Книга Тень Орла - Татьяна Смирнова

Со стороны лагеря слышались команды, топот множества ног, обутых в мягкие сандалии, стук друг о друга грубо отесанных палок, первого оружия, которое во всяком военном лагере получает новичок. Пахло свежевскопанной землей и не очень хорошей рыбой.

Йонард стоял в толпе таких же, как он, искателей удачи, наемников, пришедших предложить свои услуги новому советнику Акры за неплохую (по здешним меркам) плату. От нечего делать он разглядывал стоящих рядом. Большинство из них были мальчишками, еще не вошедшими в возраст, когда начинают регулярно бриться. Они возбужденно переглядывались, оценивая шансы: свои и соперников и, пожалуй, лишь только присутствие Йонарда и еще парочки взрослых мужей сдерживало их от того, чтобы продемонстрировать свою годность к службе в войске Мудрейшего, расквасив соперникам носы.

Советник мог иметь свои взгляды, но если бы Йонард набирал отряд, этих юнцов он бы сразу отправил домой, к маме. Они могли бы стать неплохими солдатами, но в наемниках детям делать нечего.

У войны два лица – героя и зверя. Оба хороши, оба равно привлекательны для мальчишек, которые отчаянно хотят поскорее стать мужчинами, вот только не знают как… А у пиратских и разбойничьих рейдов (для которых обычно и нужны наемники) нет вовсе никакого лица, ни благородного, ни страшного – только большая поносная задница и острые копыта. Только так! Йонард знал это доподлинно: он был легионером великого Рима, был наемником и имел возможность сравнить.

Меньшую часть сброда, «украсившего» военный лагерь, составляли мужчины, не слишком молодые, но какие-то уже потасканные, с сутуленной спиной, злобным огоньком в глазах и характерно натертыми руками, ногами и шеями. Чтобы прочесть их судьбу, прошлую и будущую, не нужно было быть звездочетом: беглые рабы, люди вне закона в любом полисе.

Как и все вольные города, Акра кишела ими. Беглые попадали в Акру и морем, в трюмах отчаянных ребят вроде Танкара и Фрима, и сушей, прибившись к караванам, как-то умудрялись просачиваться сквозь рогатки городской стражи и увеличивали население города. В Акре их ждала свобода, которая часто оборачивалась свободой умереть с голоду или замерзнуть под забором. Новый советник дал им, конечно, не меч – это было бы слишком, но вполне приличное копье, шерстяной плащ, место в казарме и миску с дешевой непотрошеной рыбой каждый день. По меркам голытьбы, собравшейся здесь, это считалось неслыханной удачей.

Среди этой публики Йонард смотрелся чуть ли не царем: гордая осанка, развернутые плечи, спокойный взгляд человека, который сегодня уже завтракал, вчера неплохо поужинал и знал наверняка, что будет обедать. Свое оружие. Да не просто какая-нибудь секира, сделанная из деревенской косы, страшная на вид, но почти бесполезная в бою, а меч! Добротные штаны и рубаха, кожаные сапоги и безрукавка по местной моде.

Спину безрукавки украшал узор, который порядком смущал Йонарда – на него косились.

– Зачем это? – спросил он Рифата, вручившего ему безрукавку.

– Нужно, – ответил тот. – Ты не много можешь сделать один. А это поможет тебе найти союзников.

– Союзников? – переспросил Йонард, – он ткнул пальцем в узор, от которого за три лиги несло опиумными грезами, – душевные же они ребята, как я погляжу. Теперь я понимаю, почему, попав в переделку, ты предпочел явиться не к ним, а к врагу… только не понимаю, зачем они мне?

– Союзники надежные, – заверил Рифат, – поэтому я их и берег. А что до узора, ты взгляни, у меня такой же. Я бы отдал тебе свою безрукавку, но слишком она приметна, да и не налезет на твои плечи… и эта хороша.

Йонард с сомнением принял подарок.

