Книга Откройте принцу дверь! - Наталья Александрова

Я накормила Петюню калорийным завтраком и выгнала из дому, потом наскоро разгребла на кухне завалы посуды и набрала номер, указанный в объявлении.

– Слушаю, – отозвался настороженный женский голос.

– Я по поводу объявления… – проговорила я неуверенно. – Насчет собаки с квартирой… то есть квартиры с собакой… Там, наверно, все перепутали. Вам действительно нужна няня?

– А, да-да, – женщина оживилась. – Вы можете подъехать к метро «Василеостровская»?

– Конечно, – немедленно согласилась я. – Буду там через полчаса…

От меня не убудет, если прокачусь до метро, на месте все выясню.

Мне хотелось добавить, как Винни Пух, что до пятницы я совершенно свободна, но я воздержалась: неизвестно, как у этой женщины с чувством юмора. Вместо этого я спросила, как мне ее узнать.

– Лучше вы скажите, как вас узнать. Я сама к вам подойду…

Я невольно взглянула в зеркало, что висело у Петюни в прихожей. Вид не порадовал. Раньше с внешностью все было в порядке – не ослепительная красавица, но все при мне – никаких особенных недостатков. И если бы поработать как следует над лицом и подобрать подходящую одежду – имела все шансы заинтересовать приличного мужчину. Но то было раньше, когда я считала свою жизнь полностью удавшейся, а замужество свое – совершенно счастливым.

Несомненно, все последние события отрицательно сказались на внешности. Теперь волосы какие-то тусклые, взгляд затравленный, под глазами тени и – боже мой! – новая морщинка на переносице! Бабушка с самого детства твердила, чтобы я не морщила лоб. И вот, пожалуйста!

От грустных мыслей меня отвлекло нетерпеливое покашливание в трубке.

Я кратко себя описала – среднего роста неяркая шатенка в джинсах и светлой хлопчатобумажной курточке – и помчалась на «Василеостровскую».

Там, как всегда, творилось настоящее столпотворение – толпа перед входом ломилась в узкие двери, какие-то умники пытались обойти других и прорваться в метро через выход…

Один из таких умников и налетел на меня.

Надо сказать, что я, пока жила в загородном доме, совершенно отвыкла от этих городских радостей, и вид человеческого муравейника привел меня в ступор. Отшатнувшись от незнакомца, я выронила сумку и замерла в полной растерянности.

– Что стоишь, ворона? – рявкнул тот и оттолкнул меня со своего пути. – Дай пройти, не видишь – человек торопится!

И в довершение ко всему, он наступил ногой на мою сумку.

От такой незаслуженной обиды у меня слезы выступили на глазах. Я наклонилась, подобрала сумку (отпечаток мужского ботинка ее не украсил) и уже собралась ехать назад: если уж так плохо началось, удачи сегодня не будет, можно и не пытаться… единственное, что меня удержало, – это толпа на входе в метро.

И в это мгновение меня кто-то тронул за руку.

Я обернулась и увидела худощавую, коротко стриженную брюнетку лет сорока или чуть меньше.

После стычки с уличным хамом я не ждала ничего хорошего и уже хотела огрызнуться, но брюнетка негромко проговорила:

– Это вы звонили мне по объявлению?

– Да… нет… я… – пробормотала я растерянно.

Она наверняка видела, как глупо я только что выглядела, и у нее сложилось обо мне не самое лучшее мнение. Так что о работе можно забыть.

– Так да или нет? – переспросила брюнетка.

– Да, я… Я просто как-то растерялась…

– Это ничего, – милостиво проговорила она. – Давайте отойдем в сторону, а то здесь чересчур шумно и людно…

Я была с ней полностью согласна, и мы, перейдя через Средний проспект, вошли в небольшое тихое кафе.

– Кофе будете? – спросила брюнетка.

Я благодарно кивнула.

Она заказала два капучино, мы сели за столик в углу.

– Нелли, – представилась она.

Я в ответ тоже назвала свое нелюбимое имя. Бабушка рассказывала, что родители, едва смирившиеся с моим появлением на свет, были единодушны только в выборе имени для девочки – Василиса. Скажу откровенно, за это я их не люблю больше всего.

– Я должна сразу признаться, что няней никогда не работала, – я решила быть честной до конца, – и рекомендаций у меня нет.

– Ничего страшного, – моя визави скупо улыбнулась, – все когда-то случается в первый раз. Собака тот же ребенок, поэтому я и написала, что нужна няня.

Вот как, стало быть, в объявлении нет никакой ошибки. Ну, с собакой-то я как-нибудь разберусь, животных я люблю. И если бы не Альбина со своей аллергией (чтоб ее от чиха разорвало!), завела бы в доме большую собаку. И кота. Лучше двух, чтобы им не было скучно.

– Значит, вы поняли, что от вас требуется, – произнесла Нелли, пригубив кофе. – Вы когда-нибудь имели дело с крупными собаками?

– С крупными? – переспросила я, чтобы оттянуть время.

Ясно, что она откажет мне, если узнает, что я в жизни не сталкивалась ни с одним животным крупнее белой крысы Нюши, которую подарили мне в пятом классе на день рождения. Нюшка жила у нас несколько месяцев, потом прогрызла решетку и сбежала, объев мимоходом все бабушкины цветы. Бабушка очень расстроилась, и новую крысу мы так и не завели.

– С очень крупными, – подчеркнула Нелли. – Бонни – бордосский дог, это одна из самых крупных собак…

– Бонни? – опять переспросила я, оттягивая неизбежный финал переговоров.

– Бонни – это уменьшительное имя, – пояснила моя собеседница. – Полностью его зовут Бонифаций Леонард фон Ауслендер, но такое имя не сразу выговоришь, поэтому мы называем его Бонни…

– Да уж, действительно не выговоришь… – согласилась я. – Нет, с такими большими собаками мне не приходилось иметь дело…

Это была абсолютная правда. Ни с такими, ни с какими-то другими. Но не могла же я в этом признаться! И снова ответила уклончиво:

– Самая крупная собака, с которой я сталкивалась, – это немецкая овчарка.

Действительно, раньше я иногда сталкивалась в лифте с соседской овчаркой по кличке Молли. Молли была очень добродушная и общительная, всегда норовила меня облизать. Поэтому в целом у меня сложилось о собаках хорошее мнение.

– Ну, конечно, немецкая овчарка мелковата по сравнению с Бонни, – задумчиво проговорила Нелли. – Но это не страшно. Думаю, вы с ним поладите. Он вообще-то довольно покладистый. Единственное – как можно крепче держите его при встречах с суками. Он иногда теряет голову.

– С кем? – переспросила я, услышав из уст Нелли явное ругательство.

– С суками, – фыркнула она. – С собаками женского пола, если вас смущает это слово.

Она отпила еще один глоток кофе и подняла на меня глаза:

– Только, Василиса, у меня к вам будет еще одна просьба… личного, так сказать, характера…