Книга Тандем - Константин Ковальский

Три репетиции в Оперном театре прошли прекрасно. Правда, когда Данила первый раз вышел на сцену, она показалась ему огромной, и он испытал легкое беспокойство, но потом привык. Зал впечатлял: лепные украшения, росписи и живописные вставки, многоярусный зрительный зал с щедрой позолотой, эффектный сценический занавес – все это придавало интерьеру атмосферу нарядности и праздничности.

Данила руководил съемкой репетиций, для которой он нанял нескольких профессиональных кинооператоров. Сначала они ворчали, когда он давал советы, но ему удалось убедить их, что процесс съемки иллюзионного шоу отличается от всего того, что они делали раньше. Данила делал все это с дальним прицелом. Если все пройдет хорошо, то запись можно будет показать по телевидению, а он не хотел видеть в кадре то, чего не должен видеть зритель.

Общий план, крупные планы на сцене, обход с камерой вокруг реквизита, отдельные сцены с балетом… Через два дня будет еще одна съемка, но уже при заполненном людьми зале. А затем наступит черед монтажа.

Билеты, вопреки опасениям Данилы, распродались полностью уже за неделю до премьеры. В кармане лежали последние три, и он решил подарить их случайным прохожим, как уже сделал с десятком других в первый день продаж, когда еще опасался за наполненность зала.

Данила вышел из своей двухкомнатной съемной квартиры в центре города и отправился на прогулку по вечернему Львову. Возле здания университета кто-то дернул его за рукав пиджака.

– Дядь, дай пару копеек.

Перед ним стоял пацаненок лет десяти, в широких грязных штанах и неопределенного цвета куртке, которая была на пару размеров больше худощавой фигурки беспризорника. Огромные глаза на немытом лице смотрели внимательно, не мигая.

Данила порылся в кармане пиджака и вытащил десятигривенную купюру.

– Держи, пацан.

Бумажка исчезла в недрах брюк с такой ловкостью, будто малолетний попрошайка брал уроки у Петра Зиновьевича.

– Дядь, а сигарету не одолжите?

Данила усмехнулся:

– Одолжить… Ты что, ее вернешь?

Мальчуган не отходил, выжидающе глядя на него снизу.

– Есть хочешь, пацан?

Тот сглотнул слюну:

– Хот-дог.

Поблизости оказался требуемый лоток, и через две минуты пацан уплетал за обе щеки угощение.

– Не спеши, никто у тебя не заберет.

– А я и не отдам, – промычал мальчишка, не переставая жевать разрезанную булку с горячей сосиской, щедро сдобренную салатом, горчицей и кетчупом.

– А мамка твоя где? – поинтересовался Данила.

– Дома. Пьет она, – буднично ответил пацан, облизывая пальцы. От угощения уже ничего не осталось.

– Как тебя зовут?

– Виктор, – солидно представился тот.

Так звали дядю Данилы и друга из далекого детства – Витьку Косорукова, у которого тоже была пьющая мать. От этих воспоминаний у Данилы защемило сердце.

– Чего еще хочешь, малой?

– Еще десять гривен, – не раздумывая ответил Виктор.

– А в театр хочешь сходить?

– Театр? – Пацан скривился. – А че там интересного?

– Ты фокусы любишь?

– Люблю. Я в цирке видел. Только это давно было, мамка тогда еще не пила.

Данила снова полез в карман и вытащил билет.

– Держи. Это через два дня, в Оперном.

Проворные пальцы выхватили билет и растворили его так же, как ранее купюру, руководствуясь нехитрой логикой: дают – бери.

– Ну давай, Виктор, беги.

Пацан исчез в толпе. Билет он, скорее всего, сдаст, деньги нужнее. Когда в желудке пусто, то не до представлений.

Побродив немного по улицам, Данила решил возвращаться домой. Завтра последний день, необходимо выспаться.

Он свернул под арку, сокращая путь, и тут дорогу заступил чей-то корявый силуэт.

* * *

– Слышь, Вася, закурить есть? – гнусаво сказала тень, растягивая гласные.

Проживший большую часть жизни в Штатах, Данила не забыл двойного смысла этой вводной фразы и на всякий случай вытащил руки из карманов.

– Не курю, – ответил он, продолжая идти.

Но от темной стены отлепились еще две фигуры, окончательно перекрывая дорогу. Одна длинная и худая, вторая приземистая и коренастая.

– Те чо, в падлу закурить дать пацанам? – угрожающе спросил длинный. Лиц видно не было, ближайший фонарь качался у подъезда в двадцати метрах от места разборки с припозднившимся лохом, на свою беду избравшим короткий путь домой.

Эх, был бы в кармане шокер или полицейская раскладная дубинка! Но он ведь не в нью-йоркском Гарлеме и не в южном квартале Чикаго, куда после наступления темноты белому лучше не показываться. Он практически в центре европейского города!

В том, что его будут бить, и, возможно, даже ногами, сомнений не оставалось. Данила остановился и похлопал себя по карманам.

– Сейчас, ребята, где-то тут завалялись сигареты…

Рука, нырнувшая в карман брюк, нащупала лишь колоду карт, с которой он никогда не расставался.

– Сейчас, сейчас, тут и пара рублей должна быть… – озабоченно сказал Данила, притупляя внимание любителей легкой наживы. Те немного расслабились. Сейчас перепуганный лошарик сам отдаст бабло, а потом и отбуцкать его можно будет. Так, для развлечения.

Что может сделать кусок пластика? В умелых руках очень много. Данила на спор с пяти метров срезал броском карты горящую свечу.

Резкое движение кистью, и длинный с воем схватился за лицо:

– А-а-а! Он мне глаз выбил!

Первый, просивший закурить, получил правый крюк в голову. Данила метил в подбородок, но промазал и попал в скулу, поэтому противник не рухнул вперед в нокауте, а отлетел к стене. Но тут же вскочил и, матерясь, бросился в атаку.

А низкий уже наседал, пригибаясь на коротких кривых ногах, выбирая позицию для удара. Единственная мысль, посетившая Данилу в эту минуту, была о перспективе повредить в драке пальцы. В этом случае шоу могло накрыться медным тазом. Иллюзионист сцепился с кривоногим и отлетел к стене, приложившись головой о кирпичную кладку. Острая боль на миг пронзила его мозг, но ей на смену тут же пришла ярость.

В этот момент на сцене появился новый персонаж. Увидев высокую мощную фигуру, Данила понял, что шансов у него не осталось.

– Бац! – любитель халявного курева покатился по асфальту.

– Бац! – и длинный растянулся рядом во весь рост.

Низкорослый продержался дольше. Похоже, он не так много курил, как его товарищи по ночным забавам, а занимался спортом. Но это его не спасло. Весовые категории были разные, и после пары сокрушительных ударов драка была закончена.