомжей, проживающих в скверике возле вокзала.

– Сидор! – гаркнул великий маг. – Гляди, конкуренты!

Сидор появился как из-под земли. Следом тут же нарисовался и Серега с полной сумкой.

– А, – голосом, не предвещавшим ничего хорошего, начал Сидор. – Здорово, жулики! Явились, это самое, на чужие грядки! А разрешения спросить забыли?

– Вот-вот, – поддакнул Серега, высовываясь из-за плеча приятеля. – Чего явились? Может, по шее хотите?

– У нас не заржавеет! – поддержал друзей Тильвус. – Мигом оформим!

Парочка переглянулась.

– А чего сразу «по шее»? – нахально спросил один конкурент, одетый в женскую вязаную кофту, когда-то зеленую, а сейчас бурую, заляпанную жирными пятнами. – Мимо шли, дай, думаем, заглянем. А что, нельзя?

– Нечего сюда заглядывать, – перебил Тильвус. – Мы к вам на вокзал не ходим, вот и вы тоже к нам…

– Точно! – снова подал голос Серега, благоразумно держась за спиной Сидора. – И вы к нам тоже не ходите! А то плохо будет!

– Кому? – двусмысленно спросил второй конкурент, лысый, с лиловым фингалом под глазом.

– А вот, значить, тогда и узнаешь кому… Мы с вами, это самое, делов никаких иметь не хочем.

– Валите, валите отсюда! – поддержал Тильвус. – А то мы сейчас вам накостыляем!

– Да! И пусть валят! – осмелел Серега.

Конкуренты, бормоча ругательства, неохотно удалились.

Приятели бдительно следили за их отступлением. Когда парочка исчезла за чугунной оградой, компания забралась в кусты и приступила к совещанию. Часть бутылок, припрятанных в канаве, решено было сдать немедленно, а остальные – отнести в ларек после окончания фестиваля.

– Мы, значить, с Серегой в киоску пойдем, – деловито распоряжался Сидор, набивая пакеты добычей. – А ты тута постой, покарауль, это самое. Серегу-то тут оставлять – дело гиблое, – сообщил он Тильвусу, понизив голос. – Вернутся, это самое, вокзальные-то, в зубы ему дадут и бутылки-то все и заберут. И денежки наши тю-тю! А ты, если что…

– Точно, – согласился Тильвус, поддергивая штаны. – А я, если что, по шеям им сразу! Пусть на вокзале работают, а то ишь! Явились…

– По шеям, это самое, не помешало бы…

Вскоре приятели, нагруженные пакетами, бодрой рысцой удалились в сторону выхода. Тильвус же занялся делом: переложил все бутылки в пакеты, поставил мешки под дерево, потом присел на бортик тротуара и принялся дожидаться приятелей, поглядывая на киоск с вывеской «Горячие пирожки», что виднелся неподалеку. До него было рукой подать, но оставлять без присмотра добычу не хотелось.

Звонко хлопая крыльями, на асфальт опустился толстый сизый голубь и принялся разгуливать по дорожке, косясь оранжевым глазом на Тильвуса.