Книга Выстрел - Аллен Апворд

Вдруг слезы выступили на его глазах, и судорожные рыдания вырвались из груди.

— Боже мой, что случилось? — спросила Сюзанна, с нежностью сжимая руку брата.

— Не дотрагивайся до меня! — воскликнул он, выдернув руку.

Девушка в испуге отшатнулась. Смахнув слезы, Франсуа снова заговорил почти шепотом:

— Тебе известны подробности дела Томаса Луара, арестованного по обвинению в убийстве нашего знакомого Гонсолена?

— Да, кое-что я слышала. Но какое отношение это ужасное дело может иметь к тому, что ты собираешься мне сказать?..

— Ах!

— Решайся! Как бы ни была жестока истина, она во сто раз лучше неизвестности, в которой ты меня оставляешь.

— Томас Луар не виновен.

— Откуда ты знаешь?

— Несмотря на улики, которые имеются против бывшего работника Гонсолена, следствие не может доказать его вину.

— Это правда, но…

— Подожди. Есть еще один человек, которого также подозревают и разыскивают…

— Сообщник Томаса Луара?

— Сообщник или нет, это все равно. Он может распутать интригу, разгадать тайну, в которой запуталось судебное следствие…

— Ты его знаешь?

— Это я!

— Ты? — испуганно вскрикнула она и недоверчиво улыбнулась. — Полно! Ты смеешься надо мной!

— Это я! — повторил он глухим голосом.

Повисло молчание. Красные лихорадочные пятна выступили на лице Сюзанны.

— Разве ты был тогда в Бушу? — спросила она.

— Был.

— У Гонсолена?

— Да.

— Почему же ты не сообщишь Дампьеру о том, что тебе известно? Если этот Томас Луар не виновен, почему бы тебе не избавить его от тюрьмы?

— Я не могу.

— Почему? — воскликнула она запальчиво. — И ты хочешь, Франсуа, чтобы эту нерешительность я не приняла за трусость?

— Я не могу, — повторил он, — потому что освободить Томаса Луара значит выдать убийцу.

— Так что же тут такого?

— То, что убийца — я.

Сюзанна, словно сумасшедшая, нервно расхохоталась.

— А! Убийца — ты? Ты?.. — прошептала она и упала без чувств.

Франсуа кинулся к ней и перенес на диван. Известие будто громом поразило девушку: она не шевелилась, и взгляд ее потух.

В эту минуту в дверь постучали. Франсуа, стоявший на коленях возле Сюзанны, прислушался. Постучали настойчивее. Молодой человек отворил. На пороге стоял его отец.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он. — Боже мой, что с ней? — вскрикнул генерал, увидев, что дочь лежит без чувств. — Неужели разговор с Дампьером так сильно ее взволновал?

— Сюзанне сделалось дурно, — сделав над собой усилие, произнес Франсуа, — и я увел ее. Когда мы входили в кабинет, она почувствовала слабость и потеряла сознание.

— Странно… — нахмурившись, пробормотал старик.

Обморок был весьма продолжителен, но девушка все же пришла в себя. Открыв глаза, Сюзанна удивилась тому, что находится в кабинете брата.

— Что это со мной? — спросила она, прижимая руку к горячему лбу.

Испуганно посмотрев на отца и брата, она вдруг все вспомнила.

— Чувствуешь ли ты в себе силы вернуться к гостям, милое дитя? — спросил генерал.

— Да, это просто головокружение. Мне уже лучше… — собравшись с духом, ответила девушка, приняв решение скрыть от отца страшную тайну.

Взяв отца под руку, Сюзанна пошла в гостиную, хотя ей казалось, что сердце вот-вот разорвется. Франсуа последовал за ними.

— Мне определенно нехорошо, — прошептала она.

— Хочешь вернуться в свою комнату? — спросил отец.

Сюзанна чуть было не согласилась, но взгляд Франсуа остановил ее.

— Нет, я попробую потанцевать. Вероятно, это скоро пройдет, не правда ли, Франсуа? — обратилась она к брату.

Тот лишь кивнул в ответ — его горло сжимали судороги, и говорить он не мог.

Несмотря на страшное открытие, Сюзанна танцевала. Теперь она чувствовала своим долгом притворяться — надо было спасать брата от эшафота, а отца от бесславия. Но как Франсуа дошел до этого гнусного преступления? Зачем он убил Гонсолена? Вот что занимало ее мысли. На тот момент девушка желала только одного — поскорее освободиться от этого общества, которое теперь тяготило ее, и расспросить обо всем брата.

Когда Дампьер подошел проститься с ней, он, пожимая ее руку, сказал:

— Вы подарили мне надежду, и я ухожу с легким сердцем.

Сюзанна улыбнулась в ответ, хотя душу ее тяготил страшный груз.

