Книга Воскрешение Майя - Стив Альтен

Президент остановился, поскольку его последние слова утонули в громе аплодисментов.

— Топливные батареи заменят бензин. Будут созданы новые рабочие места. Экономика начнет процветать, атмосфера Земли очистится, а Соединенные Штаты Америки поддержат всемирную программу по сохранению озонового слоя!

Аудитория снова взорвалась аплодисментами.

— Перемены всегда нелегки, но они крайне необходимы. Война с терроризмом привела нас к переменам, которые коснулись гражданских прав и свобод, служащих основой нашего общества. В течение следующих двух месяцев я попрошу Конгресс принять решение о роспуске Департамента национальной безопасности и поставлю вопрос о восстановлении запретов на разведывательные операции в том объеме, в котором они действовали до 11 сентября 2001-го.

Чейни снова замолчал, отметив, что на этот раз аплодировали стоя представители обеих партий.

Белль Глейд, Флорида

Лилит Еве Робинсон три с половиной года. Пристегнутая ремнями детской безопасности, она сидит на заднем сидении «бьюика», приобретенного преподобным Морхедом еще в 2003 году. Преподобный приоткрыл окна и оставил радио включенным, чтобы девочка не скучала во время его визита к недавно овдовевшей Перри Энн Уильямс.

Мочевой пузырь девочки был переполнен, а живот бурчал в унисон с низким рокочущим голосом, доносящимся из радиоприемника. Малышка не ела уже семь часов, с самого ленча, и знала, что не получит еды до тех пор, пока дедушка не выйдет из дома вдовы, а это произойдет не раньше половины двенадцатого ночи.

Внезапно Лилит перестала ерзать и прислушалась к словам Президента. Ее подсознание впитывало их как губка.

— Дорогие американцы, у человечества есть будущее, яркое, как звезды в полночном небе. В этом году мы отменим мораторий НАСА на новые проекты, и нашей новой, аполитической целью станет колонизация Марса. Человечество способно объединиться, стать лучше, обрести гармонию. Благодарю вас. Благослови вас Господь! Благослови Господь Америку!

Лилит расстегнула зажимы ремней и выкарабкалась из детского креслица. Повозившись с замком, открыла дверцу машины, вылезла наружу и оглянулась.

В доме вдовы свет не горел. Из открытого окна спальни доносилось хихиканье ее дедушки и миссис Уильямс.

Лилит стянула штанишки, присела и пописала на дорожку. Потом посмотрела вверх и застыла, глядя широко раскрытыми глазами на россыпь звезд и полную луну.

* * *

— Дедушка, когда я вырасту, то сяду в ракету и полечу в космос!

Квентон проскочил перекресток под запрещающим знаком, чуть не столкнувшись с подростком на моторизированном скейте.

— Космос? Не болтай ерунды!

— А почему я не могу полететь в космос?

— Космос для астронавтов. А ты не станешь астронавтом.

— Почему?

— Потому что прежде, чем стать астронавтом, нужно закончить колледж, а я не собираюсь отправлять тебя в колледж.

— Почему?

— Потому что это стоит денег, больших денег. Хочешь учиться в колледже, выходи замуж за богатея.

— Ну и выйду.

— Вот и хорошо. И чем скорей, тем лучше. А теперь заткнись, не мешай мне вести эту колымагу.

Особняк Гэбриэлов, Лонгбот Ки, Флорида

Океанские волны с шипением накатывались на пляж. Песчаные крабы выбегали из своих убежищ, надеясь найти какую-нибудь поживу.

Джейкоб Гэбриэл отступил от телескопа, уступая место тете Эвелин.

Она прижалась правым глазом к окуляру.

— Ого. Ты действительно можешь рассмотреть лунную поверхность.

— Когда мы с братом вырастем, то отправимся в космос.

Эвелин Стронгин шагнула назад, чувствуя себя слегка неуютно от той уверенности, которая прозвучала в голосе мальчика.

— Почему ты так думаешь, Джейкоб?

— Потому что там Шибальба. Мой папа в Шибальбе. Мама говорит, что когда мы вырастем, то увидим его.

— Откуда ты знаешь, что Шибальба именно там?

Он пожал плечами.

— Просто знаю.

Джейкоб прильнул к окуляру и продолжил:

— Мама говорит, что ты можешь общаться с мертвыми.

— С душами тех, кто ушел.

— Научи меня.

— Возможно, когда ты станешь немного постарше… А что еще ты можешь показать мне в этот телескоп?

— Ты научишь меня говорить с папой?

— Не знаю.

— Потому что он не умер?

— Да, потому что он не умер.

— Но у него же кровь Хун-Ахпу, как у нас, верно?

— Ну, я думаю…

— Тогда я смогу говорить с ним. Научи меня.

— Когда подрастешь.

— Но я хочу поговорить с ним сейчас.

— Ты еще не готов. Когда мы общаемся с представителями потустороннего мира, нам могут ответить другие, недружелюбные духи. Если ты недостаточно силен, они могут обмануть тебя. Научись терпению, Джейкоб, твое время придет очень скоро.

* * *

— Он невероятно любознательный, — сказала Эвелин, наливая себе очередную чашку кофе. — Мальчик обладает врожденным чутьем этого мира. Говорить с ним — все равно что общаться со взрослым, помещенным в тело ребенка.

Доминика отвела взгляд от компьютера.

— Я волнуюсь за Джейкоба. Его мозг развивается слишком быстро.

— Возможно, ты слишком многое ему рассказываешь.

— В том-то и дело, что я ничего ему не рассказываю. Он сам рыщет по Интернету, сам выбирает, что читать. И с головой погрузился в легенды майя…

— А что насчет его брата?

— Мэнни гораздо больше похож на обычного ребенка. Он плевать хотел на легенды майя, и это злит Джейка. К сожалению, разница между их врожденными способностями становится ощутимее с каждым днем. Одному богу известно, как я буду справляться с Джейком, когда он подрастет.

Эвелин заглянула Доминике через плечо.

— Девочка, над чем это ты работаешь?

— Программа учета новорожденных. Ты знаешь, что количество рожденных 22 сентября 2013 года равно 723 981?

— Ну и что?.. Ты ищешь Мерзость?

— Да, среди всех синеглазых младенцев. Этот критерий сократил список до трехсот тысяч имен. Конечно, программа учитывает только 68 % населения, но это лишь начало…

— Начало чего? Уничтожения?

— Ты сама сказала, что нужно беречься ребенка, рожденного одновременно с близнецами. Мерзость уже украла у меня Майкла и нарушила пространственно-временной континуум. Если я смогу убить ее здесь, в этом времени…

— Прекрати! — Эвелин склонилась над ее плечом и выключила компьютер. — Ты никогда не достигнешь желаемого, идя таким путем. Даже если найдешь этого ребенка, что тогда, Доминика? Что ты сделаешь? Убьешь младенца?