Книга Убийство в обществе коллекционеров - Мэри Лондон

— Ах, джентльмены! Скотланд-Ярд! Браво! Приветствую вас! Ховард? Бедняжка! Присаживайтесь. Вот здесь, а лучше тут. Напротив окна. Так что вы сказали?

— Сэр, — начал Форбс, — нам бы хотелось, чтобы вы рассказали, что точно произошло во время голосования, когда вы решили наказать госпожу Ховард.

— Все очень просто! Проще простого, джентльмены! Экстренное собрание. Присутствовали все члены. Номер первый ввел нас в курс дела. Странная, однако, вышла вещь. Невероятная, недопустимая. Словом, мы даже думали исключить Ховард. Но ничего не вышло. Пришлось смириться. Да-да, смириться. То есть поступить по правилам. И мы проголосовали. Единодушно, за одним исключением, вот! Решение было принято. Дамочка, понятно, в слезы, в мольбы, об остальном я уж молчу. Так-то. Вот и все.

— И Джеймса Линкольна отрядили проследить, чтобы вывоз состоялся без лишних проволочек, — продолжал сэр Малькольм.

— Вот именно!

— Реликвии, статуэтки и книги перевезли в особняк Веллингтон. Так?

— А вы откуда знаете? — удивился Гилтпер.

— Сэр Бартоломью сказал.

— Ах, ну что ж, надеюсь, это злополучное дело не отразится на репутации клуба…

— Не беспокойтесь, — заверил его Айвори. — Мы расследуем дело об убийстве госпожи Ховард, а не о деятельности вашего клуба. И тем не менее нам бы очень хотелось знать, что же это была за «невероятная, недопустимая вещь», побудившая вас принять такое решение.

Человечек вскочил с кресла и, размахивая руками, точно мельничными крыльями, попросил обоих сыщиков следовать за ним. Он провел их в просторную комнату, где помещалась его коллекция.

— Вот, джентльмены, мои сокровища! Моя жизнь! Кроме Геральдической палаты, я не знаю больше никого, кто имел бы столько родовых гербов, сколько собрал я! Это место — храм знатных фамилий. Кстати, сэр Малькольм, в моих бесценных архивах должен храниться и ваш герб. — Он открыл огромный реестр, покоившийся на высоком столике, точно на аналое, и принялся листать его с тщанием священника во время службы. — Айвори, Айвори… Первые сведения о вашем роде восходят к тысяча четыреста тридцатому году. Битва при Арловене! Ах! Ах! Вот, читаю: «И король посвятил Айвори в рыцари прямо на поле брани». А дальше: «И даровал ему спасенный им из огня знак саламандры». Ох! Ох! Саламандра!

— Да, — вспомнил сэр Малькольм, — мой пращур действительно спас короля, когда тот угодил в огненное кольцо неприятеля. Правда, от знака саламандры на нашем гербе сохранились только языки пламени.

— Вот-вот, — заметил Гилтпер, — «серебряное пламя из разверзшейся пасти». Мои поздравления, сэр!

— О, — улыбнулся благородный сыщик, — я тут ни при чем. Впрочем, ваше имя, уважаемый, уже само по себе олицетворяет герб.

— Гилтпер! — воскликнул человечек. — Позолоченная шпора! В самом деле, один мой предок был герольдом Генриха Второго. Хе-хе! Слава нашему роду! Каждое утро он проглатывал по целому кабаньему окороку!

Воспользовавшись радостным настроением специалиста по геральдике, Форбс спросил:

— Вина Катерины Ховард, наверно, была несовместима с вашими представлениями о благородстве, так ведь?

— Ну, разумеется! Знаете, господин офицер, если б я вышел ростом, — ах-ах! — то пошел бы служить в гвардейские драгуны! В драгуны Ее величества! Их только семеро! Зато какие! Я с радостью облачился бы в рыцарский плащ с королевским гербом!

