Книга Сундук с тремя неизвестными - Валентина Андреева

– Заблудились, – милостиво ответила она за нас. – Камень-то бросьте. На Латкино второй поворот налево. Как раз рядом с карьером. У нас здесь все спотыкаются, думают, что впереди тупик.

Наташка отшвырнула в сторону камень, а за компанию с ним и свою сумку, приветливо поздоровалась с улетевшей сумкой и, укоризненно покачав головой, развернулась к незнакомке:

– Вот зараза, а!

На лице полной дамы появилось суровое осуждение. Она поджала губы и проявила намерение спрятаться за забором. Странно, что не ответила на оскорбление.

– Ой, это же она не вам, это же она себя имела в виду. Вечно руки с головой не дружат.

Я быстро метнулась в сторону обочины, где на самом солнцепеке нагло разлеглась Наташкина бежевая сумка. Подхватила ее за ремешок и, торопливо отряхнув, сунула в руки неподвижной подруге.

– А что такого я сказала? – демонстративно вешая сумку на плечо, округлила глаза Наташка. – Моя вещь, как хочу, так и обзываю. Добрый день, не знаю, как вас зовут. Смотрите, какой сюрприз! Наконец-то хоть одна приятная женщина встретилась. Так как вас зовут?

– Марина я… – Глаза незнакомки потеплели, она заулыбалась. – Поварихой здесь служу.

– Подруга, ты пока помолчи, а я объясню ситуацию… Я Ирина, а это, – подруга указала на меня, – Наталья Николаевна. Мы ищем дом Владимира Аркадьевича Серова. К сожалению, забыли номер. Так получилось, что вынуждены действовать по его просьбе, мы, так сказать, у него последняя надежда…

– Слава Богу!!! – Марина так искренне обрадовалась, что пару раз присела, хлопая в ладоши и смеясь от радости. – А то прямо безвыходное положение, надо же! Ведь в такой момент все свалилось именно на меня. Идите прямо за мной, только я побыстрее… Сейчас тапочки достану и подам. Только что все пропылесосила.

– «Последняя надежда» Серова оправдалась. Как жаль, что он об этом не знает, – примерив на себя чужое имя, сквозь зубы проронила я Наташке. А почему бы и не примерить, если нацепила другую личину. – Знать бы еще, на какой подвиг нас с твоей легкой руки решили задействовать.

– Не надо никаких тапочек. Мы лучше босиком! – крикнула вдогонку Марине Наташка. – Принципиально не ношу чужую обувь. Да и ноги отдохнут.

– Да? – Женщина приостановилась. – Так они одноразовые. Но как хотите… Я знала, что Владимир Аркадьевич, находясь где угодно, найдет выход из положения, – продолжала радоваться Марина.

– Кажется, ты ошибаешься. Из того положения, в котором он в данный момент находится, так просто не выходят, – пробурчала Наташка.

Марина продолжала разливаться соловьем:

– Прямо так Евгении Георгиевне через знакомого и передал: не волнуйтесь, мол, как-нибудь все устроится.

Она пригласила нас в дом.

– Заходите, не бойтесь. Собаки нет. Вместо нее одно хитрое устройство гавкает. Господи, ну какое счастье! Кушать хотите? Я сейчас! – Проводив нас в столовую, женщина исчезла.

Просторная комната, метров восемнадцать, одна стена которой состояла из сплошных окон, завешенных затейливыми занавесками, произвела на меня гнетущее впечатление. Скорее всего, из-за мебели, основной составляющей которой был металл. Никакой теплоты и, соответственно, уюта. Железяка!

– Я так понимаю, мы попали по назначению, – озираясь по сторонам, тихо проронила подруга. – Сейчас спросим про сундук и скажем, что нам надо выполнить завет Серова вернуть этот сундук его бывшей жене. Заодно поинтересуемся, давно ли у них был Арефьев.

– Думай, что говоришь! Куда мы с этим сундуком? Светкина квартира опечатана же.

– Само собой.

– И в багажник он не влезет.

– Ир, ну что ты постоянно долдонишь мне о том, о чем я и сама прекрасно знаю. На фига нам тащить с собой этот ящик? Достаточно выволочь к машине. А там проверим его сохранность со всех сторон, включая двойное дно, и вытащим все ценности. Дома сделаем опись, упакуем и положим на хранение в банковскую ячейку. Твоя задача по мере возможности отвлекать Марину. После несанкционированного изъятия заявим ей, что считали этот сундук менее громоздким, в багажник он не умещается – правильно ты сказала, так что вывезти его, увы, не сможем. А потом поговорим о взаимоотношениях Серовых с их соседями, так, чтобы не акцентировать внимание на одном Арефьеве. Не знаю даже, стоит ли терять время на еду? Пожалуй, не стоит.

– Ну во-от, кофеечек, бутербродики. Больше-то я ничего не готовила. Никого кроме меня в доме не осталось. – Марина аккуратно поставила поднос на стол, и мы сразу же отказались от намерения пренебречь гостеприимством женщины. – Вы пока кушайте, а я сейчас все принесу, – улыбаясь, добавила она и неслышно ретировалась. Бежевый мягкий ковер заглушал следы.

– Неужели сама сюда сундук припрет? – озадачилась Наташка, расправляясь с тарталеткой с черной икрой. – У тебя осетрина холодного или горячего копчения? Впрочем, можешь не отвечать. Надо поторопиться, пока отсюда не выперли. Будет что вспомнить долгими осенними вечерами.

Марина появилась так же неслышно, как и до этого.

– Я вам не помешаю, если здесь все разложу?

Усиленно расправляясь с деликатесами, мы активно закивали, призывая женщину не стесняться. В руках она держала листок бумаги.

– Вот тут Евгения Георгиевна продиктовала телефончик, оттуда вам сразу же привезут билеты. В оба конца. В том числе и на Тимофея Владимировича. А вот в этом конвертике денежки – пятьдесят тысяч. Можете пересчитать. Владимир Аркадьевич распорядился с запасом оставить. Билет на самолете «туда и обратно» – десять тысяч. На двоих – двадцать. Хорошо, что вы вдвоем решили лететь. Ну а обратный билет на Тиму – еще пять тысяч. Двадцать пять у вас в заначке. На всякий случай. Одним днем и обернетесь. До Ижевска меньше двух часов лету. Да, вот здесь в конвертике с деньгами номер мобильного телефона Тимы. Кажется, все сказала…

Я закрыла рот, попыталась проглотить тарталетку и не смогла – едва не подавилась. Наташка, резко оборвавшая знакомство с копченым лососем, смотрела на ту часть овального стола, где пристроились конверт с деньгами, и машинально похлопывала меня по спине. Ну уж а я сама изгалялась, как могла, чуть ли не под столом отсчитывая последние секунды своей жизни.

– Надо же! Извините, что влезла во время завтрака. Думала, вы очень спешите, – встрепенулась Марина, – я и сама спешу! – Она подскочила ко мне. – У меня так свояк помер. Смотрел хоккей и куском мяса подавился. Последний гол в своей жизни увидел – и все! Жалко, меня рядом не было.

Мощный удар ребром ладони между лопаток заставил меня свалиться со стула… Какое счастье, заново обрести способность дышать. Мы многого не ценим в жизни. Глаза, например, под диктатом разума иногда смотрят не туда, куда надо. Не замечают красоты окружающего мира.

– Красивый рисунок, правда? – раздался надо мной веселый голос спасительницы. – Ковер-то чисто шерстяной. Вам помочь или сами встанете?