Книга Мы - последствия баланса - Ирина Игоревна Голунцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы будете способны взять лишь столько, сколько сможете, сколько позволит ваш внутренний резерв, осилит ваше тело и разум. Захотите больше — энергия вас разорвет.
— Захотите сломать защиту — энергия высвободится и исчезнет.
— Вы станете проводниками, стражами жертвы, которая привела к одному из крупнейших катаклизмов.
— Так скажи нам, адепт, — обратилась непосредственно к Алене женщина, остановившись напротив и впервые заглянув в глаза. — Готов ли ты познать цену тысячи и тысячи душ? Сотен тысяч.
Ожидая продолжения пафосной речи, девушка, тем не менее, не услышала ни слова более — призраки замерли, сфокусировав на ней внимание, ожидая ответа. Вряд ли им требовались слова, они проверяли состояние ее разума и души, однако что-то насторожило Алену. Пусть они с Гавриэлем потратили сотни часов, чтобы дойти до финала, главное испытание ждало впереди.
— Если один падет, баланс нарушится, — подметил ситх, почувствовав смятение девушки. — Если один сломается, другому придется нести бремя стража в одиночку.
— Власть будет полностью в твоих руках, но ее захотят разделить другие. Но они ее не получат, поскольку только вы оба станете ключом. И никто другой.
После того, как джедаи обвинили ее в падении на Темную сторону, и уж тем более после того как люди убивали своих детей из-за древних сказок, Алена не прочь если не воспользоваться этой силой, то унести ее в могилу.
Даже если Гавриэль продолжал верить в контроль над эмоциями, именно чувства превращали человека в раба страстей и пагубных желаний. Рано или поздно чувства могут взять верх, а с силой, которая окажется у нее в руках, Алена хотела обращаться максимально осторожно.
— Да будет так, путник, — уловив ее настрой, отозвался ситх. — Ценою тысячи душ ты познаешь силу.
— Ценою тысячи душ ты познаешь силу, — эхом отозвалась джедай.
Следующий миг для Алены оказался самым сложным и ужасным за всю прожитую жизнь. На нее разом набросились потоки энергии, раздирая тело в клочья, и не столько боль ошеломила ее, сколько крики. Рев и агония вливались жидким металлов в уши, люди будто стояли у нее над головой и орали, не щадя легких. Жжение Темной силы Зиоста выглядело ничем в сравнении с истребляющей энергией отчаяния и страха сотен тысяч душ, осознавших миг смерти. Кости трескались, осколками впивались в мышцы, пронзали тонкие пленки органов и выковыривали плоть.
Алена не успела подумать о том, чтобы задушить свои эмоции, попробовать блокировать боль, убедить себя в обратном. Ей не просто захотелось умереть, она пожелала и вовсе исчезнуть и никогда не существовать, чтобы никогда и ни за что не переживать этого. Словно тебе молотком ломали зубы, а затем заливали кипяток в рот. Разбивали колена и продолжали колоть иглами. Разрезали живот и душили собственными склизкими кишками.
Пережитая агония длилась вечность, но когда ослепительный свет погас, и девушка рухнула на холодный пыльный камень пещеры, она поняла, что прошло не больше минуты.
Судорожно откашливаясь, Алена кричала, извиваясь угрем, молотя руками по земле. Тело отходило от мучительных судорог, пока в голове затихал звон, а сердце едва не пробивало трещащие ребра. Ей никогда не было так страшно, никогда в жизни.
Скуля, словно побитая собака, девушка перестала брыкаться и свернулась, подтянув к груди ноги. Часто и отрывисто дыша, она царапала камень и не могла остановить слезы. Но паника постепенно отступала, как и боль, и когда в голове чуть прояснилось, Алена попыталась затушить страх. Это было сделать сложнее, чем с гневом или злостью.
Да чего уж — прошло не меньше минуты, прежде чем ей удалось сосредоточиться хотя бы на мысли, что необходимо успокоиться.
Сначала угомонить сознание, потом тело. Присесть, осмотреться. А потом осознать, что кроме пауков в темных уголках пещеры никого не было.
— Гавриэль? — Голос звучал слабо, сухо. Алена едва сознание не теряла от натуги, но нашла в себе силы закричать: — Гавриэль! Где ты?
Тишина в ответ не обрадовала девушку, но пожелав восстановить энергию, она неожиданно обнаружила, что может зачерпнуть силу из нового источника. «Может», возможно, не совсем подходящее слово, однако Алена чувствовала, что древние действительно подарили ей связь с чем-то, что долгие тысячи лет лежало под горами Зиоста.
Внимание Алены привлек металлический шар, которого до погружения в безумие она не припомнила. Поверхность состояла из мелкого змеевидного узора, по весу предмет, помещающийся в двух ладонях, был не тяжелее светового меча.
«Оболочка», — неожиданно пронеслось слово в голове девушки, — «проводник».
Именно через него, ловушку, которую смастерили древние, протекала мощь сотен тысяч душ. Ключ, который позволит открыть дверь.
Магнум. Вот его имя.
— Мы сделали это, верно?
Алена дернулась, как от огня, и едва не упала, услышав позади тихий шепчущий голос Гавриэля. Он прозвучал угрожающе слабо, и, обернувшись, девушка с прискорбием отметила, что мужчина выглядел отвратительно, как если бы из него выкачали кровь и оставили погибать под палящим солнцем.
— Прекрасная вещь, да?
В недоумении и растерянности она наблюдала за тем, как Гавриэль опустился перед ней на колени и осторожно, с нескрываемым благоговением взял магнум. Его взгляд блестел от счастья, в котором Алена увидела безумные искры, которые ни разу не признавала за мужчиной.
— Ты в порядке?
Осторожный вопрос отрезвил Гавриэля, но перемена в настроении выглядела невероятно контрастной, что ненароком напугало Алену. Но из-за пережитого ужаса ей без труда удалось оставить мелькнувший страх глубоко в душе, он оказался сродни комариному укусу.
— Прости, что напугал, я очнулся и… мне было… я… в каком-то бреду пребывал, ушел в ближайший тоннель и упал где-то. Когда услышал, как ты зовешь, пришел в себя.
— Ты чувствуешь? Силу?
Гавриэль призадумался, крутя в руках артефакт, словно пытаясь в прямом смысле ощутить энергию на рисунке металла. Он сидел так и не реагировал ни на что, и Алена не торопила его, она наслаждалась тишиной и покоем. Но потом мужчина отставил артефакт и неожиданно притянул ее к себе, обнял так крепко, что девушке стало трудно дышать.
— Мы сделали это, — все еще не веря в случившееся, Гавриэль не без улыбки отстранился и обхватил лицо Алены, заставив посмотреть на себя. — Ты веришь в это?
Растерянная из-за столь быстрой смены настроения собеседника, девушка ничего не ответила, только хлопала ресницами и пропустила момент, когда Гавриэль поцеловал ее. У нее не хватило сил удивиться или же отстраниться. Напротив, она подозревала, что рано или поздно мужчина пересечет эту черту, трудно
