Книга Достучаться до седьмого неба - Мария Жукова-Гладкова

Мама с бабушкой все-таки научили меня многим правильным вещам, вдолбили мне их в голову. Не все то золото, что блестит. Правильно, нельзя маниться блеском! И синица в руке лучше журавля в небе. Только мама с бабушкой делали упор на необходимость удачно выйти замуж. Они считали, что все проблемы женщины решает удачное замужество. Но моя жизнь убедила меня в том, что это не так. Рассчитывать нужно прежде всего на себя.

Но все-таки я в первую очередь хотела личного счастья… Я хотела избавиться от одиночества. Ведь у меня никого нет. Ни одного близкого человека, мама с бабушкой – не в счет. Они далеко, они уже давно далеко, они оторваны от современной и, в частности, моей жизни. У меня нет близкой подруги. Возможно, это из-за той жизни, которую я вела последние годы. Одноклассницы остались в родном городе. В модельном бизнесе подруг нет, есть конкурентки. Спасибо, что серной кислотой лицо не облили, не изуродовали каким-то иным способом, не били и за волосы не таскали. Потом я стала жить с Владимиром Станиславовичем. Такая жизнь тоже не способствует появлению близких подруг. Я встречалась с другими бывшими моделями, устроившими свою жизнь подобно мне, ходила с ними к косметологам и массажистам. Но у меня не было близкойподруги. У меня не было близкого человека. Я совсем одна.

Потом я хотела навсегда избавиться от нищеты, не жить так, как мама и бабушка. Я никого не грабила, не обманывала. А теперь я сама работаю и зарабатываю и хочу добиться успеха в выбранном деле. Мне не нужен богатый мужчина только потому, что он богат. Мне он должен нравиться как мужчина, как человек. Я не люблю бедных не потому, что они бедны, а потому что они, как правило, ленивы и ждут, что кто-нибудь за них все сделает. Наша народная мудрость советует до тридцати трех лет лежать на печи или ждать встречи со щукой или с золотой рыбкой. А еще хорошо бы иметь скатерть-самобранку и ковер-самолет. А если никто ничего не принес и не предложил, начинают пить. Такой мужчина мне не нужен! Мне нужен самодостаточный, сделавший себя сам (self-made, как говорят американцы), способный решать возникающие проблемы, не ждущий никого с блюдечком с золотой каемочкой!

Так в чем же тогда меня обвиняет этот Евлампий? А ведь он обращался и ко мне!

– Чего вы хотите добиться? – тихим, но твердым голосом спросила я.

– Вы все должны осознать, что жили неправильно. Вы должны раскаяться, искренне раскаяться…

– Но если мы в раю, мы должны были раскаяться ДО того, как попали сюда, – заметил Николай.

– Вы получили аванс. Вы получили реальный шанс стать другими…

– А мы разве просили об этом? – рявкнул Григорий. – Человек сам должен делать выбор. Много раз в жизни. Так почему нам не предоставили выбор здесь?

– У вас есть выбор – раскаяться или остаться такими, какие вы есть. Если раскаетесь, будете спасены…

– Николай прав, такие речи обычно ведутся ДО попадания в рай, – сказал Тимур. – У нас в городе много всяких проповедников, правда, в последнее время стали меньше ходить по квартирам.

– А я знаю, как проверить, в раю мы или нет, – вдруг объявил Дмитрий.

Все резко повернулись к нему, включая так и продолжающих дрожать «Вишенок».

– Надо попробовать совершить самоубийство, – невозмутимо продолжал финансист.

– Вы, что ли, будете это делать? – воскликнул продюсер.

Блондинка раскрыла от удивления рот.

– Что я, идиот? У нас вон есть граждане в белых одеждах. Они утверждают, что мы в раю. Так, граждане? А раз мы в раю, значит, мы все умерли. То есть умереть снова мы не можем. В раю уже не умирают, если не ошибаюсь. Ну так докажите нам, что мы в раю.

– Какие доказательства вам требуются? – спокойно спросил старец Евлампий. Он что, не понял, к чему клонит Дмитрий?

– Прыгните со скалы вниз. Любой из вас. На ту сторону, на пляж. Можете прыгнуть со скалы у водопада. Еще лучше. Если вы так уверены, что не разобьетесь, то почему бы не прыгнуть?

– Разумная мысль, – кивнул Тимур. – Еще можете попробовать утопиться. Или на пляже, или в озере. Я за озеро. У любого нормального человека там должно очень быстро свести ногу. То есть на нашей планете Земля при такой температуре воды и разнице между температурой воды и воздуха… И еще сразу же можно получить сердечный приступ.

Тимур привел в качестве примера одно заказное убийство (о котором было известно только в узких кругах). Жертва была большим любителем бани – и конкуренты заказали соответствующий способ убийства. В результате распаренный товарищ из парилки нырнул в холодный бассейн. Правоохранительные органы, родственники и друзья приняли смерть за естественную. Профессионал высочайшего класса (кстати, с медицинским, хотя и не высшим образованием) повысил свой рейтинг.

– Ну так как? – спросил Дмитрий, обводя взглядом Евлампия, дядю Витю и третьего мужика в длинной белой рубахе.

– Ой, мне так хочется посмотреть на самоубийство! Никто из девочек никогда его не видел! Жаль, фотоаппарата нет и камеры! – воскликнула блондинка. На этот раз никто не назвал ее дурой и не предложил заткнуться.

– Самоубийств у нас здесь никто никогда не совершал, – спокойно сказал Евлампий. – И я не знаю, возможно это или невозможно. Я знаю, что для того, чтобы что-то случилось, человек должен этого по-настоящему хотеть.

– Так это везде так, – заметил Коля.

– Здесь происходит только то, чего ты действительно хочешь. Ни один из нас не хочет совершить самоубийство…

– Значит, прыгнув со скалы, вы все останетесь целы и невредимы, – как само собой разумеющееся заявил Тимур. – Вы не хотите совершать самоубийства, мы не хотим убивать вас. Но мы хотим доказательств. Прыжок со скалы будет доказательством.

Дмитрий кивнул, Коля с Григорием тоже кивнули. Мне было очень интересно, как эти трое в длинных белых рубахах будут выкручиваться.

– Все проблемы начинаются с вопросов, – спокойным голосом заговорил Евлампий. – Я не знаю, что сейчас происходит на Земле, и не хочу знать. И мне не нужно это знать. В этом моя сила. Реальность в раю создается верой, а реальность на Земле – поиском ответов на возникшие вопросы. Здесь нужно думать только о благом, и будет благо.

– Все правильно, но не надо заговаривать нам зубы, – перебил продюсер. – Это вот им вы могли задурить головы, – он кивнул на трех своих подопечных, слушавших с открытыми ртами. – А остальные здесь – взрослые, сформировавшиеся личности. – Его взгляд упал на блондинку, и он добавил: – Почти все.

Правда, Виссарион явно подумал, что блондинку самоубийство совершить тоже не заставишь, пусть она и несформировавшаяся личность. Я там личности вообще не видела, но это другой вопрос.

Евлампий молчал в задумчивости.

– Сейчас уже темно, – решила выступить я. – Давайте отложим обсуждение – и дело – до утра. Когда рассветет, снова встретимся здесь. А вы за ночь подумаете о доказательствах, – я посмотрела на Евлампия. – И поразмышляете, как прыгнуть со скалы и не разбиться. Или топиться и не утонуть.