Книга Проклятый меч - убийцы Средневековые

они мирно сидели у большого домашнего очага. Необычное поведение мужа вызвало у нее сильные подозрения, но она, по обыкновению, сдержалась. Матильда давно привыкла к странностям мужа и не терзала его своей ревностью. А ближе к ночи, когда она, как обычно, отправилась спать на свою половину, он неожиданно двинулся следом, хотя уже давно не делал ничего подобного и мгновенно засыпал в постели.

Тем временем Томас де Пейн долго кружил возле здания гильдии, чтобы войти в помещение констеблей как раз в тот момент, когда они выложат на стол хлеб, сыр и эль, дабы основательно подкрепиться перед долгим рейдом по ночному городу. Симпатизируя Гвину и, как многие жители города, презирая шерифа за его продажность, они по просьбе секретаря коронера с готовностью направили свои стопы в северную часть города, чтобы побродить там не меньше часа, держась подальше от кафедрального собора.

После того как констебли отправились в ночной рейд, лишенный сана священник незаметно проскользнул на территорию кафедрального собора Святых Петра и Марии, со всех сторон окруженную небольшими часовнями, маленькими церквушками и стенами городских жилищ. На самом деле это было старое церковное кладбище, вход на которое открывался с других улиц города, причем одна из них называлась Мартин-лейн, и именно на ней находился дом коронера. Томас держался подальше от этой улицы и проскользнул в низкую арку, ведущую к Южным воротам. До звона колоколов, обычно собиравшего священнослужителей для очередной службы, оставалось еще много времени, поэтому кладбищенский дворик был почти безлюден, если не считать нескольких попрошаек да пьяниц, мирно спавших на могильных плитах.

Вскоре послышались шаги, и на фоне ночного неба вырисовалась крупная фигура сержанта Гэбриела, облаченного в военный мундир.

— Все в порядке, — заговорщицки доложил ему Томас. — Сегодня ночью Осрик и Теобальд патрулируют улицы в районе Северных ворот. — Он сунул руку во внутренний карман длинной сутаны — единственное напоминание о его священническом прошлом — и вынул оттуда тяжелый кошелек. — Коронер сказал, что этого вполне достаточно для выполнения поставленной перед тобой задачи.

Гэбриел пристально посмотрел в оба конца аллеи и быстро спрятал кошель в карман военной накидки.

— Жди меня здесь, — прошептал он. — Мы должны вернуться обратно через несколько минут.

Он исчез в темноте, оставив клирика в паническом страхе. Тот стучал зубами, но не столько от ночной прохлады, сколько от ужаса быть обнаруженным. Обещанные несколько минут показались ему вечностью, а в воспаленном мозгу росли опасения, что его арестуют и бросят в тюрьму со всеми вытекающими последствиями. Он даже задумался, какое наказание может грозить ему за незаконное вторжение в тюремную камеру: повешение или членовредительство, — но в этот момент из темноты вынырнул сержант, а за ним появилась и мощная фигура Гвина.

— Спасибо Богу и всем его ангелам! — облегченно вздохнул Томас, беспрестанно осеняя себя крестным знамением.

— Сейчас не время для молитвы, — осадил его Гэбриел. — Надо поскорее выбираться отсюда.

Они быстро пересекли кладбищенский двор, миновали западный вход кафедрального собора и вышли на темную улочку, ведущую к дому, где проживал коронер. Томас остановился перед низким входом в одну из выкрашенных в белый цвет церквушек, над которой возвышалась простая узкая башня. Повернув несколько раз большое металлическое кольцо, он открыл дверь и пропустил внутрь своих товарищей.

— Вот мы и пришли, Гвин, — прошептал он. — Это место станет для тебя безопасной гаванью на ближайшие сорок дней! Даже шериф не посмеет вытащить тебя отсюда, поскольку это священное убежище!

— Как он воспринял это, Джон? — спросила Неста на следующую ночь, когда они лежали на ее широкой кровати в таверне, где часть большого зала была отгорожена и служила жильем для хозяйки.

Суровое лицо де Волфа расплылось в улыбке, когда он вспомнил, как на следующее утро шериф чуть не лопнул от ярости, узнав, что Гвин сбежал из тюрьмы и нашел убежище в святой обители.

— Он чуть не помер от злости! Мне даже показалось, что вот-вот набросится на меня с кулаками! — рассмеялся Джон. — Обнаружив, что его хитроумный заговор полностью провалился, он готов был растерзать меня. Это сильный удар по его самолюбию.

— А ты рассказал ему, что на мече Гвина была кровь цыпленка? — продолжала допытываться она.

— Еще бы! Конечно, он все отрицал и твердил, что у меня нет никаких доказательств на этот счет, а я, в свою очередь, сказал, что у него нет никаких доказательств, будто это кровь человека. Он был взбешен, поскольку хорошо понимал, что я знаю правду.

— А что с тем тюремщиком, который дежурил на Южных воротах? — поинтересовалась Неста. — У него, должно быть, будут из-за этого крупные неприятности.

— Да, шериф грозился запереть беднягу в его же собственной тюремной камере и выбросить ключи, — усмехнулся де Волф. — К счастью, Гэбриел заставил Гвина врезать ему по лицу несколько раз, а потом крепко связать веревками. Впрочем, тюремщик не возражал, поскольку стал в три раза богаче. Конечно, вместе с Гвином пришлось выпустить еще четверых преступников, чтобы не создавалось впечатление, будто побег кем-то спланирован. Это вовсе не означает, что все тюремщики берут взятки, но иногда такое все же случается.

— Но де Ревелле догадался, что за всем этим стоишь именно ты?

— Конечно, догадался, но никак не докажет этого! Даже его собственная сестра может подтвердить под присягой, что я весь вечер и ночь провел с ней и ни на минуту не выходил из дома.

Валлийка с крашенными хной волосами прижалась к нему под овечьей шкурой, охваченная тревогой.

— А тебе не кажется, что мы всего лишь оттягиваем печальный исход этого дела? — взволнованно спросила она. — Что будет с Гвином через сорок дней?

Она и сама кое-что знала о древнем обычае священного убежища, а любовник пояснил ей мельчайшие детали. Гвин может оставаться в церкви Святого Мартина весь этот период, и никто не имеет права арестовать или задержать его. Но если он не признается в совершенном преступлении коронеру в установленной форме и соответствующих выражениях и при этом не согласится «отречься от королевства», то по истечении сорока дней будет заперт внутри церкви и умрет там от голода. «Отречение от королевства» означает, что Гвин должен покинуть Англию под клятвой никогда больше не возвращаться на ее территорию. Если же он нарушит эту клятву, то будет предан смерти.

— Нужно раскрыть преступление задолго до того, как истечет этот срок, — заключил Джон, вновь обретая серьезность. — Иначе говоря, найти истинного убийцу Уолтера Тайрелла и тем самым разоблачить происки де Ревелле.

Неста неожиданно привстала, и в тусклом свете свечи обнажились ее полные груди. Она