Книга Отпуск галактического размаха 2 - Юлия Эллисон

ее лицо тут же приобрело нормальный цвет. Она села, удобнее устраиваясь на земле, и вытерла руками слезы на щеках, кажется, сама удивляясь их наличию. — Хотя я бы точно хотела закатить форменный скандал с битьем посуды и еще чем-нибудь не менее зрелищным. Так что, как выберемся, сначала я Зэро по голове тресну, что не контролирует свою козявку в языке, потом тебя за героическую самодеятельность.

— Ого, а фруктик прям волшебный-то. Ты перестала пародировать дерево своими попытками зеленеть. И вернулось рациональное мышление. — Я опасливо присел рядом.

— Он кислющий, — ответила молодая мамочка неизвестного науке вида. — Но это действительно отвлекает. Только теперь меня мучает тяжесть, я слишком много съела.

— Может, использовать медик? — предложил я. — Там точно будет что-то от тошноты и несварения.

Глава 16. Решение питания

Если дракон начинает вить гнездо — берегитесь!

Вы можете попасть под раздачу.

Лорелин

Это было какое-то издевательство, но кислый фрукт помогал бороться с тошнотой. И тем не менее по совету Марселя я все же потянулась к медику, чтобы еще раз пройти диагностику. Для лучшего действия препаратов сразу прислонила прибор к своему животу, задирая наверх эластичную рубашку. Вообще, переодеться бы… Жара невозможная, а мы в этих технологичных шмотках, которые, конечно, обещают быть дышащими, но психологически мне все равно жарко сидеть в полном одеянии.

Медик пиликнул и моргнул красной лампочкой, выдавая отчет что опять вколол мне что-то для стабилизации беременности, от переедания, и спокойно утихомирился. Я глянула на экран, читая более подробный отчет.

— Он говорит, что опасность для беременности прошла, — сказала в воздух, пытаясь понять, что я от этого чувствую — радость или страх. Все же носить в себе существо непонятного вида — рискованно. Пролистала пару страниц собственных анализов. — Беременность соответствует пяти неделям. — Вот у меня едва глаза на лоб не полезли. Как? Когда? — Я… я что-то не то вижу, или это медик сломан? — передала аппарат Марселю, а то у меня руки сейчас еще дрожать начнут.

Хересы развиваются в утробе как-то иначе, чем люди?! Почему об этом никто не подумал сразу! Прецедентов-то не было! Но зато понятно, почему меня так полощет — потому что срок такой! А мой организм не справляется с таким резким перепадом гормонов. Галактическую задницу всем навстречу…

— Ну… может, он просто плотно покушал, как и его мама? Вот и подрос, — покосился на меня Марсель. — А то в последнее время его держали на голодном пайке, и малыш бунтовал. Вот тебя и тошнило!

Самое нелепое оправдание токсикоза, какое я только слышала.

— Ага, и три недели развития сразу проскочил! Зато теперь ясно, почему мне так плохо — человеческий организм к такому бурному росту не приспособлен уж точно.

Выдохнула, мысленно махнув на все рукой, и встала, чтобы раздеться и позагорать. Дурнота от обжорства немного прошла, во рту еще сохранялся кислый привкус того фрукта, так что временно даже не тошнит. Зэро еще спит. Марсель рядом. Кот, вон, тоже развалился на камне, греется… Так какого галактического пирата я не могу хоть немного позагорать?!

— Водичка в реке теплая? — Помыться бы еще…

Марсель пожал плечами.

— Да, хорошая. Вон там, выше по течению, совсем неглубоко, максимум по пояс, так что успевает прогреваться.

Я кивнула, принимая к сведению, и отправилась к месту моего будущего омовения. Зашла недалеко от берега, где течение слабое, и уселась прямо на задницу, блаженно ощущая, как все тело массируют мягкие струи воды. Меня уже целых пять минут не тошнило, прогресс! А думать о том, что мое тело может не выдержать ребенка хереса, я сейчас не намерена.

Вообще, я не какая-то мать-героиня. Я еще жить хочу. И умирать ради мифического ребенка, которого в глаза пока не видела, не готова.

Взглянула на небо, видимое отсюда лишь частью. Никаких ракет и дронов… ну просто песня!

Погрузилась в воду с головой, пальцами промывая волосы от грязи. Мыло бы еще, но чего нет, того нет. Взяла пригоршню песка, осторожно массируя с ним кожу головы. Волосы сейчас уже отросли ниже плеч и мешались. Я не привыкла к такой длине, но и отрезать пока не собиралась. Когда-то давно уже носила длинные, думаю, что и сейчас смогу, раз больше не связана войной и прочим. Наоборот, я, вроде как, даже личную жизнь налаживать начала, в то время как мои сослуживцы все же дослужились до своей смерти. С тоской вспомнила пару ребят, которые теперь уже мертвы. И часть из них полегла от моей руки. Вот уж не думала…

Выдохнула, спустя, наверное, вечность вылезая из воды, тут же ловя на себе внимательный взгляд Марселя. Не то чтобы вожделеющий, но близко к тому. Я хмыкнула, намеренно томно изгибаясь, чтобы снять порядком загрязнившееся нижнее белье. И, оставшись в чем мать родила, сначала его прополоскала в воде как следует с тем же песочком, а затем медленно подошла к Марселю.

Тот не сводил с меня горящего взгляда, что искренне льстило внутренней гордости. Фигура все же у меня хорошая, я ее столько лет лепила по долгу службы, и сейчас было приятно получить от нее не только практическую пользу развитой силы, ловкости и скорости, но и обычное мужское восхищение, которого я не видела столько лет.

Развесив белье сушиться на паре чудом проклюнувшихся среди этого обилия скал деревьев, села прямо на колени к моему второму супругу, откидываясь на него спиной, наслаждаясь тут же раскрывшимися для меня горячими объятиями.

— Как думаешь, Зэро на такой жаре не сгорит? — уточнила.

Марсель, конечно, накрыл его ветками деревьев, чтобы он не выделялся из ландшафта, но все равно в этом ущелье явно жарче, чем посреди джунглей, хоть как-то задерживающих тень. Там скорее было душно, а тут… пекло! Я словно на сковороде. Должно быть, солнце отражается от скал дополнительно, создавая здесь природный парник.

— Будем надеяться,