Книга Крестом и булатом. Атака - Дмитрий Черкасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Есть предложение…
– Ну? – буркнул Главком.
– Надо инициировать подъем тел. В люки водолазы не пройдут, потому придется резать оба корпуса. А под сурдинку… – помощник не договорил.
– Кому поручите? – мысль вице-адмирала Самохвалову понравилась.
Несколько сквозных отверстий в корпусе АПРК – и электрохимическая коррозия съест десятисантиметровое железо за три месяца. При солености Баренцева моря и придонном течении в два узла скорость разрушения будет достигать миллиметра в сутки. Системы размагничивания корпуса уничтожены, так что электрохимическим процессам ничто не помешает.
С водолазов можно будет взять подписку о неразглашении того, что они увидели на глубине. Офицеры – люди подневольные. К тому же ни один из них не откажется от солидной премии, присвоения внеочередного звания и государственной награды. А пробоину всегда можно выдать за результат тарана «Мценска» американской или английской субмариной. Любой на флоте знает, что корпусная сталь на лодках НАТО крепче российской раза в два.
– Надо, чтобы требование прозвучало со стороны, – высказался помощник, – а Президент пойдет навстречу просьбам вдов и сирот…
– Логично.
– Думаю, придется подключить психологов, что сейчас работают с родственниками. Времени немного, но справимся. Если три-четыре человека начнут настаивать на немедленном подъеме тел, остальные их поддержат. Начнется цепная реакция…
– Президент может приказать поднимать крейсер целиком, – скривился Самохвалов.
– Мы объясним, что это нереально. Я уже проговорил этот вопрос со Слуцким. Он заявляет, что самый ранний срок подъема «Мценска» – лето будущего года…
Главком ВМФ сложил губы трубочкой.
Ага!
Генеральный конструктор «Аквамарина» тоже не хочет быстрого подъема. Это симптоматично. Значит, хитрый академик опасается, что госкомиссия выявит на атомоходе серьезные конструктивные недоработки. А Слуцкому, монополисту на рынке проектирования стратегических ракетоносцев, сие страсть как невыгодно. Напортачили с техническими решениями и теперь стараются потянуть время.
Что ж, их нынешние цели пока совпадают.
– У вас есть надежные люди?
– Среди психологов?
– Да…
– Есть.
– Давайте команду. И чтоб комар носа!…
– Не беспокойтесь, Владимир Сергеевич, не впервой, – вице-адмирал позволил себе едва заметную ухмылку. – Сами завтра увидите…
* * *
Рокотов по-пластунски переполз на новую огневую позицию и замер, выискивая очередную цель.
Жители села продолжали метаться по улицам, поливая из автоматов придорожные кусты и тени возле заборов. Отсутствие централизованного освещения аула было на руку нападающим. Хотя даже если бы и была общая электроподстанция, то казаки разнесли бы ее из гранатометов в первую очередь.
Через дорогу рванулся худой подросток, вооруженный длинноствольным пулеметом.
Влад сосредоточенно прицелился и срезал юного вайнаха прямо перед калиткой дома, куда тот направлялся. Малолетний боевик взмахнул руками и ничком свалился в канаву.
«Седьмой… Неплохо. Однако, сколько ж здесь всего-то их? Сто? Двести? А если полтыщи? Обратно не повернешь… – биолог передвинул ствол „Грозы“ на несколько сантиметров влево – Суета теперь за площадью. Значит, основные силы там… Дороги перекрыты, первая же машина нарвется на мины. Почему, кстати, они не отгоняют бензовозы? Некуда? И бэтээр что-то не двигается… А-а, там же Егорушка работает! Правильно! Этот к бэтээру никого не подпустит… Ну и славно…»
Щелкнул вызов рации. У Владислава сжалось сердце. Он разрешил пользоваться связью только в двух случаях – если будут обнаружены заложники и если кто-нибудь из казаков погибнет или будет тяжело ранен.
– Прием.
– Я их засек! – От голоса Гречко Рокотов повеселел. – Второй дом справа от тебя, подвал. Прием.
– Охрана? Прием.
– Две единицы. Прием.
– Ясно. Если что, блокируй сам. Мы заняты. Конец связи.
Владислав быстро отполз назад и улегся рядом с Пышкиным.
– Справа, второй дом. Игорян сказал, что стерегут двое…
Кузьмин сплюнул.
– Пошли?
– Рано. – Рокотов вставил в ОЦ-14 новый магазин. – Надо оттеснить чичиков подальше. Игорян пока поцинкует…
– Как знаешь. – Толя выстрелил по какой-то далекой мишени. – Блин, в ногу!
– Нормально. Раненые тоже не помешают. На одного раненого двое здоровых нужно, чтоб тащить. Целься в живот…
– Я так и делаю, – просипел Кузьмич, – но не всегда попадаю…
– Ничего. – Влад отбросил в сторону пустой рожок. – Я – вдоль улицы. Держи мне спину.
– Яволь. – Пышкин припал к окуляру прицела.
Фестиваль мочёного
Денис Фирсов отвалил в сторону пласт слежавшегося прошлогоднего сена и одной очередью повалил сразу троих боевиков, пытавшихся втащить станковый гранатомет на чердак недостроенного дома. Двое чеченцев поднимали его снизу, третий взбирался по приставной лестнице и подтягивал АГС на веревке, переброшенной через плечо.
Первые пули достались стоящим на земле. Денис, не отпуская спусковой крючок, перевел ствол «Винтореза» вверх и пропорол засуетившемуся вайнаху поясницу.
Гранатомет рухнул с трехметровой высоты, увлекая за собой бьющегося в агонии боевика. Фирсов свистнул.
Из кустов вылетели Филонов с Чубаровым.
– Ого! – обрадовался Никита. – «Пламя»[15]!
– А он будет работать? – недоверчиво спросил Михаил.
– Без проблем. – Никита поставил гранатомет на сошки и быстро проверил ствольную коробку. – Порядок! Понесли.
Чубаров ухватил АГС с правой стороны, Филонов с левой.
– Куда?
Никита покрутил головой.
– Так… Диня, бегом до забора. Мы за тобой.
Фирсов пересек двор, присел за уложенными на европоддоны штабелями белого кирпича и взмахнул рукой.
– Чисто. – Никита приподнял гранатомет за специальный ремень. – Давай!
– Тяжелый, блин, – Михаил перехватил свою часть ноши поудобнее.
– А ты думал! Полцентнера будет… У забора казаки остановились и взгромоздили «Пламя» на бетонную плиту.
– И куда ты намерен палить? – Чубаров встал за кирпичи и положил ствол ОЦ-14 на штабель, контролируя расстилающуюся перед ним пустошь.
До следующего дома тянулся едва покрытый высохшей травой ровный как стол сектор. Движения в обозримом пространстве не наблюдалось, лишь метрах в трехстах, у кучи бетонных блоков, суетились маленькие фигурки.
