Книга Тридцатого уничтожить! - Виктор Доценко

Почему память так настойчива? Что произошло в эти две недели такого, что прошло тогда мимо его внимания, а сейчас, в спокойной обстановке, привлекает его к себе?

В таких случаях его старый Учитель говорил:

«ЕСЛИ ЧТО-ТО ЗАСТАВЛЯЕТ ТЕБЯ ЗАДУМАТЬСЯ О ПРОШЛОМ И НЕ ДАЕТ СВОКОЙНО ЖИТЬ И РАБОТАТЬ — ЗНАЧИТЕ ТВОЙ МОЗГ ИЛИ ТВОЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ЗАФИКСИРОВАЛИ ЧТО-ТО ЖИЗНЕННО ВАЖНОЕ ДЛЯ ТЕБЯ, И ПОТОМУ НЕ ГОНИ ЭТИ МЫСЛИ, ПЫТАЙСЯ НАЙТИ ОТВЕТ, ДАЖЕ ЕСЛИ ОН СТРАШЕН! ЗНАТЬ О ТОМ, ЧТО ТЕБЯ УГНЕТАЕТ, — ЗНАЧИТ ЗНАТЬ О ГРОЗЯЩЕЙ БЕДЕ, А ЗНАЧИТ, НАПОЛОВИНУ УМЕНЬШИТЬ ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ».

Как просто и прекрасно было жить рядом с Учителем! Казалось, нет в мире вопроса, на который он не смог бы ответить! Правда, это совсем не означало, что он сразу же мог дать ответ. Нет, Учитель всегда давал возможность самому спрашивающему попытаться отыскать истину, помогая ему наводящими вопросами, предлагая метафоры и различные ситуации, которые, с его точки зрения, могли бы привести к разрешению загадки.

Учитель никогда, ни разу не повысил голоса на кого-либо, даже если был расстроен чьей-либо непонятливостью. Более того, он никогда даже в мыслях не допускал, что тот, кому он пытался что-то объяснить, туп и безнадежен! В таких случаях он был абсолютно уверен, что именно он, Учитель, не смог найти нужных слов, мыслей, чтобы слушающий его понял, а значите он плохой учитель! Правда, такие случаи были настолько редки, что их можно было считать случайными и не заслуживающими внимания.

Савелий решил вспомнить всех, кто встретился ему за последние две недели до возвращения на Родину.

Казимир, женщина с сумочкой, двое мелких воришек, Гюли. Пока никаких эмоций эти люди не вызывали…

Даже Гюли, хотя он и помнил ее тело, руки, пухлые губы. Но вместе с этим к нему приходило гадкое чувство стыда и брезгливости к себе, он не мог понять почему.

Бородатый нахал в ресторане. Григорий Маркович. Григорий Маркович? Кто-кто, а этот человек ему столько сделал, что Савелий ему будет обязан по гроб жизни!

Савелий вдруг вспомнил встречу с ним на следующий день после ресторана. Он возвращался от Гюли и бесцельно брел по улицам просыпающегося города. Голова немного шумела от выпитого накануне, а разнообразные запахи восточного города вызывали неприятные ощущения.

Удрученный своим состоянием, Савелий не заметил, как рядом с ним остановился шикарный «ягуар» и оттуда донеслось его имя:

— Савелий! — окликнули его еще громче. И на этот раз он остановился и взглянул в открытое окно машины. — О чем задумались, молодой человек? — с улыбкой спросил его Григорий Маркович.

— Здравствуйте, Григорий Маркович! — смущенно приветствовал Савелий. — Собственно, ни о чем конкретном: перегрузился вчера немного: трубы горят!

— Бывает! — усмехнулся тот. — Клин клином вышибают! Садитесь, если нет спешных дел!

— Но я… как-то… — замялся Савелий, пытаясь выдумать какую-нибудь причину для отказам не мог же он сказать ему, что снова остался без денег, истратив вчера единственную сотню долларов.

