Книга Т-34 - амазонский рубеж - Игорь Подгурский

— Негусто, зато все ясно и понятно. Правда, братишка?

— Так точно, штурманн, — подчеркнуто официально ответил Август. Он продолжал дуться за «младшего», но, услышав беззлобный смешок брата, понял, что перегнул палку. Сконфузившись, уже мягче добавил: — Доедем — только топлива впритык.

— Доедем! Все будет хорошо. В кузове еще две канистры. Обе залиты под самую горловину, я проверял. Запасливый мужик был этот унтер.

Глава 3

У некоторых людей есть привычка хватать судьбу за горло. Особенно если это судьба профессионального военного. Перед таким человеком, искренне считавшим себя до сих пор всего лишь «настоящим служакой», неожиданно откроется неприятная истина: он незаменим. Почему неприятная? Да потому что никто, кроме него, не сможет справиться со специфическими задачами, возникающими с завидным постоянством на его пути. Иногда они возникают совершенно неожиданно. Их не спрогнозировать и не предугадать.

Нечто подобное случилось и с Федором Канунниковым.

Сегодня опять пришлось заночевать в служебном кабинете. Все дела, дела. Вставать рано, а уже далеко за полночь. Вот закончится война, тогда и отосплюсь на нормальной кровати, а не на коротком кожаном диване, на котором приходится кемарить, неудобно поджав ноги.

Генерал-майор всхрапнул и открыл глаза. Он лежал, прислушиваясь к звукам. Федор всегда спал очень чутко. И теперь терялся в догадках: что могло его разбудить? Офицер замер… ничего, только за окном прогромыхала машина, судя по звуку работающего двигателя, полуторка.

Канунников поправил подушку, поудобнее устраивая голову, и закрыл глаза.

Приятный баритон пропел в кабинете: «Пора в путь-дорогу. Дорогу дальнюю-дальнюю-дальнюю идем…» Генерал-майор окончательно проснулся, сел на диване и, опустив ноги на пол, грустно подумал: «Заработался. Схожу с ума!»

Настенное зеркало, висящее рядом с вешалкой для шинелей и фуражек, налилось мерцающим светом. «Точно, так и есть! Сошел с ума». Однако тут же все разом и кончилось. Зеркало коротко моргнуло и потухло, как перегоревшая лампочка. Потихоньку придя в себя, Канунников прежде всего заметил, что не помнил ни одну из тех мыслей, с которыми лег спать накануне. Эти мысли унес из его головы вихрь ночного смятения, зато ночная тревога переливалась в груди, и с необыкновенной яркостью выступали из прошлого далекие воспоминания.

Генерал пристально глядел в черное пустое зеркало. От его пустоты прошлое становилось ярче, а тревога острее. Все вокруг погрузилось в глухую тишину. Ни тиканье настольных часов, ни лай собаки на улице не могли разогнать вязкую тишину. Да, Канунников не слышал ни того, ни другого. Он подумал: «Проснулся я или еще сплю?» — и для проверки ущипнул себя, но ничего не изменилось, прошлое продолжало неумолимо наступать. Вспомнились раскопки в Самарканде. Ожили картинки археологической экспедиции в пустыне под Бухарой. Но вместе с тем он понял, что не спит и что не заснет больше. Он протянул руку к лампе, стоящей на тумбочке у изголовья, чтобы зажечь свет.

Послушно щелкнул выключатель, но лампа не зажглась. Вместо нее на стене начал медленно высвечиваться прямоугольник зеркала. Обычно так тускло, вполнакала, светит лампочка, когда прыгает напряжение. Знакомый баритон уже не пел, а доверительно, словно старому приятелю, сообщил: «Только слабый огонь гаснет на ветру, а сильный разгорается. Я ветер! Ты огонь! Мы с тобой идеальная пара, мы подходим друг другу, не правда ли?»

Генерал поперхнулся, его глаза сузились. Он снова сел на диване и опустил ноги на пол. Паркет холодил ступни, прогоняя остатки сна. Несколько мгновений Федор сидел неподвижно, борясь с удушьем, всегда подступавшим к нему при сильных приступах злости. Он совладал со спазмом, подавил его усилием воли. Но от этого его лицо покрылось багровыми пятнами, сразу сделавшись похожим на маску африканского людоеда.

С кем только не приходилось ему сталкиваться за время службы! Тот раз людоеды остались без обеда, а развед… археологическая группа под командованием еще майора Канунникова лишилась трети боеприпасов. Неприятный момент, если учитывать, что боекомплект можно было пополнить лишь за счет трофейных стрел и копий. Хотя, если партия прикажет, настоящие большевики будут сражаться и отравленным дрекольем.

Злость продолжала его душить. Он откашлялся и с нажимом произнес: «Кто-то решил неудачно пошутить? Так я напоминаю: до первого апреля еще далеко. Намного дальше, чем до… карцера-одиночки».

Новая мысль, мелькнувшая в голове Канунникова, была такая: «Очередная проверка. И, похоже, без спецов из Института Мозга не обошлось. Мало им, малиновым околышам, постоянных перекрестных проверок, так они привлекли в подручные доморощенных психиатров-мозговедов».

Он встал с дивана одним рывком, как распрямившаяся пружина. Рядом на спинке стула висела кожаная портупея с пистолетной кобурой поверх формы. Самое необходимое должно всегда быть под рукой.

Сжав в ладони вороненый «ТТ», он зло произнес:

— Умный человек может делать только очень большие глупости.

— О чем вы? — шепнула темнота.

— О глупости, которую вы сейчас сделали и в которой непременно раскаетесь!

Мигнула и с опозданием загорелась включенная лампа. Как кстати. Генерал-майор неуловимо переместился, сразу оказавшись у зеркала. Не выпуская пистолета, он свободной рукой приподнял зеркало за раму. Между ним и стеной ничего не было, если не считать обоев. Ни лампочек, ни микрофонов с проводами.

С чем-то подобным Федор уже когда-то сталкивался. Память услужливо отмотала прожитые годы назад. Ах да, с похожими методами психологического давления ему пришлось столкнуться на спецзадании в пустыне Гоби восточнее Хух-Хото, когда пересекали Внутреннюю Монголию. Продвижению к центру пустыни мешали песчаные бури, зыбучие пески и фанатики из секты «Торговцы страхом». Наведенные зрительные и слуховые галлюцинации не смогли остановить их караван. Они нашли мифическое озеро Най-Нур. Убогая фантазия оказалась у сектантов. Стена огня до небес, песчаные люди-звери, невнятно мычащие скелеты, вооруженные изогнутыми саблями. Такой детский лепет не задержал красноармейцев, обкатанных в Туркестанском походе Фрунзе. Им бы у Михаила Васильевича поучиться, как наводить на людей реальную жуть, а не иллюзорный морок. В этом деле красный командарм был непревзойденным мастером. По сравнению с ним «Торговцы страхом» оказались банальными неудачниками со скудной фантазией прошлого века. Когда их взяли в плен, переловив среди барханов, то даже расстреливать не стали. Как ни крути, а экспедиция по документам официально числилась гражданской. Сектантам добровольно предложили «прогуляться» по зыбучим пескам. Кто не захотел, подбодрили штыком в зад… Эх, жаль, времени было в обрез. Не успели допросить как следует, чтобы выяснить, кто их нанял.

Федор спохватился. Не о том он думает. Делом надо заниматься. Он положил «ТТ» на стол и взял зеркало за раму двумя руками, собираясь снять его со стены.

Стоп! Непорядок!