Книга Рейс в Обитель Покинутых - Ана Фьёрд

нарочито громко, словно давая Владу понять, что ему не стоит попадаться на глаза этому Вассу.

— Очень жаль, — в его голосе не слышалось и капли сожаления. — Пошли быстрее, а то все места займут.

— Мне без разницы. Моё место всё равно у стенки в последнем ряду. Если только… — неуверенно начала Сни-Жанна, но Васс её перебил, снизив голос до громкого шёпота:

— Знаешь, утром я был не прав. Просто твои… — Он осёкся, но продолжил: — Это было так неожиданно — узнать о них.

— Я тебя не виню, Васс. Главное, что ты…

Он опять не дал ей договорить.

— Но ты была права, я знаю тебя всю жизнь. И мои чувства не изменить… Знаешь, я даже рад, что у нас больше нет секретов друг от друга. Теперь, я надеюсь, ты согласишься стать моей и будешь сидеть прямо напротив мэра, как самый почётный член общины.

— Я… — В голосе Сни-Жанны сквозила неуверенность.

— Ш-ш-ш. Не говори ничего. Я хотел сделать сюрприз, но сегодня после собрания я при всех предложу тебе стать моей. И я верю, что ты примешь правильное решение.

— Васс, я… — Сни-Жанна замолчала, а потом едва слышно продолжила: — Поняла.

— Я рад, моя дорогая, — радостно ответил Васс. — Ты не представляешь, как мне не хочется туда идти, но надо. Будет жеребьёвка. А вдруг чёрное выпадет мне, или кому-то из моих родных, или… тебе. Я не хочу тебя потерять.

— Всё будет хорошо, Васс. Давай будем надеяться на лучшее. — Помолчав, она добавила: — Даже если и попадётся, это — большая честь. Всё ради выживания общины.

— Ты так говоришь, как будто хочешь вызваться добровольцем. — Он понизил голос: — Сама знаешь, Ла-Урре нужны именно такие, как ты.

— Может, и стоило бы, — вздохнула Сни-Жанна.

— Не смей! Слышишь? — Шёпот Васса стал угрожающим. — Ты моя и только моя. Никакой Ла-Урре я тебя не отдам. Всё, пошли.

Раздались шаги, и Влад аккуратно выглянул из комнаты. Сни-Жанна под руку с высоким мужчиной, чья голова всего на десяток сантиметров не доставала до потолка, медленно удалялась по коридору. Она мимолётно обернулась, поймала взгляд Влада, жестом показала следовать за ней и повернулась к спутнику, который по-хозяйски обнял её за талию. Васс что-то вполголоса говорил ей на ухо, а его рука, лежащая на талии Сни-Жанны, то и дело соскальзывала ниже.

Когда Влад вышел из тепла жилой комнаты, ему показалось, что он окунулся в ванну со льдом. Колючий холодный воздух впился в незащищённое лицо, схватил за руки в тщетной попытке проникнуть под одежду, заставляя туже намотать шарф: Владу уже было наплевать на его резкий животный запах. Теплее не стало, и он понял, что если ещё хоть немного постоит, то тут и останется, замёрзший и безжизненный. Сни-Жанна и Васс уже скрылись за поворотом, и Влад поспешил за ними.

Одинаковые коридоры, освещаемые через каждые пару десятков шагов крохотными светящимися шариками, быстро сменяли один другой. Если бы не Сни-Жанна и Васс, Влад давно бы заблудился в хитросплетении тоннелей, лестниц, спусков и подъемов. Иногда на пути, прямо посреди коридора, попадались ледяные колонны, напоминавшие спустившиеся с потолка сталактиты или вырезанные в плотном снегу арки. Изредка встречались люди, и на их фоне Влад ощущал себя капустой. Да, жители общины носили меховые или кожаные одежды, но не кутались в шарфы, оставив на виду лишь глаза, и не надевали головные уборы, а их бледная, сравнимая цветом со снегом кожа не краснела на холоде. Сам Влад чувствовал, как горят щёки, и всё порывался их растереть, но, помня, что так делать нельзя, каждый раз отдёргивал руки.

Снежбург напомнил Владу парижские катакомбы: туннели, ниши в стенах, крохотные комнатки и ступеньки — только всё вокруг было сделано из снега и льда. Он быстро забыл предупреждение Сни-Жанны и во все глаза рассматривал внутреннее убранство, оказавшееся очень и очень скудным. В широких жилых тоннелях через каждые несколько метров виднелись двери комнат, а в узких технических, где с трудом могли разминуться два человека, — по стенам тянулись трубы и провода. Смотря на них, Влад задумался о том, как всё это пережило четыре сотни лет низких температур. Как сами общинники здесь выживали?

Вокруг становилось всё оживлённее. Выныривая из боковых ответвлений в широкий тоннель, люди спешили в одном направлении, и Влад уже не боялся потеряться — поток людей сам вынесет его в нужное место. Так и произошло.

Миновав широкую арку прохода и короткий коридор, Влад оказался в большом круглом зале с куполообразным потолком. Помещение тонуло в ярком голубоватом свете, источником которого была закреплённая на длинном тросе сверкающая сфера, спускающаяся почти до пола. Ей не хватало мощности осветить всё помещение целиком, поэтому стены и углы терялись в полумраке. В центре залы стояло небольшое возвышение, над которым и завис светильник. Вокруг возвышения чётким квадратом стояло четыре стола, за которыми уже сидели общинники. Васс притянул Сни-Жанну к себе, поцеловал и направился к столу, стоящему прямо напротив возвышения. Сни-Жанна же, когда он отвернулся, поспешно вытерла губы, и заозиралась, высматривая кого-то в толпе.

Увидев Влада, она поманила его за собой вглубь зала и встала у стены, неподалёку от прямоугольного листа металла, зачем-то вделанного прямо в лёд. Здесь, куда почти не долетал свет сферы, царил полумрак. Сни-Жанна со вздохом обняла себя дрожащими руками. Влад подошёл к ней вплотную и встал рядом. Ему хотелось спросить о подслушанном разговоре, но Сни-Жанна выглядела такой потерянной и несчастной, что он не решился.

— Ты как?

— Я очень испугалась, — прошептала Сни-Жанна. — Если бы он тебя увидел, то все планы пошли бы крахом. Васс безумно ревнив. Прости, что так вышло. Если бы я не пошла с Вассом, он бы заподозрил неладное. Поэтому выбора не было. Видишь дверь? — Она кивнула на металлический прямоугольник. — За ней наш путь на посадочную площадку. К складу ведёт несколько технических тоннелей. Этот забросили из-за нападений криотов. Но, если мы пойдём тихо и быстро, то, надеюсь, проблем не будет.

— Криотов? — не понял Влад.

— Потом расскажу, — отмахнулась Сни-Жанна, ища взглядом кого-то в толпе.

— Пошли сейчас, пока общинники заняты. Никто и не заметит наше отсутствие.

— Нельзя. Если я не