Книга Поцелуй невидимки - Энн Вулф

Тэсси отвела взгляд от Шелли и улыбнулась какой-то рассеянной, блуждающей улыбкой.

— Ну ты даешь… Я думала, такие розыгрыши годятся только для второсортных романов, а ты… Можно только позавидовать такой изобретательности. Но зачем?

— Помнишь, ты советовала мне сменить имидж? Я сменила его раньше… Хотела, чтобы Дуглас полюбил дурнушку. Полюбил по-настоящему, не зная о том, кто и какова я на самом деле…

— Кажется, твой план не сработал…

— Надеюсь, что все впереди. Но с каждым днем надежды остается все меньше и меньше.

— Полюбите меня черненькой, а беленькой меня всякий полюбит…

— Вот-вот…

— Ну что ж, подруга, твой план не такой уж и провальный. Я люблю тебя и черненькой, и беленькой… И, наверное, буду любить и в крапинку, и в клеточку… — улыбнулась Тэсси.

— Спасибо. А я-то боялась, что ты не поймешь…

— Куда бы я делась! Эй, официант! — Тэсси порыскала глазами по залу и помахала рукой симпатичному юноше в голубой рубашке. — Пожалуйста, бутылку кальвадоса, утку с яблоками и соусом, креветки в коньяке и устрицы. — Она повернулась к Шелли. — Это дело нужно обмыть — прощай моя диета! Кстати, чем еще ты хотела меня огорошить?

После утки с яблоками а-ля-норманд и третьей рюмки кальвадоса язык Шелли развязался настолько, что она выложила Тэсси правду о ее женихе.

— Я не заставляю тебя безоговорочно верить моим словам, — постоянно повторяла она Тэсси, глядя на подругу глазами, уже подернутыми легкой дымкой опьянения. — К тому же не исключено, что Бишоп одумается… Хотелось бы мне в это верить… Поговори с ним по душам — заставь его сказать тебе правду. Я не хочу, чтобы ты выходила замуж за человека, который видит не тебя, а твои фотографии в модных журналах — и только…

— Ты думаешь, для меня эта перспектива привлекательна? — оправдывалась уже не совсем трезвая Тэсси. — Мне почти тридцать лет, я хочу семью… Мужа, детей и прочее… На кой черт мне сдался мужчина, помешанный на моделях? Лучше остаться совсем одной… Или играть в твои игры с переодеванием — это хотя бы забавно!

— Это тебе кажется забавным, — обижалась Шелли, разливая по рюмкам очередную порцию кальвадоса. — А для меня это — сущий ад. И результата — никакого.

Через несколько часов в полупустом ресторанчике «Нормандский ветер» оставшиеся посетители могли наблюдать весьма забавную пару. Две девушки, уже изрядно полакомившиеся кальвадосом, сидели в обнимку и распевали какие-то популярные песенки… На их столике стояла пустая бутылка кальвадоса, лежали очки и парик… Ну, кальвадос — еще куда ни шло, но вот очки с париком… Странная парочка…

«Хватит тебе заседать в своих агентствах!» — убежденно сказал Руди Маггот и пригласил Шелли на вечеринку, которую устраивали их знакомые. Шелли ничего не оставалось, как согласиться с предложением Руди, высказанным в повелительной форме. Она усмехнулась про себя, вспоминая о том, как раньше сама вытаскивала друга из мастерской, в которой он безвылазно обитал. Ситуация кардинально изменилась…

Сегодня ей захотелось тряхнуть стариной: надеть яркую кофточку, устроить какой-нибудь розыгрыш… Так, чтобы все смеялись до упаду.

Она залезла в шкаф и извлекла оттуда трикотажную кофточку апельсинового цвета и короткую бежевую юбочку в зеленый горох. Смотрится вызывающе — ну и пусть! Сегодня она хочет быть похожей на светофор, на рождественскую елку (на носу, правда, Хэллоуин, а не Рождество, но это не так уж важно). Замшевые туфли на высоком каблуке отлично сочетались с юбкой, но Шелли совершенно разучилась в них ходить. Придется смириться с нелепой походкой ради того, чтобы в кои-то веки позволить себе выглядеть высокой.

