Книга Стрелы Сехмет - Михаил Ежов

чего я избавился после войны? Мне бы не хотелось встретиться со своими скелетами. Может, это малодушно, но я не рвался на ту войну, и едва ли мне доставят удовольствие воспоминания об убитых мною людях. Не тех, кто осознанно сделал бойню своей профессией — вроде Холодова — а тех, кого бросили на наши амбразуры сумасшедшие лидеры Османского Конгломерата, одержимые идеей создать на руинах цивилизации новую империю-султанат. Я был одним их тех, кто оказался на этой войне не по своей воле: просто солдат, в срочном порядке переправленный в Болгарию для уничтожения так называемых «боевиков» — народного ополчения и партизан. На самом деле это были едва обученные люди, вооружённые дрянными винтовками и автоматами, плохо представлявшие, что делают. Зато им хорошо промыли мозги при помощи газа «Нейромайндер-6». Именно из-за него начался весь сыр-бор. Европа не могла допустить, чтобы эта разработка османцев получила широкое распространение. К счастью, Конгломерат не собирался ни с кем ею делиться, поэтому в конце концов газ был уничтожен после захвата Истанбула и капитуляции Османии. Но на алтарь победы пришлось принести Балканы — как это уже не раз случалось в истории военных конфликтов. Для меня же эта бойня означала потерю Божаны.

Я остановил такси возле вокзала и вышел, предварительно расплатившись кредиткой. Хорошо, что больше не нужно скрываться. Наверное, моим врагам подобная беспечность кажется идиотизмом, либо же они уже догадались, что я о них знаю. Думаю, второй вариант более вероятен. Что ж, сейчас игра идёт на опережение, и пока я, кажется, лидирую.

Я зашёл в здание вокзала — огромный вытянутый манеж со стеклянной крышей, на которую проецировались тысячи рекламных билбордов. Вдоль стен виднелись туалеты, салоны красоты, массажные кабинеты, банковские отделения, маленькие кафе и бары, различные сервисы, мастерские, продуктовые лавки, пункты страховых фирм и просто магазины всех мастей. По пути я заметил даже крошечную часовню, где можно помолиться и исповедаться — так сказать, на дорожку. Ну, или по прибытию.

Людей было полно. Японцы, китайцы, корейцы и таиландцы держались одной группой, чувствуя себя членами одного большого и сильного государства, Восточного Союза. Древние распри были забыты, и некогда разрозненные страны объединились, чтобы противостоять глобальному кризису, постигшему цивилизацию.

Я заметил также нескольких чернокожих, часть которых была одета в обычную одежду, а часть — в полосатые покрывала до пят и подобия тюрбанов. Это жители Африканских Штатов. Они держались отчуждённо и смотрели поверх голов, даже если из-за роста для этого приходилось задирать подбородок.

Продвигаться сквозь толпу пришлось, лавируя между телами. Из багажа у меня была только сумка, так что это оказалось довольно просто. Я протиснулся мимо процессии сикхов в тюрбанах винного цвета и с миниатюрными кинжалами за поясом. Каждый из них нёс парусиновую сумку, некоторые были с логотипом известной строительной компании — должно быть, они прибыли на конференцию, или их наняли для очередного архитектурного проекта.

Мне наверняка дадут сесть в поезд, а вот там я вполне могу с кем-нибудь встретиться. Сейчас же беспокоиться было не о чем. Мои враги будут ждать моей встречи с Дивовым, так что в вагоне я окажусь под колпаком. И наверняка военные не ограничатся лишь наблюдением при помощи приборов — непременно кого-нибудь подошлют. Что ж, надеюсь, он будет аккуратнее, чем Холодов. Я невольно улыбнулся: безусловно, будет!

На платформе народ толпился возле дверей посадочных контейнеров. Я нашёл на билете номер своего и начал к нему проталкиваться, бормоча под нос извинения. Через пять минут мне удалось занять очередь. Громада аквапоезда виднелась метрах в ста впереди, на водной глади залива. Это был белоснежный удав, сверкающий сталью и стеклом, пестрящий рекламными надписями и голографическими картинками. Издали он походил на обычный поезд, но на самом деле был раз в десять больше. Не только в длину, но и в сечении вагонов, ведь в них будут вставляться посадочные контейнеры, каждый из которых размеров с автобус.

Несмотря на огромное количество пассажиров, очередь двигалась довольно быстро. Не прошло и четверти часа, как я вставил билет в прорезь автомата, двери открылись, и я занял место в так называемой «ячейке». Это кресло с ремнями безопасности. В контейнере таких было много, и они постепенно заполнялись людьми.

Минут через пять двери закрылись, а контейнер подцепился специальным краном. Я почувствовал толчок и подъём. Нас перенесли на залив, где вставили в один из вагонов. Я испытывал чувство дискомфорта: всё моя чёртова боязнь высоты. Кажется, её истоки тоже кроются в войне. В тех вертушках, с которых мы сбрасывали напалм — мерзкое зелёное пламя, выжигающее землю на два метра вглубь — и расстреливали болгарских партизан. Наш пилот, Макс Романов, любил включать музыку — какую-нибудь из рапсодий Листа. Говорил, это помогает помнить, что внизу не просто мишени, а живые люди. Тогда мне казалось, что лучше бы мы об этом забывали.

Раздался скрежет, я ощутил толчок, и контейнер замер: нас погрузили. Словно обойму вставили в пистолет. Я — пуля, и, если повезёт, кое-кто в этом убедится на собственной шкуре.

Расстегнув страховочные ремни, я встал. Нужно найти своё купе. Пока остальные пассажиры доставали багаж, я подхватил свою сумку, прошёл между креслами и оказался в жилом отсеке вагона. Справа и слева были двери с номерами. Я двинулся по коридору, глядя на цифры и перебирая в памяти лица людей, которые оказались моими соседями. Кто-то из них наверняка агент, приставленный следить за мной. Мужчина, женщина — им может оказаться, кто угодно. Единственное ограничение — возраст. Я был уверен, что он будет не младше двадцати и не старше пятидесяти. И то, если брать по максимуму. Скорее уж — от тридцати до сорока. Достаточно опытный, быстрый и сильный. Я ведь не мальчик с улицы, а истребитель Одержимых, причём, лучший.

Наконец, я нашёл своё купе и открыл дверь при помощи билета — он действовал как ключ-карта. Сев на бордовый диван, обтянутый пористой синтетикой, я откинулся на мягкую спинку, не забыв запереться.

Оставалось только дождаться отхода поезда. Он повезёт меня через океан подобно мифическому Левиафану. Наверное, я должен был чувствовать благоговение вроде того, что наверняка испытывал Иона, но мне хотелось только одного: отдохнуть, пока на меня не свалились военные. Я улёгся на диван, закинув руки за голову. Посадка закончится минут через пятнадцать — судя по тому количеству пассажиров, которое оставалось, когда я влез в контейнер.

Что я сделаю, если агент появится раньше, чем я встречусь с Рыбаком? Впрочем, такое развитие событий крайне