— Быть может, вина госпожи Ховард грозила запятнать честь королевской фамилии? — внезапно спросил сэр Малькольм.

— О! О! Сэр, честь Ее величества — материя слишком высокая и совершенно недосягаемая для нечистых поползновений со стороны людей без стыда и совести. Хотя в некотором смысле… О, взгляните! А вот мой герб! Хе-хе! Я же говорю, у меня есть все гербы королевства!

— Поздравляю, сэр, — сказал благородный сыщик, — и раз уж мы с вами одного поля ягоды, мне бы все-таки хотелось знать, что склонило вас к столь суровому решению.

— Касательно Катерины Ховард? О, надо заметить, это была красивая женщина, гм, даже соблазнительная, несмотря на пуританскую личину, за которой она скрывалась. Именно это нас больше всего и поражало. Такого мы от нее никак не ожидали!

— Чего же конкретно? — не в силах сдержать нетерпение, допытывался Форбс.

— Господин офицер, вы из Скотланд-Ярда. И потому ни один из нас не выдаст тайну. Пусть сэр Бартоломью сам разбирается. Он знает, что делать. А что до трагической смерти Катерины Ховард, ах, это и впрямь жуткая история. Во всяком случае, госпожа Ховард не заслуживала подобной участи.

— Как вы думаете, не мог ли кто-нибудь из ваших желать ей смерти в качестве наказания? — спросил Айвори.

— Боже милостивый, нет! — вскричал Гилтпер. — Как раз это нас и тревожит. Ни один из нас не может быть повинен в таком чудовищном злодеянии! Надо же, не успев узнать, что в столь прискорбном деле замешана коллекция, Скотланд-Ярд тут же берет всех нас под подозрение!

— Мы нашли платок, которым заткнули рот жертве, — объяснил старший инспектор. — И платок этот Джеймс Линкольн приобрел в подарок Филлимору Трейси.

— Знаю, — сказал Гилтпер, разводя руками. — Джеймс говорил об этом на предыдущем собрании, когда Трейси не было. Хе-хе! Он хотел сделать ему сюрприз! Платок специальный, для фокусов.

— Значит, о платке знали все члены клуба, — заключил Форбс.

— Все, кроме Трейси.

— Выходит, кто-то из вас мог проникнуть к Линкольну, похитить платок и потом использовать его в качестве кляпа, — продолжал старший инспектор.

— Быть того не может! — снова вскричал специалист по геральдике.

— Почему же?

— Потому что ни один член нашего общества не способен на подобное преступление! Вы жестоко заблуждаетесь, джентльмены.

— Тогда как же этот платок превратился в орудие убийства? Или, может, он оказался на теле Катерины Ховард по мановению волшебной палочки? Столь необычная вещь определенно связана с одним из вас!

Человечек пожал плечами. Он никак не мог взять в толк, что же, в конце концов, происходит, и только безнадежно всплеснул руками, выражая свое недоумение. Понимая, что от него больше ничего не добиться, сэр Малькольм и Форбс так и оставили его — в полном замешательстве.

Глава 24

Старший инспектор умирал с голоду. Сэр Малькольм попробовал утешить друга, пообещав сводить его вечером в необыкновенный ресторан — «Синий слон». И все же им пришлось заглянуть в ближайший бар, где Форбс принялся насыщаться сандвичем с Йоркской ветчиной под бокал доброго ирландского портера. А тем временем Айвори позвонил в Скотланд-Ярд и переговорил с лейтенантом Финдли. Тот сообщил, что мешок, в который положили тело Катерины Ховард, перед тем как бросить в воду, взяли в доке 23, по соседству с мостом Хаммерсмит. Док расположен чуть на отшибе — вполне подходящее место для совершения преступления, особенно в туманную погоду. Что же до мешка — таких там видимо-невидимо. Обычно в них перевозят зерно, а пустые складывают в кипы прямо под открытым небом. Так что убийца скорее всего подобрал его походя.