Книга Зверь - Сергей Шведов

Славкина версия показалась Герману более реалистичной, а следовательно, более вероятной. Конечно, и о коммерческом интересе эти двое, Васильев и Звонарев, не забывали. И видимо, успели подсчитать, что их благородная затея по спасению души, запутавшейся в языческих тенетах, принесет немалую прибыль. Но тут в дело вмешался очень влиятельный человек, подкупивший Бубнова и начавший вставлять палки в колеса деловым людям. Именно по приказу этого человека Петр Сергеевич встретился с авторитетом Караваевым, и судьба чиновника из Минприроды была решена. Скорее всего, ему подсыпали в чай какое-то вещество, спровоцировавшее обширный инфаркт. И сделал это не кто иной, как знакомый Воронину портье, в берлогу которого Герман сейчас и направлялся. Если портье и получил от босса деньги в уплату за устранение Останина, то потратил он их явно не на улучшение жилищных условий. Воронин критически осмотрел обшарпанную дверь и нажал на кнопку звонка. К сожалению, звонок никак не отреагировал на его усилия, зато дверь неожиданно поддалась легкому нажиму Клыкова, заскучавшего у чужого порога.

– Эй, есть кто живой?

Живых в однокомнатной квартире не было. Зато был в наличии покойник с неестественно вывернутой шеей, исключающей даже мысль о реанимации. По прикидкам Германа, смерть портье наступила около трех часов назад. Видимо, он едва успел вернуться домой после неудачного покушения, как на него набросился некто, обладающий чудовищной силой. Следов борьбы в квартире не наблюдалось, зато лицо хозяина было перекошено от ужаса, словно он за секунду до смерти увидел вдруг перед собой дьявола. Впрочем, смерть редко красит покойника, и кому, как не Воронину, повидавшему в своей жизни немало насильственно убиенных, было это знать.

– Звони, – обернулся к Клыкову, ошеломленному увиденным, Воронин. – Придется мне, видимо, объяснятся с бывшими коллегами.

– Так, может, покинем незаметно эту обитель скорби?

– Нет. Нас видели у подъезда старушки. Наверняка они запомнили и машину. Мне сейчас сюрпризы не нужны. А алиби у нас с тобой железное. Персонал «Славянского базара» подтвердит, что мы просидели в ресторане более двух часов.

Глава 11СЛЕД ИЗ ПРОШЛОГО

Петр Сергеевич Бубнов пребывал в настроении, близком к паническому. Питерское телевидение раз за разом показывало сюжет, заснятый уличной видеокамерой, расположенной на фасаде соседнего банка. Вот черная «тойота» выруливает со стоянки, вот она вздрагивает от удара и вспыхивает факелом.

Бубнов мучительно вглядывался в экран, пытаясь уловить момент, когда удачливый водитель покидает автомобиль, но, к сожалению, изображение было слишком нечетким, а потому усилия Петра Сергеевича ни к чему не привели. По всем природным законам Константин Звонарев должен был сгореть в «тойоте», но – увы. Вопреки этим законам и горячему желанию Бубнова он остался жив. И даже дал интервью расторопным журналистам.

Держался Звонарев спокойно, на вопросы отвечал четко и ничем не напоминал человека, чудом избежавшего смерти. По его словам, он заметил киллера раньше, чем тот успел произвести выстрел, и на ходу выпрыгнул из машины. Потом бросился бежать, дабы не попасть под автоматную очередь. Он уже дал показания представителям правоохранительных органов и может с чистой душой повторить их в камеру. Лица киллера он не разглядел, что, впрочем, и неудивительно, учитывая расстояние. О причинах покушения Звонарев не имел ни малейшего понятия. Никто ему в последнее время не угрожал. Возможно, его с кем-то перепутали. В здании, где находится его офис, расположено множество различных компаний, вероятно, среди них есть и проблемные. Петр Сергеевич пытался уловить в словах Звонарева фальшь и даже записал его интервью на видеомагнитофон. Но ничего примечательного ни в словах, ни в поведении Константина он так и не обнаружил. Даже в сетованиях Звонарева по поводу разгула преступности в родном и горячо любимом городе не было ничего фальшивого. Черт его знает, может, он действительно в рубашке родился. Но в любом случае Петру Сергеевичу следует объясниться с Сабуровым.

