Книга Темная сторона луны - Джон Диксон Карр

– Ну… вот! – сказал Янси Бил. – Мне не больно-то нужны твои деньги, сынок. До этой минуты я собирался рассказать тебе, куда конкретно ты можешь их себе засунуть. Но поскольку ты повел себя как настоящий парень, дело другое. Думаю, я говорил вещи, которые мне не стоило говорить, а возможно, и мой удачный удар был, в общем-то, случайным. Пожмем друг другу руки?

– Конечно, а почему бы и нет? Мы ведь можем быть цивилизованными людьми, разве не так?

Рип и Янси, вместе с доктором Феллом, Бобом Крэндаллом и Мэдж, двинулись к дому. Алан снял маску и перчатку и приблизился к Камилле, которая неподвижно стояла с его пиджаком на руке.

– Алан!

– Да?

Лицо Камиллы раскраснелось, в глазах появилось странное выражение. На мгновение показалось, что ее словно качнуло к нему. Потом впечатление исчезло, как лопнувший мыльный пузырь или иллюзия.

– Какие они все дети! – проговорила она. – Знаешь, Алан, самое ужасное в этом ударе то… то…

– Что он чуть не прибил старика Мэдж?

– Да. Когда Янси ударил по мячу, я смотрела на лицо доктора Фелла и на Боба Крэндалла тоже.

– А что такое?

– Они оба надеялись, что он все-таки разобьет окно. – Камилла изобразила жест отчаяния. – Упаси нас господи! Мужчины!

В молчании Камилла и Алан последовали за маленькой процессией по ступеням, через крыльцо и в главный холл. Поло жив на стол маску и перчатки, туда же, куда Рип положил свою перчатку, а Янси – биту, Алан взял свой пиджак у Камиллы. Генри Мэйнарда нигде не было видно.

– Сладкая моя девочка, – воскликнул Янси, обращаясь к Мэдж, – где же твой папочка?

– Если ты меня спрашиваешь, то он в кабинете и слегка дуется. Янси, подожди! Ты куда?

– Та серебряная штука, которая была у нас «домиком». Я оставил ее на песке! А он и так зол как собака! Я только…

– Нет, пусть лежит! Джордж ее принесет!

– Да, Каменная Стена, – посоветовал Рип, – пусть себе лежит. Я хочу кое-что сказать.

Присмиревший Рип, который принес такие красивые извинения, явно не собирался долго оставаться присмиревшим – он снова встал на дыбы. Даже его светлые, коротко постриженные волосы топорщились, как иглы ежа.

– Перед тем как мы вышли, – сказал он, – я хотел задать вопрос. И я снова его задам, будь хоть пожар, хоть наводнение. Слушайте меня.

На этот раз процессия двинулась за ним вниз в библиотеку. Доктор Фелл был замыкающим. Рип принял командную позу посредине комнаты.

– Было сделано замечание – в каком контексте, я не знаю и сказать не могу. Оракул из Голиафа мне не сказал, что кто-то вел себя подозрительно. Вот мой вопрос, леди и джентльмены, и я думаю, мы все заинтересованы в ответе. – Драматическим жестом он ткнул пальцем в направлении двери справа от камина: – Кто из вас украл томагавк из этой комнаты?

Глава 7

Удар молнии прямо за окнами не произвел бы большего эффекта.

– Томагавк? – пролепетала Мэдж.

– Нет! – прошептала Камилла. – Нет, нет, нет! Кто-то вел себя подозрительно? – Она решительно обратилась к Рипу. – Ты что-то услышал, когда входил сюда вместе с Янси. Но это совсем не то, о чем ты думаешь!

– Неужели?

