Книга Лучшая жена на свете - Джеки Д'Алессандро

Она думала о лорде Саттоне спустя три часа, после того как закончила гадать последнему желающему. И пока гадала доброй дюжине гостей, тоже о нем думала. А прислушиваясь к голосам окружавших ее людей, она старалась уловить тот хриплый голос, который услышала в кабинете лорда Мэллорана. Но что она будет делать, если услышит его?

Когда лорд Саттон ушел, она заставляла себя выслушивать сидевших перед ней людей, не разрешала себе отвлекаться и искать глазами Колина. Но он, тем не менее, занимал все ее мысли, а мысли эти были странного свойства.

Его волосы… они такие густые и блестящие. Так и хочется их потрогать. Каково это будет, если пропустить пальцы между шелковистыми темными прядями?

А глаза… такие невероятно зеленые, но совершенно непроницаемые. И такие привлекательные, когда они искрятся от смеха. А как они будут выглядеть, когда будут полны желания?

Полны желания.

Это была опасная мысль, и она всегда, чаще, чем ей этого хотелось, гнала ее от себя.

Но как только ей удавалось отогнать мысль о его глазах, она начинала думать о его широких плечах и сильных руках. Что она почувствует, если он обнимет ее и прижмет к себе?

А его рот… такой прекрасный мужской рот, от которого нельзя было оторвать взгляд. Вот бы потрогать его губы. Какие они – мягкие или твердые? А что она почувствует, когда он прикоснется ими к ее губам?

Обо всем этом ей ужасно хотелось узнать. И она боялась, что если ей представится такая возможность, она не сможет противостоять.

Все ее женские чувства и желания, да и любопытство, которые она безжалостно подавляла в себе в прошлом, вдруг вырвались из своего заточения. Впервые ей захотелось освободиться от постылого обращения мадам и предаться тем фантазиям, которые пробудил в ней человек, встретившийся ей четыре года назад в Воксхолле.

Но какой толк попусту мечтать! Она стиснула зубы. Надо гнать от себя эти мучительные фантазии и те совершенно неуместные вопросы, на которые у нее никогда не будет ответов. И хотя здравый смысл не переставал напоминать ей об этом, чувственные образы продолжали атаковать ее, и это раздражало. Она не хотела думать ни об одном мужчине, но если уж так случилось, то почему она должна думать именно о нем? О человеке, который никогда ей не будет принадлежать, который не подходит ей ни в чем, которого она никогда не сможет поцеловать.

Чрезвычайно недовольная собой, она собрала карты. Последний желающий ушел уже несколько минут назад, а она все сидит как дура и мечтает о человеке, который настолько выше ее по положению, что просто смешно даже думать о нем.

Она завернула колоду в парчу и наклонилась, чтобы достать из-за длинной белой скатерти свой ридикюль. Не нащупав его, она наклонилась ниже и приподняла скатерть. Ей пришлось потянуться за ридикюлем, который оказался дальше. Она уже дотронулась до него, когда услышала хриплый шепот:

– Боюсь, что это невозможно.

Алекс замерла. По спине пробежали холодные мурашки. Она узнала голос. Никогда в жизни его не забыть. С бьющимся сердцем она быстро встала. Мимо проходила группа из четырех мужчин и двух женщин. Все они были в свете известными людьми. Когда эти люди прошли мимо, она заметила трех мужчин, стоявших совсем близко от нее. А рядом с ними – трех женщин, и опять же все они были уважаемыми аристократами. Слуги обходили гостей, забирая пустые бокалы. Алекс напрягала слух, но ни один из голосов не был хриплым. Очевидно, тот, кто говорил, замолчал или стал говорить нормальным голосом.

Откуда же раздался хриплый шепот? Она не была уверена, хочет ли об этом знать. Этот человек задумал убить кого-то на следующей неделе и, скорее всего, был ответствен за смерть лорда Мэллорана и его слуги, возможно, из-за записки, которую она написала. У нее не было желания стать трупом. Но эти безумные мысли можно остановить единственным способом – вычислить убийцу. Прежде чем умрет кто-то еще. А именно – она.

Ее охватил холодный страх. Она должна выяснить кому принадлежит этот хриплый голос. Она сунула карты в ридикюль и быстро обошла стол. Но наткнулась на кого-то, пахнувшего свежеотглаженным бельем и сандаловым деревом, кто схватил ее за локоть и сказал веселым голосом:

– Если натыкаться на меня у вас войдет в привычку, должен признать, что я предпочел бы уединение сада, а не переполненную людьми гостиную.

Сердце Алекс гулко стукнуло, и она, вместо того чтобы отшатнуться или хотя бы замереть, уткнулась носом в грудь лорда Саттона. На несколько секунд она впервые в жизни почувствовала себя в безопасности. Словно ее обняли сильные руки, чтобы защитить. Это была безумная мысль, которую необходимо сразу же отмести.

Наконец она отступила, и их взгляды встретились. Он все еще держал ее за локоть, а ей было трудно дышать. Потом он нахмурился.

– Что-то случилось?

– Н…нет. Ничего.

Он еще крепче сжал ей локоть и, наклонившись, тихо спросил:

– Я же вижу, что случилось. Вы побледнели и дрожите.

Она все еще чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд – не его, – отчего у нее снова пробежали мурашки по телу. Она оглядела людей, стоявших около ее столика, но никто из них на нее не смотрел.

Он тоже быстро огляделся, а потом спросил:

– Кто-то сказал что-то, и это вас расстроило?

Он говорил спокойно, но в его голосе ей послышались нотки гнева, и на какое-то безумное мгновение она вдруг почувствовала себя женщиной. Он выглядел так, будто готов был сразиться с любым мужчиной, который посмел сказать ей что-то неподобающее, будто был намерен защитить ее.

Полно, мысленно оборвала она себя. Ничего подобного он никогда не сделает. Но даже если и сделает, ей не нужно, ни чтобы ее защищали, ни чтобы лезли в драку. Все эти годы она прекрасно справлялась сама. Она рассердилась на себя за ослабление самоконтроля, позволившее увидеть, что она расстроена. Она вскинула подбородок и вырвала руку. Он отпустил ее, но не отвел от нее пристального взгляда.

– Никто ничего мне не говорил. А если и сказал, то я не понимаю, почему это должно вас заботить.

– Не понимаете?

– Нет. Я способна дать отпор любому, если понадобится. А если я и бледная, то это оттого, что я устала. Такое количество гаданий, да еще подряд, меня просто вымотало.

– Значит, общение с духами утомительно?

Она проигнорировала его сухой тон и так же сухо ответила:

– Да, представьте себе.

– Тогда надо срочно ехать домой.

Меньше чем через пять минут она уже сидела напротив него в тесном пространстве его роскошной кареты. Она утонула в толстых бархатных подушках и закрыла глаза.

– Лучше, чем в наемном экипаже? – донесся до нее его голос.

Она открыла глаза и увидела, что он наблюдает за ней из-под полуопущенных век и улыбается.