Аркадий Валерьевич выглядел озабоченным и усталым. Бубнову даже показалось, что отставной генерал либо много пил, либо провел ночь без сна. А возможно, и то и другое. Обычно тщательно уложенные седые волосы Сабурова торчали на затылке седым хохолком, что делало его похожим на удода. Это неуместное сравнение, невесть почему пришедшее в голову, заставило Петра Сергеевича встряхнуться и придать лицу озабоченное выражение.

– Наслышан, – коротко бросил Сабуров, не отрывая глаз от бумаг.

– Но ведь по всем приметам должен был сгореть! – вырвалось у Бубнова.

– У меня для вас есть еще одна неприятная новость, Петр Сергеевич. Нам удалось установить, что вместо бизнесмена Васильева был похоронен другой человек.

– То есть как это?! – ошарашенно воскликнул Бубнов.

– Теперь что касается фельдфебеля Рильке. Он добровольно сдался в плен в конце апреля 1945 года. Однако вскоре был отпущен, поскольку возникли обоснованные сомнения в его психическом здоровье. В 1948 году бывший фельдфебель был задержан на территории Новгородской области. Как он туда попал, выяснить не удалось. Если верить заключению врачей, Рильке страдал психическим расстройством. Некоторое время он находился в психиатрической лечебнице, потом был переправлен на родину.

– А что, нашим органам больше нечего было делать, как только возить психов туда-сюда? – спросил не без ехидства Петр Сергеевич.

– Согласен, – кивнул головой Сабуров. – История с фельдфебелем Рильке выглядит странно. И еще более странно то, что распоряжение о его отправке подписано самим Абакумовым. К сожалению, мне не удалось установить, почему высшие руководители уважаемого ведомства проявляли столь трогательную заботу о сумасшедшем фельдфебеле.

– А что вам удалось узнать о предках Германа Воронина?

– Его прадед, Владимир Фомич Воронин, родился в Новгороде в 1890 году в семье земского врача. Матерью его была Мария Белова, родом из крестьян деревни Световидовки. Воронин закончил гимназию, поступил в Петербургский университет. В РСДРП вступил в 1910 году. В 1915 году в качестве вольноопределяющегося был отправлен в действующую армию. Произведен в прапорщики и награжден Георгиевским крестом. С июня 1918 года работал в ЧК. Награжден именным оружием. В 1919 году женился на гражданке Соболевой. Кто она и откуда родом, установить не удалось. Дата ее смерти – май 1922 года. Владимир Воронин занимал довольно высокие посты в НКВД, ГПУ и МГБ. Погиб в 1939 году при невыясненных обстоятельствах.

– А место гибели указано?

– Нет. Сын Владимира Воронина, Вадим Владимирович, родился в 1920 году. Учился в Ленинградском университете. В 1940 году женился на студентке того же университета Власовой Антонине Сергеевне. В мае 1941 года у них родился сын Всеволод. А в июле того же года Вадим Воронин ушел добровольцем на фронт. Погиб весной 1945 года. Похоронен в братской могиле близ города Детмольда. Нам удалось отыскать сослуживца Вадима Воронина, некоего Смирнова Степана Лукича. Так вот он утверждает, что подразделение капитана Воронина было прикомандировано к Ставке Верховного Главнокомандующего и выполняло распоряжения Сталина. Однако письменных подтверждений его словам нам обнаружить не удалось. Известно только, что Вадим Воронин был награжден орденом Красного Знамени за мужество и героизм, проявленные в бою у деревни Мореевки. Однако год награждения нами не установлен.