Книга Обычная злая сказка - Александра Первухина

Снеара почувствовала облегчение и разочарование одновременно. Она плохо, и это мягко сказано, разбиралась в магии и не представляла себе даже, как выглядит этот камень, но, судя по всему, такой артефакт может обеспечить им одну спокойную ночь. Жаль только, что одну, а если…

– Послушай, Литари… – Девушка так и не смогла привыкнуть к тому, что парень, вытащивший её из болота, наследник престола, и по-прежнему обращалась к нему на «ты», и он по каким-то причинам не возражал против подобной фамильярности. – А если эту штуку включать только при появлении опасности, а потом выключать? Это возможно?

– Возможно, конечно, почему нет? – пожал плечами принц, проклиная себя за то, что додумался завести на ходу разговор: может быть, по меркам жриц, они и двигались медленно, но он вынужден был делать над собой усилие, чтобы не отстать, и при этом ещё отвечать на вопросы собеседницы, поэтому дыхания у него не хватало. – Но тогда кто-то из нас вынужден будет сидеть всю ночь без сна. – Юноша на мгновение задумался. – Придётся распределить дежурства и спать по очереди, но это лучше, чем сцепиться с кем-нибудь из здешних обитателей.

– Не придётся.

– Что не придётся?

Снеара отчётливо услышала в голосе юноши искреннее недоумение и напомнила себе, что Литари не общался с ней во время её тренировок и не знает реальных возможностей жрицы. А легенды в этом плане вряд ли бывают конкретны, да и наставница с человеком, не имеющим никакого отношения к служению Эларе, наверняка на эту тему не откровенничала.

– Не придётся спать по очереди. Все ночи в Северном лесу я буду дежурить одна. Извини, но даже если ты и заметишь опасность, то можешь не успеть сообщить мне об этом. Я не могу рисковать твоей жизнью.

– Наставница рассердится?

Девушка остановилась, услышав насмешливое предположение, высказанное полным сарказма голосом. И, не сдержавшись, резко заметила:

– Я не хочу, чтобы на моей совести были ещё чьи-то жизни. Тем более твоя.

И, не дожидаясь ответа, жрица зашагала дальше, сердито поправив на плече сползшие во время движения сумки. Такого от человека, спасшего её на болоте, она просто не ожидала! Ведь если бы не он, Снеара сейчас лежала бы в грязи на дне трясины, и неизвестно, смогла она выбраться или нет! Неужели Литари считает её настолько неблагодарной!

– Прости, – виновато прозвучало сзади, и Снеара вздохнула: проклятая тропинка была слишком узкой, чтобы, идя по ней, можно было нормально разговаривать. Приходилось или постоянно оглядываться на собеседника, рискуя напороться на что-нибудь неприятное вроде колючей ветки, или демонстрировать собственную невоспитанность, разговаривая с парнем не оборачиваясь. Что хочешь, то и делай! – Я не хотел тебя обидеть – просто непривычно, что меня защищает девушка.

– Ничего страшного. – Ох уж эти мальчишки, из какого бы мира они ни были! Нашёл время вспомнить, что она девушка! Снеара решила, что отсутствие воспитания меньшее из зол, и теперь отвечала Литари, не поворачивая головы: – Я не хотела задевать твоей гордости, просто это действительно наиболее безопасно. К тому же, если не выспишься ночью, ты будешь усталым – и мы не сможем быстро идти. А для меня усталость не проблема…

– Я уже заметил, – восхищённо покачал головой юноша. – У тебя нечеловеческая выносливость.

– Да…

Она постаралась скрыть, какую боль ей причинили эти слова. И ведь не придерёшься – действительно нечеловеческая, но как же не хочется вспоминать о том, что она больше не человек. С другой стороны, если это убедит Литари отказаться от ночных дежурств, пусть считает её кем угодно. И ему совершенно незачем знать, что сила богини, способная снять все физические проявления усталости, не может избавить от всего букета ощущений, и сознание её рано или поздно просто отключится, не выдержав нагрузки. Она ведь не Тенира: у неё нет железной воли, позволяющей игнорировать свои слабости ради достижения поставленной цели. Но на пару дней её хватит, а дальше придётся найти безопасное место и выспаться, если можно назвать сном то болезненное забытье, в котором она проводит ночи последнее время.

Снеара отогнала мрачные мысли, опасаясь, что опять погрузится в размышления, утратив связь с реальностью, и пропустит какую-нибудь опасность. Следовало занять себя чем-нибудь, чтобы не думать о происшедшем с нею в последнее время и об ожидающем её в будущем. А заодно и выяснить у Литари – что её ждёт после того, как она выйдет из леса.

– Послушай, – нерешительно замялась девушка и осторожно предложила: – Пока у нас есть время, может быть, расскажешь мне о законах богини?

– А что, разве Тенира тебе о них ничего не говорила? – послышалось сзади удивлённое хмыканье. – Она в них лучше меня разбирается!

– Тенира не знает, какие из них сейчас соблюдаются и как. – Снеара пожала плечами, незаметно поправляя опять сползшие с положенного места сумки. – Этих законов много?

– Да нет. Я, по крайней мере, знаю три. Это регламент престолонаследия, запрет на некоторые разновидности использования чёрной магии и изнасилование. Нарушение всех трёх карается очень сурово.

– Некоторые разновидности? – едва не споткнулась она от удивления. – А я думала, что чёрная магия вообще запрещена!

– Да нет! – В голосе Литари появились уже знакомые ей покровительственные нотки, и девушка невольно улыбнулась, приготовившись слушать обстоятельный рассказ на эту тему, не забывая при этом внимательно оглядываться по сторонам в поисках возможной опасности. Хотя Снеара очень сомневалась, что даже совсем оголодавший зверь кинется преодолевать густой колючий кустарник, чтобы получить сомнительное удовольствие их съесть. – Чёрная магия – самое мощное из всех направление в чародействе, она применяется и во вполне законных целях. Беда только в том, что большинство тёмных заклинаний могут использоваться как на благо людей, так и во вред. Ну, например, самое распространённое заклятие позволяет вызвать у окружающих полное доверие к применившему его магу. Незаменимое средство для того, чтобы успокоить толпу и убедить людей разойтись либо без паники покинуть место пожара или наводнения, а применённое в корыстных целях может вызвать массовые беспорядки и бунт. Так что полностью запрещать чёрную магию глупо, но и позволить её бесконтрольное использование опасно. Вот и приходится балансировать на грани.

– А почему тогда её называют чёрной? – Девушка приостановилась перед неожиданным препятствием из поваленного ствола какого-то большого дерева, прикидывая, как бы преодолеть его без последствий в виде расцарапанных физиономий. Колючие ветви растущих по бокам тропинки кустов оставляли слишком малое пространство между своими шипами и скользкой корой проклятой коряги. Чтобы выиграть время для разгадки этой задачки, жрица решила выяснить совершенно лишние детали: – Я думала, что чёрная – это потому что злая.

– Нет, не поэтому, – остановился Литари, переводя дух и явно наслаждаясь неожиданным отдыхом. – Дело в том, что когда только зарождалось деление магии на чёрную, белую и стихийную, наиболее мощные заклинания не стеснялись применять в военных целях, – ну естественно, и отношение к ним было соответствующее.