Книга Не совсем леди - Лоретта Чейз

Вскоре она вновь сделалась бледна, ее губы сжались в тонкую линию.

– Вы расстроились из-за лошади, – догадался он.

– Да, очень! – В глазах Шарлотты стояли слезы. – Просто поверить не могу, что я была так глупа, беспечна и подвела ее, бедняжку. Наши животные доверяют нам, и мы несем за них ответственность. Белинда полагалась на меня, думала, что я ее не подведу, а я обманула ее доверие. Впрочем, могло получиться еще хуже, если бы этот ужасный Фьюкс причинил ей еще больший вред.

– С вашей кобылой не случилось ничего страшного, – утешил Шарлотту Дариус, – и вы не должны думать о том, что могло бы случиться, но не случилось, потому что это бессмысленно.

– Конечно, бессмысленно. – Шарлотта вытерла глаза и попыталась улыбнуться. – Не обращайте на меня внимания. Я чувствую себя сейчас как последняя идиотка, и мне это противно. – Она огляделась по сторонам. – Господи, да куда же это я иду, дом ведь совсем в другой стороне!

– Я и сам засомневался, но боялся спросить. В глубине души я надеялся, что вы ведете меня «налево».

– Налево? – удивилась Шарлотта.

– Ну да, так сказать, сбиваете с пути истинного на путь греха.

Шарлотта вопросительно смотрела на него, словно пытаясь понять, шутит он или нет.

– Любой мужчина втайне всегда на это надеется, – усмехнулся Карсингтон.

Щеки Шарлотты покрылись румянцем, и от этого она стала еще привлекательнее.

– Я так и знала, – с досадой сказала она.

– Что вы знали?

– Какая разница? Не обращайте внимания. – Она повернулась так резко, что, зацепившись каблуком за подол, порвала платье, да еще при этом чуть не упала.

Дариус бросился к ней, но наступил на юбку и еще сильнее порвал ее. Шарлотта вскрикнула, но Дариус, потеряв равновесие, все же сумел схватить ее. Они упали вместе, причем Шарлотта приземлилась прямо на него.

Именно в этот день после долгих уговоров Гудбоди Дариус в первый раз в жизни надел шляпу, которая, хотя и съехала набок, все же смягчила удар при падении и, возможно, спасла Дариуса если не от сотрясения мозга, то уж наверняка от шишки и синяка.

Шарлотта сразу же попыталась подняться, и в тот же момент Дариус услышал треск рвущейся материи.

– Вставайте же! – резко скомандовала она. – Вы лежите на моем платье.

– Нуда, платье подо мной, но вы-то на мне, – раздраженно отозвался Дариус.

– Приподнимите ногу, идиот! – Потеряв терпение, Шарлотта изо всей силы дернула за юбку как раз в тот момент, когда Карсингтон слегка сдвинулся с места, освобождая платье. В итоге она потеряла равновесие и опрокинулась головой вниз, смешно взмахнув ногами: подол ее платья соскользнул, и под ним обнаружились не только грязные ботинки, но и стройные ножки в тонких чулочках.

Хотя Шарлотта напоминала сейчас перевернутую вверх тормашками черепаху, у Дариуса не было времени на то, чтобы посмеяться или вдоволь полюбоваться открывшимися щиколотками, потому что ему пришлось защищаться от Шарлотты, которая попыталась его ударить. К счастью, он опередил ее, схватив за руку.

– Пустите! – Шарлотта ни на миг не прекращала сопротивление. – Не смейте меня трогать!

Дариус зажал ей рот рукой.

– А вы не орите! – прошипел он, понимая, что его в любой момент могут застукать с девицей в компрометирующем положении.

Однако Шарлотта не слушала его: она извивалась как змея, пинала его и махала руками во все стороны.

В конце концов Дариусу все это стало страшно надоедать, он, отпустив ее руку, попытался оттолкнуть Шарлотту.

Резко дернувшись, она попыталась встать на четвереньки, но вместо этого оказалась верхом на Дариусе, что ввергло ее в еще большую панику. Шарлотта засуетилась и, неловко пытаясь с него сползти, нечаянно угодила коленкой ему в пах.

Карсингтон взвыл, согнулся, и тут сквозь боль услышал:

– Извините, прошу вас! Извинить? Да он готов был убить ее!

С трудом выпутавшись из юбок, Дариус вскочил и, решив не дожидаться, пока Шарлотта поднимется сама, резко поставил ее на ноги, а потом схватил за плечи и стал трясти.

– Да угомонитесь вы наконец, черт возьми?! – в сердцах выкрикнул он.

Шарлотта сразу затихла, и только после этого Дариус убрал руки с ее плеч, однако лишь для того, чтобы закрыть ей рот поцелуем.

Затем, немного подумав, он снова поцеловал ее – уже по-настоящему.

Глава 6

В то самое мгновение, когда они оба упали на землю, перед мысленным взором Шарлотты промелькнула картинка из другой жизни. Она – такая юная, веселая и счастливая – в объятиях Джорди Блейна, и они, смеясь, падают в траву.

После этого все превратилось в хаос. Охваченная паникой, Шарлотта попыталась подняться и убежать, но все было тщетно.

Когда Карсингтон вошел в конюшню – прекрасный, как молодой бог, весь в золотом сиянии, весь мир вокруг словно вспыхнул яркими красками. При одном звуке его уверенного, чарующего голоса даже раненая лошадь успокоилась.

Однако Шарлотта не могла успокоиться. Как только она увидела Карсингтона, сердце затрепетало у нее в груди. Она сразу же почувствовала облегчение, потому что не сомневалась: этот человек знает, что делать.

Но к сожалению, сейчас Карсингтон был слишком близко от нее. От него пахло, как пахнет от мужчины, и от этого запаха можно было сойти с ума.

Шарлотте безумно захотелось ощутить его тело рядом со своим.

«Обнимите меня. Ласкайте меня…» – хотелось ей сказать, но…

Но все это было словно не всерьез, а в шутку. Карсингтон гладил ее лицо большими теплыми руками так, как не делал этого ни один мужчина.

«Отвернись от него».

Но разве она может отвернуться?

Когда он целовал ее, она чувствовала вкус лета, вкус свободы и прошедшей юности.

Шарлотта сжала пальцы, стараясь не касаться мистера Карсингтона руками, и почувствовала, что Дариус тоже начал успокаиваться. Казалось, он пребывал в растерянности, словно возникшие ощущения удивили его точно так же, как и ее.

Наконец Карсингтон убрал руки и начал отодвигаться от нее, но Шарлотта тут же крепко обняла его за плечи. Еще чуть-чуть. Еще одно мгновение. Так много времени прошло с тех пор, как это происходило с ней в последний раз. Она уже забыла, как сладок может быть поцелуй, забыла, каким прекрасным бывает начало, которое со временем превращается в холод и мрак.

Внезапно Шарлотта прижалась губами к губам Карсингтона.

«Вернитесь. Я хочу еще».

Она упрашивала его со всей лаской, которую только могла найти в себе, заклинала его своими мечтами, в которые уже перестала верить, своим безумным томлением, которое теснило ей грудь, своим нестерпимым одиночеством.