Шелли подошла к зеркалу и, недолго думая, нанесла на веки слой золотисто-оранжевых теней, смешав их в уголках глаз с темно-зелеными. Под брови можно положить и скромные перламутрово-белые тени. Тушь непременно должна быть ярко-зеленой, она отлично подходит к горошку на юбке. На губы легла апельсиновая помада. Ну вот и все… Нет, не все. Шелли потянулась к полочке и сняла с нее флакончик с очень сладкими цветочными духами. Это именно то, что ей нужно. Шелли нравились сладкие запахи, над чем всегда посмеивалась Вайолет (ты что — весь флакон на себя выливаешь?), но, работая в «Элегант Стайл», Шелли, помимо внешнего облика, изменила и свой запах — перешла на свежий холодный аромат.

Руди заехал за ней около девяти часов. Она вышла из дома вся светящаяся, ярко-оранжевая, помахивая легким бежевым плащиком в руках.

— Не успеваю удивляться твоей способности менять внешность, — оценил он ее неожиданное перевоплощение.

— Тоже мне — способность, — усмехнулась она. — Это может кто угодно…

— Не скажи, — покачал головой Руди. — Если я замечаю твои превращения, это уже кое-что значит.

— До сих пор удивляюсь, что ты способен заметить хоть что-то, не относящееся к технике, — пошутила Шелли. — Но я благодарна тебе за поддержку. Тебе и Тэсси. Без вас мне было бы совсем худо… Жаль, что никак не могу тебя с ней познакомить. Хотела пригласить ее на эту вечеринку, но у нее, как назло, репетиция показа. Ну ничего — обязательно приглашу ее на Хэллоуин. Увидишь — она просто прелесть.

— Рад, что у тебя появилась подруга, — искренне улыбнулся Руди. Накрапывал мелкий дождик, и ему то и дело приходилось вглядываться в промозглую синюю мглу, чтобы не угодить в какую-нибудь дорожную передрягу. Однако одним глазом он все же косил на Шелли. В последнее время ему доставляло особенное удовольствие рассматривать ее изящное лицо, заглядывать в ее глаза — два золотых обруча вокруг маслинно-черных точек зрачков. Руди и сам не мог понять, почему вдруг сделался таким поэтом — ведь он всегда был грубым материалистом и технарем, без малейшей склонности к романтике. И вот тебе — какое-то колесико внутри вздрогнуло и начало бешено вращаться, все набирая и набирая обороты… — Кстати, ты придумала что-нибудь с Хэллоуином?

— Пока нет, Руди. Время, время… Мне катастрофически его не хватает.

— Ерунда! Я помогу тебе с организацией. Затеем что-нибудь безумное… — Руди увидел, как его слова зажгли в глазах Шелли два веселых, шальных огонька. — Вот увидишь, будет не хуже, чем раньше.

— Надеюсь. В последнее время мне кажется, что я исчерпала себя полностью. В душе ничегошеньки не осталось…

— Отдала все Дугласу? — помрачнел Руди. Этот мужчина, внезапно ворвавшийся в судьбу Шелли, становился ему все более и более неприятен.

— Наверное… — Золотые глаза погасли, лишились прежнего цвета.

У Руди сжалось сердце.

— Не так все страшно, уверяю тебя. Развеешься, придешь в себя, оживешь — и синдром Дугласа как рукой снимет.

Ей хотелось бы верить его словам, но внутри что-то сопротивлялось этому, не отпускало ее. Игру пора было заканчивать, но Шелли продолжала идти, как по инерции, вперед, хотя в глубине души понимала, что конец уже близок.

На вечеринке ее встретили разве что не аплодисментами. Шелли, заядлая любительница «пати», в последнее время вообще не бывала на людях, что подогревало всеобщую радость встречи и, естественно, любопытство.