Книга История Вселенских соборов. Часть II. Вселенские соборы VI, VII, VIII веков - Алексей Петрович Лебедев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С самых первых пор своего открытого появления ересь встретила себе могущественных противников в рядах православных. Ревность к вере и ученость делали этих противников непобедимыми в их борьбе с лжеучением, Первым защитником православия против монофелитов был св. Софроний патриарх иерусалимский[72]. Свою деятельность в пользу православия Софроний обнаруживает еще ранее возведения на патриаршество, будучи простым палестинским монахом. Софроний имел несчастие видеть первое открытое провозглашение монофелитства. Он был в Египте, когда Кир патриарх Александрийский обнародовал свою известную нам грамоту единения, в которой во всеуслышание объявлялось новое лжеучение. Кажется, сам Кир захотел узнать мнение Софрония относительно нового учения и встретил в нем ревностного противника. Напрасно Кир старался убедить Софрония принять сторону монофелитов, приводя в свою пользу некоторый не совсем определенные места из писаний отцев; напрасно выставлял на вид, что будто св. отцы в целях спасения душ многих из верующих всегда готовы были на уступки, и что теперь в особенности не стоит спорить из-за выражений, когда дело идет о спасении душ столь многих тысяч верующих; Софроний оставался непреклонным в своих убеждениях (Д. Ѵ40;I. 368 — 9). По другому свидетельству, сам Софроний, как скоро узнал о содержании грамоты единения, отправился к Киру, пал к ногам его и умолял его не возвещать в церкви того члена веры в грамоте, в котором говорилось об одном действии во Христе; это учение он называл аполлинарианскою ересью[73]. После того как Софроний увидел, что все его попытки побудить Кира выбросить из грамоты единения слова, заключающие в себе монофелитское учение, были безуспешны, он отправляется в Константинополь, думая найти себе опору против Кира в Сергии патриархе Константинопольском. Не зная того, что Сергий сам был заражен монофелитством, он надеялся, что новое лжеучение, по влиянию Сергия, не будет распространяемо. Понятно, что Софроний обманулся в своих надеждах. Долго и много рассуждал он с Сергием[74], но Сергий не хотел уничтожением учения об одном действии во Христе разрушить дело египетской унии (Д. VI. 369–370). Более и влиятельным и сильным борцом против монофелитов становился Софроний, когда он взошел на престол патриарший в Иерусалиме (ок. 634 г.). В своем окружном послании, которое, по обыкновению всех вновь занимающих патриаршие престолы, разослал Софроний к другим патриархам, он с замечательною силою и ясностью изложил учение православное. Послание начиналось следующими выразительными словами: «отцы! отцы! всеблаженнейшие! Вижу поднявшуюся волну и за волною следующую опасность». Учение церкви о двух волях и двух действиях во Христе излагает св. отец в следующих чертах: «называя Христа состоящим из божества и человечества, мы проповедуем, что Он Бог и человек, состоит из двух естеств, и двойствен по отношению к естествам, и естественно совершает то, что свойственно тому и другому существу, в силу присущего тому и другому существенного качества и естественной особенности». Двойство естеств выражается в двойственности действий. «Еммануил, будучи единым, и в одном и том же будучи тем и другим, то ·есть и Богом и человеком, поистине совершает свойственное тому и другому естеству, производя совершаемое им одно так, другое иначе. Как Бог, совершал Он божественное, — как человек-человеческое» (Д. VI. 296. 315 — 16). Послание замечательно, кроме своей обширности, еще тем, что не указывает прямо на монофелитов, но в духе кротости, обходя лица, восстает на защиту истины. — Послание Софрония произвело сильное впечатление на умы; монофелиты заволновались и в отпор Софронию издают «Изложение». Недолго однако же Софроний оставался стражем веры. Магометанское владычество, подчинившее себе иерусалимский патриархат в это время, оторвало иерусалимскую церковь от связей с христианским востоком. Важнейшим распоряжением Софрония при виде стеснительных обстоятельств времени было посольство одного палестинского епископа в Рим, с целью найти здесь защитников истины и побудить их к борьбе с лжеучением. Софроний призвал к себе епископа дорийского Стефана и поручил ему это дело. Чтобы возбудить в посланнике должную ревность к защите истины и обязать его к точному исполнению возложенного на него поручения, патриарх привел Стефана на Голгофу и там на месте крестных страданий Христа заповедал ему, по свидетельству самого же Стефана, следующее: «помни, что ты дашь ответ Распятому на сем самом месте, когда Он придет во славе судить живых и мертвых, если вознерадишь и пренебрежешь опасностью, в которой находится Его св. вера. Соверши то, чего я не могу сделать сам по причине нашествия сарацын. Обойди в случае нужды всю вселенную, потщись преодолеть все препятствия, чтобы достигнуть Рима; открой там пред мужами благочестивыми по сущей правде все, что делается в наших странах, и не переставай умолять, пока они не восстанут на поражение врагов веры и совершенно не отвергнут нововведенного учения». Стефан исполнил просьбу патриарха, отправился в Рим и побуждал римский собор к ревностному охранению истины, хотя много прошло времени, прежде чем его усилия привели к цели[75], ибо между самими папами были еретики, напр. Гонорий. Софроний скончался около 640 года.
Вместе с Софронием на чреду служения православию выступает св. Максим исповедник[76] и мученик за учение о двух волях во Христе. Максим сначала занимал высокую государственную должность императорского секретаря, за свои таланты и познания высоко ценился императором Ираклием. Впоследствии он сделался монахом и был игуменом в одном Константинопольском монастыре. Когда появилось монофелитство, Максим покинул зараженный лжеучением Константинополь и жил частью в Африке, частью в Риме, ревностно подкрепляя православных своими богословскими познаниями и твердостью своих убеждений. Пребывание его в Африке было особенно плодотворно для православия. Самые епископы африканские охотно поставляли себя в число учеников Максима, несмотря на то, что он был простой монах. Его жизнеописатель говорит: «рассуждая с африканскими епископами, он утверждал их в вере, наставлял и вразумлял; потому что хотя они превышали его саном, но мудростью были гораздо ниже его»[77]. На время пребывания Максима в Африке падает его знаменитое состязание с отставленным патриархом Константинопольским, Пирром. Это было в 645 году. Состязание между защитником православия Максимом и защитником монофелитства Пирром ведено было публично; на нем присутствовал сам наместник провинции и многие епископы. Для ознакомления с содержанием состязания, мы приведем некоторые отрывки из него. Оно открылось вопросом со стороны Пирра: «что сделал тебе я и предшественник мой (патр. Сергий), что ты везде выставляешь нас еретиками»? — Максим: «с тех пор как вы извратили христианское учение, я счел долгом истину предпочитать расположению к