– Мистер Крэндалл рассказывал нам про девушку из Джерси-Сити. Отец Мэдж с подозрением относится к историям, которые он рассказывает, и к словечкам, которые он использует, боясь, что мистер Крэндалл ляпнет что-нибудь ужасное…

– …Что я частенько и делаю, будем смотреть правде в глаза, – вставил мистер Крэндалл, обращаясь к доктору Феллу. – Может быть, я неуместен в приличном обществе. Мой отец делал шкафы, я был у него в подмастерьях с пятнадцати лет. Но я не остался в подмастерьях, в моих венах течет слишком много типографской краски. Я неотесанный мужик, по своей сути, хотя набрался многого за годы жизни. Я могу выглядеть очень рафинированным, когда хочу. Когда это абсолютно необходимо, я могу быть таким рафинированным, что боже мой! Понимаете…

– Нельзя сказать, – перебила Камилла, – что везде и повсюду не наблюдалось ничего подозрительного. Принимая во внимание то, что случилось сегодня ночью в половине второго, когда Мэдж видела на берегу мужчину…Она быстро пересказала историю Мэдж, которую доктор Фелл выслушал, сосредоточенно скосив глаза. – И теперь, в довершение всего…

Сама Мэдж, словно летающая в каких-то своих печальных грезах, казалось, ничего не слышала. Она побежала к открытой двери другой комнаты, рукой нащупала выключатель. Хрустальная люстра засияла светом. Остальные пошли туда следом за Мэдж.

Комната была с такими же высокими потолками, как и библиотека, но со значительно более узким расстоянием между дверью и двойным французским окном, с двумя подъемными окнами на противоположной стене. И французское окно, и подъемные окна были занавешены темно-красными шторами с золотым рисунком.

На отполированных белых деревянных стенах висели портреты предков Мэйнардов. Но прежде всего на этих стенах в глаза бросалось оружие.

Огнестрельное оружие, развешанное рядами, представляло весь спектр – от ранних кремневых мушкетов, тяжелых ружей восемнадцатого и девятнадцатого веков до магазинной винтовки «винчестер» 1898 года, вместе с пистолетами соответствующего периода. Все оружие выглядело ухоженным, но потемневшим от времени. На правой стене растянулась вешалка с мечами. Рядом с французским окном, выглядя при этом совершенно неуместно, на мольберте стояла классная доска.

– Да, шторы закрыты, – заметил доктор Фелл, как будто кто-то что-то сказал об этом. – Могу я спросить, кто закрыл их?

– В этом нет ничего странного! – ответила Мэдж. – Это я закрыла их. Или, точнее, попросила Сильвию сделать это. У нас три горничных: Сильвия, Джудит и Уинни Мэй. От послеполуденного солнца выцветают ковер и обивки, только и всего. Но если вы спросите меня, кто ведет себя очень странно, то мне придется ответить, что это мой отец. Почему он хотел знать, какого ты роста, Янси? И какого роста ты, Рип?

Рип Хиллборо показал рукой на стену.

– Вот, – сказал он, – знаменитое кентуккийское ружье, названное кентуккийским потому, что его сделали немецкие оружейники в Пенсильвании. Ладно, Каменная Стена, ладно! Я знаю, что им пользовались в Кентукки и Теннесси и что оно сыграло чертовски важную роль в Новоорлеанской битве! А там, на стене над мечами, мы видим штыки, развешанные незавершенным кругом. Круг не завершен на вершине, потому что именно там висел томагавк. И кто-то свистнул этот томагавк. Кто украл его?

– И нечего на меня смотреть, – сказал Янси Бил. – Может, это ты взял.

– А может быть, и сам папаша Мэйнард? Он казался таким несчастным, Каменная Стена, перед тем, как уехать в Ричмонд. Эти дни в столице Конфедерации восстановили его настолько полно, как если бы он выпил эликсир жизни или если бы увидел, что Джефф Дэвис снова стал президентом… Но мы сегодня ничего хорошего ему не сделали. Я впарил тебе бейсбольный мячик, а ты отбил его ему прямо в лицо. Разве мы оба маленько не отличились?