— У вас что, есть дела? — несколько обиженно поинтересовался Григорий Маркович, но тут же догадливо добавил: — Если волнуетесь о наличности, то напрасно, забудьте об этом: госбезопасность никогда не была бедной организацией! — Он подмигнул.

— Вот как!? — нахмурился Савелий. — Значит, наша встреча не совсем случайна? Руки за спину и а машину! Не так ли?

— Напрасно вы со мной так, Савелий! — обиженно буркнул Григорий Маркович. — Если бы вас нужно было задержать, то это можно было бы сделать и без моего личного участия: исполнителей предостаточно!

— Извините, Григорий Маркович! Мне показалось, что… — Савелий почувствовал себя очень неловко перед этим внимательным и симпатичным человеком. — Сделайте скидку на похмелье. — Он сконфуженно улыбнулся.

— Ладно, чего там, — бросил тот, махнув рукой. — Забыли! Так вы принимаете мое предложение?

— Если оно еще в силе, то не вижу причин для отказа! — улыбнулся Савелий.

Григорий Маркович распахнул перед ним дверцу и отодвинулся, уступая ему свое место.

— В «Горный ручей», Алл! — коротко приказал Григорий Маркович сидящему впереди парню, которого Савелий видел рядом с ним в ресторане.

— О'кей, шеф! — отозвался тот, и что-то быстро сказал по-арабски водителю.

Взвизгнули на асфальте колеса, и шикарная машина резко сорвалась с места.

Они приехали высоко в горы, среди которых уютно расположилось небольшое каменистое плато, словно специально выровненное природой для того, чтобы здесь мог расположиться своеобразный ресторан под открытым небом.

Ландшафт использовался со вкусом и фантазией: углубление в скале для тех, кто любит уединение, с небольшим столиком на четверых, с краю плато было возвышение, которое напоминало импровизированную сцену и на ней по вечерам выступали артисты. Подземный источник включили в мраморную трехступенчатую композицию и вода, причудливо извиваясь и весело журча, стекала в небольшой резервуар, который, наполнившись до краев, автоматически раскрывался, и скопившаяся вода лавиной сбрасывалась вниз, на несколько секунд напоминая Ниагарский водопад в миниатюре. Тут же на глазах у посетителей прямо под открытым небом, жарилось, кипело, парилось, коптилось множество яств, и вокруг разносился такой аппетитный аромат, что поневоле, даже если приезжаешь сюда сытым, хотелось что-нибудь заказать.

Это было чисто национальное заведение, и весь обслуживающий персонал от хозяина до официанта одевался в национальные одежды.

Добраться сюда можно было только на личном транспорте. Несмотря на отдаленность от города (общественный транспорт был не предусмотрен), недостатка в посетителях не было.

Григорий Марковича было место рядом с причудливым источником, а телохранители заняли столик метрах в пяти от него. За вкусной и обильной мясной пищей и отменным испанским вином Савелий многое успел рассказать Григорию Марковичу из своей жизни.

Помолчав некоторое время после окончания его рассказа, Григорий Маркович задумчиво произнес

— Да-а, многое пришлось тебе испытать: Афган, плен, побег. Какие-то монахи…

— Среди них я нашел своего Учителя! — с горячностью произнес Савелий.

— Конечно, хорошо — думая о чем-то своем, кивнул Григорий Маркович.. — Около пяти лет по заграницам — это не шутка. Дома, наверное, погибшим считают? Или давал о себе знать?

— Некому было. Я сирота, — с грустью вздохнул он. — Правда, есть один человек. Брат мой. В детстве вместе, в Афганистане. Много лет не виделись, а в Афгане встретились! Понимаете, он мне больше чем брат! — Он сильно взволновался.

— Кто он? Чем занимается? — быстро спросил Григорий Маркович.

— Он военный, как и я. Капитан Воронов. Андрей Воронов!

— Капитан Воронов?! Брат? — искренне удивился тот.