Книга Красная жатва - Дэшил Хэммет

— Таких поганцев свет не видывал.

Максуэйн, у которого хлестала кровь изо рта, носа и разбитой головы, сел и огляделся.

— Поди сюда, ты! — загремел Нунан.

Максуэйн сказал: «Есть, шеф», поднялся и побежал к столу.

Нунан приказал:

— Выкладывай, а то убью.

— Слушаю, шеф. Все было, как у нее тут написано, только этот камешек не стоил тысячу. Но дать она мне его дала, и две сотни тоже, чтобы я держал язык за зубами. Потому что я подошел аккурат, когда она его спросила: «Кто это сделал, Тим?», а он говорит: «Макс!» Громко так сказал, как будто торопился перед смертью, потому что тут же его и не стало. Вот как было, шеф, только камешек не стоил…

— К черту камешек! — гаркнул Нунан. — И кончай мне ковер кровянить.

Максуэйн выудил из кармана грязный платок, промокнул нос и рот и продолжал лопотать:

— Все так и было, шеф. Все, как я тогда сказал, только в тот раз я насчет Макса держал язык за зубами. Знаю, что надо было…

— Заткнись, — велел Нунан и нажал кнопку на столе.

Вошел блюститель порядка в мундире. Шеф ткнул большим пальцем в Максуэйна и приказал:

— Проводи малютку в подвал, пусть костоломы над ним поработают, а потом посадишь его под замок.

Максуэйн начал отчаянно взывать к шефу, но его увели, не дослушав.

Нунан сунул мне сигару, другой сигарой ткнул в документ и осведомился:

— Где эта баба?

— В городской больнице, при смерти. Пошлите кого-нибудь взять у нее показания. Юридически эта бумажка ничего не стоит — я ее добыл больше для эффекта. И вот еще что. Я слышал, будто Пик Марри расплевался с Шепотом. Это Марри, кажется, обеспечил ему алиби?

— Вот именно, — буркнул шеф и, сняв одну из телефонных трубок, сказал: — Магро? Найди-ка Пика Марри и попроси его сюда заглянуть. И прихвати Тони Агости, а то он слишком ловко стал ножи метать.

Нунан положил трубку, встал, пустил вокруг себя облако сигарного дыма и сообщил сквозь него:

— Я с вами не всегда играл по-честному.

Я подумал, что это мягко сказано, но ничего не ответил.

— Вы человек тертый, — продолжал он. — Сами знаете, какая у нас работа. И к тому надо прислушиваться, и к этому. Если ты шеф полиции, это еще не значит, что ты здесь полный хозяин. А вы стали наступать на хвост тем, кто в ответ может наступить на хвост мне. Я-то считаю вас правильным парнем. Но приходится подыгрывать тем, кто ведет игру, понятно?

Я кивнул головой в знак того, что понятно.

— Так было до сих пор, — сказал он. — Но больше так не будет. Начинается новый курс. Когда наша старуха отдала богу душу, Тим был совсем мальчонка. Она сказала: «Береги его, Джон», и я обещал. А Шепот взял да и прикончил его из-за этой шлюхи. — Он нагнулся и схватил меня за руку. — Понимаете, к чему я клоню? Уже полтора года прошло, и только сейчас вы дали мне шанс с ним поквитаться. Теперь в Отервилле никто больше не сядет вам на голову. С сегодняшнего дня все пойдет по-другому.

Это мне понравилось, о чем я ему и сообщил. Мы еще помурлыкали, а затем в кабинет впустили долговязого человека со вздернутым носом, торчавшим на круглом веснушчатом лице. Это был Пик Марри.

— Мы тут вспоминаем, как погиб Тим, — сказал шеф, когда Марри дали стул и сигару, — и где тогда был Шепот. Ты ведь был в тот вечер на озере, верно?

— Верно, — согласился Марри, и кончик носа у него заострился.

— Вместе с Шепотом?

— Я с ним был не все время.

— А во время стрельбы?

— Не-а.

Зеленоватые глаза шефа прищурились и вспыхнули. Он мягко осведомился:

— И где же он был в это время, знаешь?

— Не-а.

Шеф вздохнул с глубоким удовлетворением и откинулся да стуле.

— Черт побери, Пик, — сказал он, — раньше ты говорил, что был с ним в баре.

— Говорил, — признал долговязый. — Но это ничего не значит, просто он попросил, ну, я и помог по-дружески.

— А если я упрячу тебя за дачу ложных показаний?

— Не бери на пушку. — Марри энергично сплюнул в плевательницу. — Я ни в каких судах показаний не давал.

— А как насчет Джерри, и Джорджа Келли, и О'Брайена? — спросил шеф. — Они тоже сказали, что были с ним, потому что он попросил?

— О'Брайен — да. Про других не знаю. Я как раз выходил из бара, наткнулся на Шепота, Джерри и Келли и вернулся с ними выпить. Келли сказал, что Тима шлепнули. Тогда Шепот говорит: «Алиби никогда не помешает. Мы были здесь все время, верно?» — и смотрит на О'Брайена за стойкой. О'Брайен говорит: «Точно». Потом Шепот посмотрел на меня, и я сказал то же самое. Но теперь с чего мне его покрывать?

— Келли сказал вам, что Тима шлепнули? Не сказал — нашли мертвого?

— Сказал — шлепнули.

Шеф произнес:

— Спасибо, Пик. Не надо было так поступать, но что было, то прошло. Как ребятишки?

Марри сказал, что хорошо, вот только младший не такой толстый, как хотелось бы. Нунан позвонил в прокуратуру и попросил Дарта и стенографиста записать рассказ Пика.

Затем Нунан, Дарт и стенографист отправились в городскую больницу снимать официальные показания с Мертл Дженнисон. Я не поехал. Я решил, что надо поспать, сказал шефу, что зайду попозже, и вернулся в гостиницу.

13. ДВЕСТИ ДОЛЛАРОВ ДЕСЯТЬ ЦЕНТОВ

Я уже расстегнул жилет, когда зазвонил телефон.

Это была Дина Бранд. Она пожаловалась, что не может поймать меня с десяти часов.

— Вы уже начали что-нибудь по нашему делу? — спросила она.

— Пока обдумываю. Дело вроде стоящее. Наверное, сегодня начну его проворачивать.

— Подождите, нам надо увидеться. Можете сейчас приехать?

Я посмотрел на раскрытую постель и сказал «да» без особого энтузиазма.

Очередная холодная ванна подействовала мало — я едва в ней не заснул.

В дом Дины меня впустил Дэн Ролф. Он держался так, словно вчера между нами ничего особенного не произошло. Дина Бранд вышла в переднюю и помогла мне снять пальто. На ней было бежевое шерстяное платье с прорехой по шву на плече.

Она провела меня в гостиную и, усевшись рядом на кушетке, спросила:

— Вы ведь ко мне хорошо относитесь?

Я не стал возражать. Она пересчитала костяшки моей правой руки теплым указательным пальцем и сказала:

— У меня к вам просьба. Хочу, чтобы вы бросили то дело, о котором мы вчера толковали. Нет, подождите. Дайте договорить. Дэн прав. Не надо было мне продавать Макса. Это жуткая подлость. Кроме того, вы ведь охотитесь в первую очередь на Нунана, правда? Если будете паинькой и не тронете Макса, я вам столько выложу про Нунана, что он у вас не вывернется. Идет? Вы же ко мне хорошо относитесь, вы не станете меня обманывать, не пустите в ход то, что я сказала, когда злилась на Макса, правда ведь?