XVI

Франсуа, не дожидаясь конца вечера, ушел к себе. Признание, которое он вынужден был сделать сестре, лишило его сил. Теперь ему хотелось побыть одному и хорошенько подумать о том, как держаться, чтобы не навлечь на себя подозрений.

Скоро на лестнице послышались осторожные шаги, и раздалось несколько ударов в дверь. Франсуа догадался, что это его сестра. Сначала он хотел не отвечать, чтобы избежать расспросов, но девушка, вероятно, поняла его намерение и постучала еще настойчивее. Он открыл, Сюзанна вошла.

— Все уехали, — сказала она. — Отец у себя. Он думает, что я в своей комнате. Нас никто не побеспокоит.

Девушка села, а точнее, в изнеможении опустилась в кресло. Она смотрела на брата неподвижным испуганным взглядом. После минутного молчания Сюзанна обратилась к Франсуа прерывающимся от волнения голосом:

— Итак, ты сказал мне правду, Франсуа?.. Это правда?

Молодой человек, потупив взгляд, безмолвно склонил голову. Она продолжала скороговоркой, как будто спешила закончить:

— Ты мне не все рассказал… Не скрывай от меня ничего из этой ужасной истории… Признайся во всем.

— Зачем?

— Я так хочу! — ответила она неожиданно строгим голосом.

— То, что я должен сказать, ужасно.

— Бог даст мне мужество выслушать тебя до конца. Говори!

Франсуа опустился перед сестрой на колени и тихим дрожащим голосом начал:

— Мадлен Гонсолен была моей любовницей. Мы виделись редко, но я часто писал ей. Если мне случалось бывать в окрестностях Бушу, я оставлял письма в условленном месте. Недавно мне довелось несколько дней подряд приезжать к одной больной в деревушку Мусьер. Я воспользовался тем, что эта деревня расположена недалеко от Бушу, и снова отправил Мадлен послание, в котором назначил ей свидание на следующий день. Она ждала меня. Неожиданный отъезд Гонсолена не возбудил наших подозрений, но это оказалось уловкой: он следил за нами. Кто и каким образом предупредил его, я не знаю и, вероятно, не узнаю никогда. Гонсолен застал нас вместе, он вошел в гостиную в ту минуту, когда я был там с Мадлен. Подслушав разговор, он узнал о наших чувствах. Впрочем, Мадлен и не собиралась ничего отрицать. В припадке бешеного гнева Гонсолен бросился на нее и ударил по голове. Она же, обвив его шею руками и вонзаясь в нее ногтями, пыталась задушить его. Зрелище было отвратительное. Появление Гонсолена, эта драка — все произошло так быстро… На столике стоял ящик с заряженными револьверами. Вдруг какая-то безумная ярость овладела мной. Мадлен, вырвавшись на секунду, едва переводя дух, прокричала мне: «Убей его! Убей!» В следующий миг Гонсолен ринулся на меня, но я схватил револьвер и выстрелил. Пуля пробила ему голову, и он тяжело повалился на пол. Перед тем как лишиться чувств, Мадлен прошептала мне: «Беги, беги, или я погибну!» Выпрыгнув в окно, я повредил руку о шпалерник. Оказавшись на земле, я прислушался, не идет ли кто. Все было тихо. Тогда я побежал в лес через сад. Добравшись до Мусьера, где меня ждала лошадь, я вернулся в Сен-Клод. Бал у префекта еще не кончился. Я отправился туда, чтобы отвести от себя подозрения, и первым делом сообщил это известие отцу. По дороге из Мусьера в Сен-Клод меня догнал лесничий Гиде и поведал мне о драме, невольным участником которой я стал. Меня никто не видел, следовательно, я в безопасности. Меня беспокоит только одно: что в это время мог делать в саду тот, кто теперь обвинен в преступлении, — Томас Луар? Это мне пока не ясно. Он слывет моим сообщником. Против него много улик, но я не думаю, что его осудят. Я не допущу этого. Суд назначил меня вместе с Маньяба наблюдать за Мадлен, поэтому Дампьер не скрывает от меня почти никаких подробностей следствия. Иногда я даже даю ему советы. Судебный следователь, ни о чем не подозревая, делится со мной своими надеждами и разочарованиями. Он рассказывает мне о том, как собирается отыскать незнакомца, который держит в своих руках ключ к разгадке тайны, то есть меня самого. Если мне будет угрожать опасность, то я первый узнаю об этом и сумею ее избежать. Мадлен помешалась и ничего не скажет суду, а что касается Томаса Луара… Если бы он видел меня на месте преступления, то уже давно заявил бы об этом. Я принял все предосторожности. Расследование ни к чему не приведет, и все позабудут об этом убийстве. Отец ничего не узнает, а когда все уляжется, я обязательно найду благовидный предлог, чтобы уехать отсюда…