Книга Смерть от тысячи ран - D.O.A.

Если бы кто-нибудь предложил ему описать состояние трупа, аджюдан ответил бы «разрозненными кусками» или «кучей», иначе не скажешь.

Голова мадемуазель Джонс венчала вершину груды мяса, водруженной на ее же собственное горизонтально лежащее туловище с развороченным животом. Ее груди, мышцы плеч и бедер и другая мягкая плоть были срезаны и брошены в стоящее рядом ведро с потеками штукатурки. Руки и ноги отсечены приблизительно на уровне локтей и колен, и над краями ящика торчали их обрубки. Завершения конечностей — кисти и ступни — тоже были отрезаны и составляли нижний слой этого жуткого слоеного пирога.

Бледный как мел Кребен снял кепи и поскреб голову. Его взгляд блуждал по хаосу сцены преступления: кровь, брызги, фекалии, различные жидкости — всегда наступает момент, когда тело пытаемого перестает сопротивляться, — и встретился с глазами Мигеля Барреры. Он с облегчением принял молчаливое приглашение подойти к нему и второму трупу.

Лейтенант последовал за ним.

— Есть какие-то соображения относительно его личности? — Мы сняли отпечатки пальцев. Если он в картотеке, мы это скоро узнаем.

Прежде чем ответить Кребену, Баррера снисходительно улыбнулся молодому офицеру:

— Его имя Симоне Каннаваро. Он входит в состав преступной группировки, контролирующей бо́льшую часть северных кварталов Неаполя, семейство Нери и…

— Далековато от дома он забрался.

Кребен не удержался и поднял глаза к небу:

— Верно, он связан с Руано.

— Руано?

— Как связан? — перебил аджюдан.

— Руано был с los productores,[67]Грео-Пересами. Каннаваро — с los importadores.[68]Именно этим занимаются Нери. Официально — строительство, отходы, рыба оптом, но кроме этого, рэкет, а главное, они ввозят в Европу много кокаина. Каннаваро и Руано, — Баррера плотно сцепил обе руки, чтобы показать их взаимопонимание, пособничество друг другу, — они беседовали, вели переговоры. Бизнес.

— Как давно вам это известно?

— Я разрабатываю картели, размещающиеся в Испании. В Америке им сейчас не развернуться. Не то что здесь.

Кребен стал размышлять вслух:

— Те же убийцы, что у тех троих?

— Возможно. — Казалось, Баррера в этом не уверен.

Аджюдан поймал его взгляд, брошенный на другой труп:

— Вы чем-то озадачены?

— Эти двое, они были убиты вместе, мы можем так полагать, no?

— Да.

— Одними и теми же лицами, no?

— Двумя убийцами, — не удержался лейтенант, — если верить первым данным. Хотя действовал один. Второй, похоже, блевал поблизости.

— Нелогично.

— Почему нелогично?

— По многим причинам. Например, девушка умирала медленно.

— Тот, кто с ней это сделал, больной.

— Нет, именно так Альваро Грео-Перес заставляет людей говорить.

— Подобный случай был в Мадриде? — спросил Кребен.

— Однажды. Один из наших topos, внедренный. — Слова давались ему с трудом. Похоже, эти воспоминания были по-настоящему тяжелы для Барреры. — Человек, которого я хорошо знал. — Он быстро взял себя в руки и слегка пнул Каннаваро ногой. — Этот важная птица, но его убили быстро.

— Чистая работа. Из девятки «пара».[69]— Лейтенант показал в сторону гаража. — В стене обнаружили пулю.

— Они допрашивали девушку, а не… — Аджюдан Кребен кивнул на мертвого неаполитанца.

— Каннаваро, — пришел ему на помощь Баррера.

— Каннаваро. Хотя ему кое-что известно. И он дружок Руано. Скажите-ка, раз убийцы использовали методы Грео-Переса, означает ли это…

— Что они с Грео-Пересом? Si, — подтвердил Баррера.

— Почему Грео-Перес убивает людей, с которыми ведет дела?

— Нелогично.

Аджюдан кивнул:

— Да.

— Если только девица не донесла на Каннаваро.

Кребен и Баррера посмотрели на лейтенанта.

Подполковник Массе дю Рео вышел из трибунала раздосадованным. Битый час он беседовал с прокурором, помощником прокурора Мартиньяком, мэтром Риньи и его клиентом, этим Аранедой из Колумбии, но так и не добился ни малейших относящихся к расследованию деталей.

Да, жертвы — обыкновенные туристы. Нет, Аранеда не знает, есть ли у них враги. С чего бы это им иметь врагов? Тем более Аранеда всего лишь законный представитель отца одной из жертв, так что какой еще информацией на этот счет он может владеть? Нет, Аранеда почти ничего не знает о другом человеке, прибывшем в госпиталь. Они вместе летели, так что, скорей всего, просто из доброго расположения, понимая, какое тяжкое испытание его ожидает, попутчик предложил побыть с ним. А потом отправился по своим делам. Нет, Аранеде ничего не известно относительно цели пребывания того человека во Франции, как и о природе его отношений с Альваро Грео-Пересом. Хотя совершенно очевидно, что этот последний должен ценить его, поскольку позволил воспользоваться своим частным самолетом. Как этот человек может быть причастен к убийствам, произошедшим до его прибытия?

Допрос без права преследования подозреваемого на чужой территории, с соответствующими ответами, подготовленными заранее. Ответами адвоката.

Мэтр Аранеда был уважаемым специалистом, и ему «крайне досадно», что его допрашивают, как обычного преступника. Во время встречи он проявил достаточно благожелательности. Пусть полиция занимается своим делом, а ему следует выполнять свой долг перед отцом, тяжело удрученным потерей единственного ребенка. Вялые вопросы, чиновники, старающиеся уберечь свои зады двумя-тремя упреждающими ударами, выказывали доброжелательность по отношению к местным официальным лицам, во всяком случае присутствующим, а именно Эдуару Риньи. Быть может, взамен они надеялись получить какую-нибудь поддержку, если дело примет дурной оборот, в следующем месяце, с началом некоего нового процесса. А кое-кому из них очутиться по другую сторону барьера, на скамье подсудимых, вовсе не казалось дурацкой гипотезой.

Рабское великодушие чиновников из прокуратуры на самом деле не слишком дорого им стоило. Трое мертвых иностранцев в машине, убитых за что положено — за свою преступную деятельность — другими преступниками, никого не заинтересуют. И уж точно не в данный момент. Они передадут результаты вскрытия, а тела как можно скорее вышлют на родину с этим южно-американским адвокатом, единственным человеком, способным пролить хоть какой-то свет на предполагаемое сведение счетов. Строго следуя букве закона, без лишних отсрочек и мозгокрутства.