На безрукавке Рифата красовались два льва с птичьими крыльями и двойными пушистыми хвостами. У зверей были выпущены когти и оскалены зубы. Оба льва, как и положено большим кошкам, были песочного цвета с пышными черными гривами, а их фантастические крылья отливали темным золотом. Красивый узор. Персидский.

Львы Йонарда были невозможного, дикого красного цвета, а гривы и перья зеленели, как молодая трава по весне. Только зубы и когти оказались какие надо – белые. Да-а! Увидев такую вышивку любой помойник без сомнения отнес бы Йонарда к своим клиентам. Стежки лежали шире и реже, чем на оригинале. Вышивальщик явно торопился.

– И не надо кривиться! Какие нашлись, такими и сделала, – огрызнулась Вани, – сами виноваты. Довели базар до того, что приличных ниток не купить!

Вздохнув пару раз, Йонард смирился с красными львами, здраво рассудив, что, во-первых, можно выдать безрукавку за военный трофей, а во-вторых, не прибита же она к телу.

– Последние напутствия рыжего Танкара озадачили:

Ты смотри, слушай, запоминай… и, если сможешь, ни о чем не думай. Или хотя бы думай о бабах, выпивке, драках… о чем-нибудь приятном и безопасном. Не старайся понять, что происходит, и боги упаси тебя решать, что надо делать.

– Считаешь меня идиотом? – набычился Йонард.

Ни в каком разе! Просто иногда думать – все равно, что в барабан греметь.

Последней к нему, тяжеловатой походкой, подошла излишне пышная, но ошеломляюще красивая, чернокосая, с сильно подведенными глазами, Вани. Не говоря ни слова, она сунула Йонарду в руки сверток, источающий дивный чесночный аромат и быстро отошла. Йонард развернул ткань и обнаружил филе молодого козленка.

– М-м! За такой дар я готов стерпеть даже красных львов, – восхитился он, – если бы твоя сестра не была замужем, я бы к ней посватался.

– Если бы Вани не была замужем, тебе пришлось бы пробиваться сквозь толпу, – с гордой улыбкой заверил Танкар…

Женщина улыбнулась из-под руки так, что перехватило дыхание, и Берг подумал, что быть ее мужем в равной мере и награда, и наказание, которые вынесет далеко не каждый… И от которых не откажется никто.

От приятных мыслей о сестре Танкара Йонарда отвлек появившийся малый, похоже, десятник. И, похоже, именно ему предстояло решить судьбу искателей военного счастья. Он обежал всю толпу быстрым, внимательным взглядом. Юнцы подтянулись, беглые как-то стушевались и приобрели вид одновременно и жалкий и вызывающий. Десятник отдал команду построиться в шеренгу. Прозвучала она на греческом, но опытный военачальник помог себе жестом столь красноречивым, что не ошибся бы ни дикарь, ни глухой. И столь властным, что разношерстный сброд повиновался мгновенно.

Йонард вперед не лез и оказался в середине, ближе к концу.

Ему обязательно нужно было попасть в число избранных, чтобы подобраться ближе к Тени. И поэтому, прежде чем соваться к десятнику, имело смысл понаблюдать за отбором.

Через некоторое время Йонард порядком озадачился.

Десятник пропустил сразу троих худых, явно голодных мужчин, одного со следами выжженного огнем клейма и еще более явными шрамами от попыток его спрятать. Йонард мог даже сказать, за что новый наемник угодил на галеры – за убийство. Клеймо было знакомым. Второй избранный хромал. Третий страдал жестоким похмельем или чем похуже… Зато был безжалостно отсеян молодой, хорошо сложенный юноша с темными смышлеными глазами. Следующие двое, по виду – беглые рабы, тоже были признаны годными, хотя у одного на глазу красовалось бельмо, а у другого уже серебрилась борода. А молодой темноволосый мужчина без физических изъянов отправился за ворота.