Книга Верой и правдой - Аркадий Степной

— А если боевые группы пойдут на диверсию? — поинтересовался Седрик.

Злотарь наивно заморгал и неожиданно жестко ответил:

— Если работать будут по-крупному, придется брать. Если же по мелочи, не тронем, пускай пакостничают.

— Вот оно, значит, как? — прищурился Седрик.

— Именно так, ваша милость, — твердо ответил Злотарь. — Конечно, при условии, что ваша милость не прикажет обратного.

Седрик задумался, потом решительно произнес:

— Нет. Продолжайте работать по своему усмотрению. Но обо всех так называемых разрешенных диверсиях я хочу знать заранее.

— Слушаюсь, ваша милость, — качнул головой Злотарь.

— И еще, — добавил Седрик, — продолжайте держать капитана третьего ополченческого под своим присмотром. На всякий случай, чужемирец есть чужемирец…

— Я могу говорить с вами откровенно, господин капитан? — Голос Дайлина звенел от обиды.

Рустам демонстративно огляделся по сторонам:

— Дайлин, здесь нет никого, кроме нас, а мы с тобой друзья как-никак. Поэтому оставь этот официальный тон и говори запросто.

— Хорошо, — парень криво усмехнулся, — скажу запросто. Я хочу спросить у тебя, друг. Разве я дал тебе повод усомниться в моей смелости? Может, я где-то не справился или тебе показалось, что я струсил? Так ты скажи, скажи прямо. Вместо того чтобы делать это исподтишка.

— А, вот ты о чем, — помрачнел Рустам.

— Да, именно об этом, — вскинул голову Дайлин. — Я всегда восхищался тобой, Рустам, тобой и Гартом. А вы… вы…

Голос парня сорвался, и Рустам закончил вместо него:

— А мы подло и низко засунули тебя в хозотряд. Это ты хотел сказать?

— Да! — воскликнул Дайлин, покраснев от незаслуженной обиды. — И это было и в самом деле подло и низко.

Рустам тяжело вздохнул и пожалел, что Гарта в эту минуту нет рядом, хозотряд был его предложением, и было бы только справедливо расхлебывать эту кашу вместе. Впрочем, вздохами делу не поможешь.

— Дайлин, присядь. — Рустам указал на стул.

— Спасибо, я постою, — обиженно отказался парень.

— Присядь, я говорю. — В голосе Рустама прорезалась твердость.

Дайлин покосился на него и сел, невидяще уставившись в мутное, дешевое стекло окна. Рустам встал из-за стола и, придвинув стул, сел рядом с другом.

— Дайлин, у меня в этом мире нет никого ближе тебя и Гарта.

— Поэтому ты меня и засунул в хозотряд, — усмехнулся парень, — чтобы уберечь от опасности?

Рустам не стал отвечать, ведь пришлось бы ответить положительно, а это только усложнило бы разговор. Вместо этого Рустам невозмутимо продолжил, словно и не было этого вопроса:

— И полностью довериться я могу лишь вам двоим. Полк только формируется, и хозотряд самая необходимая и наиболее загруженная работой сотня на это нелегкое время. У меня чертова туча дел, и я не хочу вдобавок еще тратить драгоценное время на постоянные проверки тыловой службы. Чтобы этого избежать, у меня было лишь три варианта: первый — командовать хозотрядом лично, что, как ты понимаешь, само по себе абсурдно; второй — назначить на это место Гарта, а потом покончить с собой, будучи не в состоянии справиться с полком без его помощи; и третий — положиться на тебя и получить возможность хоть изредка спать спокойно, будучи уверенным, что за моей спиной ничего не растранжирят и не разворуют. Я выбрал третий вариант, как наименьшее из зол…

— И сделал из меня тыловую крысу! — перебил его Дайлин.

— Во время боя твоей сотне нужно будет переквалифицироваться в санитаров, что тоже весьма небезопасно, — попробовал Рустам привести еще один веский довод.

— Ха! — усмехнулся Дайлин. — И ты думаешь, что я тебе поверю? Я боевой унтер-офицер! — воскликнул он, вставая с места и все больше распаляясь. — И эти нашивки я, как и Гарт, заработал кровью! И не собираюсь отсиживаться в безопасном месте среди ущербных и калек…

— Да с чего ты решил, что твое место будет безопасным?! — вскочил и Рустам, тоже разозлившись. — И с чего ты взял, что я буду препятствовать обучению твоей сотни боевым ухваткам?! Напротив, если бы ты взял на себя труд меня выслушать, то услышал бы приказ — обучать хозотряд наравне с линейными сотнями! Или ты думаешь, что в такой сложной обстановке целая сотня будет бить баклуши, когда рядом сражаются их друзья и братья?!

— Что ты сказал? — удивленно переспросил Дайлин.

— Что слышал! — отрезал разозленный Рустам. — Твоей сотне прямой приказ — все свободное время посвящать воинским упражнениям. И в то же время это не должно отражаться на хозобеспечении полка, за что отвечать тебе лично. В бою вы будете нашим резервом и вступите в схватку в самый тяжелый для полка момент. Приказ понятен?!

— Да, сэр! — радостно гаркнул приободренный Дайлин. — Разрешите выполнять?!

— Выполняйте! — бросил Рустам, переполняемый противоречивыми чувствами.

Уже в дверях Дайлин обернулся и, блеснув влажными глазами, сказал:

— Спасибо, Рус. Ты настоящий друг.

— Да ладно, иди уже… — отмахнулся Рустам, через силу улыбнувшись.

После ухода Дайлина он некоторое время постоял у стола, бездумно перебирая лежащие на нем предметы, затем, словно очнувшись, позвал:

— Гастер!

Дверь почти сразу же распахнулась, пропустив в кабинет новоиспеченного штабного сержанта.

— Господин капитан?

— Где сейчас первый унтер Гарт? — отрывисто спросил у него Рустам.

— Принимает новобранцев, сэр! — бодро отрапортовал Гастер. — Послать за ним вестового?

— Нет, — ответил Рустам после секундного раздумья. — Лучше пошлите за целителем Трентом. И еще — сержант Джинаро отправился по моему приказу в город, сообщите на ворота: как только вернется — сразу ко мне.

— Капитан у себя?

— Да, господин первый унтер-офицер, доложи…

Гарт лишь махнул Гастеру рукой, сиди, дескать, и без тебя обойдемся, и распахнул дверь. Рустам, присев на краешек стола, внимательно разглядывал меч в своих руках. На столе лежали новые ножны, приятно пахнувшие хорошо выделанной кожей. Под стать ножнам был и широкий рыцарский пояс с рычащим львом на стальной пряжке.

— Ну вот, — улыбнулся Гарт, — одной проблемой меньше, командир. Теперь у тебя не только доспехи есть, но и пояс с ножнами. Осталось только цепь справить рыцарскую да шпоры золотые — и хоть на прием к королеве, которой у нас пока нет.

Рустам рассеянно посмотрел на друга и ничего не сказал, задумчиво поглаживая ладонью холодную сталь. Гарт озадаченно взъерошил свои густые волосы:

— Что-то случилось, братец? Ты чего такой задумчивый?

Рустам молча протянул другу меч. Гарт взял его в руки и пожал плечами. Меч как меч, полученный из рук самого короля, конечно, но ему уже доводилось держать его в руках. Что ж здесь такого? Хотя нет, что-то все-таки изменилось. На матовом клинке, у самой гарды, серебрились выгравированные руны.