Книга Свастика над Атлантидой. Черное Солнце - Константин Дроздов

Святыня великого Кёльна,

Великий старый собор.

И есть в том соборе Мадонна,

По золоту писанный лик,

Чей кроткий свет благосклонно

В мой мир одичалый проник.

Вкруг Девы цветы, херувимы

Парят в золотых небесах,

Но явное сходство с любимой

В улыбке, в губах и глазах.

Я не видел девушки, но ощутил ее улыбку. Жаль, что время для нежности еще не пришло. Оказаться бы сейчас вдвоем подальше от войны, в которую нас втянул Каммлер.

«Может, зря мы отправили Вернера в Дрезден?» — со вздохом подумал я, возвращаясь к размышлениям о последних днях.

«Он должен увидеть могилы родителей и проститься с ними. Ты же видел, Эрик, в каком он пребывал состоянии. Не волнуйся, Прин послал с ним лучших своих людей».

Я невесело усмехнулся.

«Если случится непредвиденное, он сделает все правильно», — успокаивала меня Магдалена.

Я спустился к ней. Она стояла в дверном проеме. Томик Гейне все еще был у нее в руке. Порыв сквозняка попытался перевернуть страницы. Я прислонился плечом к косяку темного дерева и заскользил взглядом по фигуре Магдалены, любуясь притягивающей грацией каждого изгиба любимого тела. Вновь завороженно заглянул в большие зеленые глаза под челкой пепельных волос. Еще в детстве, любуясь статуями греческих героев и богинь или картинами величайших итальянских мастеров живописи, я часами мог стоять перед ними и любоваться безупречностью линий, глубиной и точностью передачи цвета. Но, глядя на Магдалену, я понимал, что самое прекрасное и возвышенное может таиться только в дыхании жизни, в живом воплощении грез и фантазий.

— Ты думаешь, что он придет? — нахмурившись, Магдалена вернула меня с небес на землю.

— Думаю, что он уже знает о нашем присутствии. Явится, но не сам. Пришлет хорошо знакомого нам человека.

На лестнице послышались шаги. Кто-то, еще невидимый, начал медленно подниматься вверх. Опять с тихим шелестом затрепетали страницы книги. Я развернулся к лестнице лицом.

Это был Луис Каста. Он остановился напротив и посмотрел на меня чужими глазами. Переведя взгляд на Магдалену у меня за спиной, Каста разглядел в ее руке томик стихов и процитировал:

Где скиталец беспокойный

Мир последний обретет?

В сени пальм долины знойной

Иль средь лип у рейнских вод?

Буду ль я один в пустыне

Погребен чужой рукой?

Иль в морском песке отныне

Я найду себе покой?

Все равно! Везде, я знаю,

Будет небо в вышине,

И лампады, звезд, сверкая.

Обратят свой взор ко мне.

Знакомый голос звучал с незнакомыми интонациями и был таким же чужим, как и глаза.

— И что дальше? — буркнул я. — Устроим вечер поэзии?

— Так приятно ощущать себя снова молодым, хотя бы на короткий срок, — Каста достал пачку сигарет и с наслаждением закурил.

— Мы говорим с ретранслятором. Кто за ним, мы не знаем, — Магдалена небрежно отшвырнула книгу в глубину номера.

— Мои люди подобрали раненого Касту в Бирме. Господин фон Рейн с ним хорошо знаком, и я решил, что воспользоваться личностью агента «Компании» для завершения эксперимента по управлению человеком на расстоянии будет хорошей идеей. Извините, но я уже давно превратился в развалину и свободно перемещаться с континента на континент мне тяжеловато, господа, — усмехнулся Каммлер губами Луиса Касты.

— Каста был весьма неоднозначной личностью. Откуда мне знать, кто за него рот открывает? — произнес я с ответной усмешкой.

Зомби протянул мне сложенный вчетверо пожелтевший листок бумаги. На бланке с имперским орлом Третьего рейха группенфюрер СС Герман Хорст докладывал рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру об удачно проведенной операции по ликвидации группы британских агентов в мертвом городе Чавин на территории Перу и отбитом у них трофее — хрустальном черепе неизвестного происхождения. На рапорте — резолюция Гиммлера: «Обергруппенфюреру Каммлеру. Продолжить работу по данному направлению».

— Вам, я думаю, хорошо известна рука Германа Хорста, как, впрочем, и Генриха Гиммлера, господин штурмбаннфюрер. — Зомби снова растянул губы в наглой улыбке: — И, что немаловажно, вы упоминаетесь в рапорте как непосредственный руководитель операции по уничтожению британской команды.

— Это ни о чем не говорит, — процедил я сквозь зубы и убрал рапорт в карман.

— Это говорит о том, что мы уже давно работаем вместе, господин фон Рейн. Если мы доведем эту работу до конца, то человечество изменится, и изменится в лучшую сторону. Сбросив шелуху ненужных постулатов и преобразившись физически, мы станем сверхлюдьми. Никаких сомнений и затхлых ограничений. Мы покорим Вселенную. Только вперед, навстречу новым мирам — иначе нельзя.

— Там распростертых объятий не будет, Ганс.

— Мы сломим любую преграду, Эрик. Вставай рядом.

— И что я должен для этого сделать?

— Программа Осириса, Эрик. Дай ее нам.

— И ты поделишься властью? В каком объеме?

— Наконец-то я слышу правильные вопросы. — Казалось, «ретранслятор» от удовольствия вот-вот начнет потирать руки. — Я помогу тебе убрать Прина и занять его место.

— Это я могу сделать и сам, без чужой помощи. И достаточно быстро, если понадобится.

— Конечно, Эрик. Но благодаря мне ты получишь полный доступ к «Черному Солнцу». «Компания» — богатая и сильная организация, но у нее есть недостаток. Она не делает политику. Правительства и руководители ведущих стран мира в кулаке «Черного Солнца», в моем кулаке. Новая Швабия активно изучает Солнечную систему, а я все это время активно изучал жителей и особенно лидеров родной планеты. И теперь мы контролируем президентов и правительства, мы объявляем войны и перемирия. По нашему щелчку они заканчиваются. «Черное Солнце» манипулирует целыми народами. И пока «жители» Новой Швабии во главе с Гюнтером Прином ради продления жизни своих драгоценных тел пресмыкаются перед Шумером, я готовлю своих людей к большой драке. Закалиться или сгореть!

Закончив говорить, зомби уставился на меня немигающим взглядом.

— Где-то я уже слышал этот девиз, Ганс, — переглянулся я с Магдаленой. — Но вернемся к делу. Ты, может быть, забыл об «А»-заряде, размещенном шумерянами на Земле? А ведь существуют еще и даргоны. Молот и наковальня расшибут нас в порошок.

— Я расскажу тебе, кто может располагать информацией о месте установки заряда. Что касается даргонов, то в час «X» я сумею устроить для них новый «Наргиз», только глубоководный и планетарного масштаба.

— Шутки со скалярным оружием и структурной сигнатурой планеты опасны, Ганс. Малейшая ошибка и…

— Ошибки не будет, Эрик.

— Твои эксперименты слишком заметны и разрушительны. Даргоны начали расследование. Полагаю, оно много времени не займет.