Книга Донбасс – сердце России - Олег Витальевич Измайлов

мистера Фландерза, получившего в среде наших мужчин не совсем мне понятное прозвище «даблдабл». Но о нем в другой раз, если будет на то повод. Бурная молодость миссис Фландерз оставила в ее натуре неодолимую тягу к прогрессу, который если где и заметен в наше время, так это в дамской моде. Нынче, говорят, совершенно невозможно отставать от моды. Вот Молли не отстала. Только учти, что это она поведала мне по большому секрету. Все знают, что в нашей семье умеют хранить чужие тайны. И я говорю тебе, Эмили — что может быть опаснее новомодных застежек, которые называют «молния», или на американский манер — ZIP! Эта самая «молния» способна отравить вам всю жизнь и навлечь на вас куда больше неприятностей, чем обычные пуговицы, кнопки, пряжки и крючки с петлями. Вот тебе поучительный пример Молли — пленившись изысканной новинкой, она заказала себе парочку корсетов, которые застегиваются на упомянутое изобретение. Последствия оказались просто ужасными. Мало того что застегнуть корсет стоило ей страшных мук, расстегнуть его вообще не удавалось. Избавление от такого корсета превратилось для нее в хирургическую операцию, а если учитывать присущую этой «жене британского строителя империи» скромность и достоинство, бедняжка Молли и вовсе рисковала остаться в нем навеки замурованной.

Теперь ты можешь представить себе, как Молли Фландерз явилась на вечеринку. Думаю, что таких последовательниц новой веры в технические усовершенствования там было немало. Просто не все умеют признаваться в своих поражениях так, как это сделала миссис Фландерз, самоотверженная и честная Молли, описавшая мне свои добровольные пытки под «молнией».

Все было устроено в большой классной комнате нашей местной «Паблик скул», поскольку, увы, других порядочных зданий более нет. Двухэтажная Школа стоит неподалеку от завода, на некотором возвышении, что в известной степени защищает детей наших техников и рабочих от густой смеси дыма и копоти, безраздельно властвующих в поселке и над ним — до самых небес Господних.

Итак, в жарко натопленой classroom собралось наше общество. Дышать было совершенно нечем, но выбора не было — суровые русские зимы совершенно изменили наши островные привычки.

Поэтому вовсе не удивительно, что море слез накопилось в глазах наших дам, пока миссис Огаста Юз пела песню «There is no home like my own», кто же из нас, пребывающих в далеке от прекрасной родины не согласится с тем, что «лучше дома нет, чем собственный твой дом»? Ностальгическая нота выступления нашей «главной» певицы усугублялась выбором песни. Эту, как ты, вероятно, знаешь, популярнейшую балладу сочинила «под себя» звезда европейской оперы Мария Малибран де Берио. Увы, сия романтическая испанка, едва успев вкусить радостей настоящей любви во втором своем браке, умерла молодой (и сорока не было) — неудачное падение с лошади. Безутешный супруг, модный лет сорок назад скрипач мистер де Берио посвятил ей печальную пьесу. Глядя на увлажнившиеся глазки своих товарок я понимала, что дамы знают подробности биографии оперной дивы. Надо отдать должное — Огаста Юз выбрала песню весьма и весьма обдуманно.

Ну и Нельсон, старый добрый адмирал! Куда же британская сходка без него, не правда ли, дорогая? На сей раз песню «Смерть Нельсона» исполнил мистер Д. Томас. Мне было немного смешно смотреть на патриотизм англичан — я где-то читала, что песенка пришла, между прочим, из оперы американского композитора Джона Брэхэма, о котором при жизни газеты писали как о «самом великом теноре, который когда-либо был известен». Подозреваю, что это все американские рекламные штучки. Ах да, говорят, что на премьере оперы с леди Гамильтон случилась форменная истерика. Впрочем, вполне вероятно, что вовсе не из-за содержания, а из-за музыки, которая, моя милая Эмили не что иное, как компот из полупереваренных музыкальных клише. Увы, наши грубые металлурги — люди невзыскательные, но, конечно, преданные поданные королевы и «юнион джека». Они приняли песню замечательно, подарив исполнителя аплодисментами и криками «гип-гип»!

Но самый большой музыкальный сюрприз нам мистер Джей Камерон, племянник сэра Александра, помощника Джона Юза.

Вот тебе, дочь, картинка просходившего. На кафедру классной камеры поднимается представительный джентльмен — наш доморощенный конферансье мистер Арчибальд Бальфур. Дождавшись пока гул одобрительных голосов, вызванный патриотическим выступлением мистера Томаса, утихнет, молвит так:

— Дорогие леди энд джентльмены! Новинка степного сезона — знаменитая русская песня «После битвы». Она была сочинена по случаю одной из нечаянных побед русских моряков над турецкими коллегами в Черном море. И так она пришлась по сердцу русском морякам, певшим ее во время памятной нам всем осады Севастополя, что ее невольно переняли британские артиллеристы, безуспешно (смешок в зале), долго и со вкусом осаждавшие так называемый Большой редан этой русской Трои нашего времени (снова смешки). Мистер Джей Камерон, прошу вас.

Звучит проигрыш на рояле, Камерон набирает в легкие побольше воздуху и хорошо поставленным тенором поет: «…Raskinulos’ nebo shirоko, Terjayutsa volny vdali… Otsyuda uydem mi dalyoko, Podalshe ot greshnoy zemli»!

Господь мой милосердный! Что происходило в зале — наша публика слушала как зачарованная. Перси говорит, что это свидетельствует о том несомненном таланте, которым при всем своем варварстве обладают русские в музыке и поэзии. Вот только чугун варить им не под силу пока…

Концерт занял большую часть времени, отведенного организационным комитетом на всю вечеринку. Поэтому, а возможно, из-за духоты и жары (миссис Дженкинс упала в обморок два раза, а Мэри Трипл и Грэйс Симпсон — по одному), благотворительная часть была скомкана. Шарф, связанный миссис Огастой Юз, был куплен ее мужем, мистером Артуром Юзом за соверен. Франтоватый современный соверен, странного желтоватого цвета, большинство из нас и не видели эту монету. Твой отец говорит, что в ней часть меди заменили серебром. К чему было это делать? Мои валлийские варежки с кельтским узором ушли за два шиллинга.

Эмили, прочитай это письмо моим теткам — Джоане Стингрэй и Агате Гуднайт. Им будет интересно узнать как мы проводим время в этих диких русских степях посреди волков, медведей. А также «cossacs» и «muzhiks».

Нежно целуем тебя,

твои мама и папа Гвинет и Перси Картрайт

Рождение Донецка: город Сталина

Семь лет революций и войны, пролетевших над юзовскими заводами и рудниками, оставили в истории края столько кровавых ран, не разрушенных по сей день мифов, не разоблаченных легенд, что на этот период, пожалуй, стоит отвести поле для отдельного исследования. Мы же начнем со ставшего уже хрестоматийным для краеведов, но малоизвестного большинству горожан документа — протокола заседания пленума Юзовского окружного совета (тогда областей не было, а только округа) от 8