Книга На балу грёз - Дэй Леклер

— Мануэль, стой! — завопила Элла. — Тут водятся змеи?!

Глава восьмая

— Senior Бомонт? — Челита постучалась и вошла в кабинет.

— Да? — Раф оторвал взгляд от бумаг. — В чем дело?

— Los hombres malos son aqui[31].

Раф вздохнул, надел на ручку колпачок и вставил ее в подставку.

— Коли люди заинтересованы в покупке поместья, это не значит, что они плохие.

— Это значит, что они очень плохие, — поправилась Челита. — Мы все потеряем работу, если la flnca купят. А потом и кров — не умирать же с голоду. И кончим, выпрашивая милостыню в Сан-Хосе. — Челита негодующе посмотрела на Рафа. — Или что похуже.

— Сколько можно твердить, — Раф боролся с раздражением, — новые владельцы ничего менять не будут. Все как есть, так и останется.

— Как скажете, Senor. Вам виднее. Впустить их?

— Ты не впустила моих гостей в дом? — Брови Рафа грозно сошлись.

— Я что-то не то сделала? — кротко осведомилась Челита.

Ну, это ни в какие ворота не лезет. Открытое неповиновение — такого еще не бывало.

— А ты не знаешь?! — Раф с трудом понизил голос. — Будь добра, впусти гостей и попроси Эллу присоединиться.

— Э-э-э… как? — Челита непонимающе захлопала глазами, словно по-английски не разумела.

— La Estrella. Помнишь? Предвестница счастья и процветания? Где она? Я хочу ее представить.

На Челиту было жалко смотреть.

— Э-э-э…

— Mi esposa, — рявкнул Раф. — Donde estd[32]?

— А… гости. Совсем забыла. Я сейчас же их впущу. — Экономка выкатилась из комнаты.

— Челита!!

— Si, Senor. — Ее голова испуганно вынырнула из-за дверного косяка.

— Где… она?

— В поле, — ломая руки, сдалась Челита.

— В поле?.. — Забинтованной рукой Раф пытался нашарить сигареты, не сразу вспомнив, что давно их выкинул. Как можно быть таким идиотом?! Да очень просто: один взгляд умоляющих медовых глазок, и весь его здравый смысл улетучивается. Dios! Так и за бутылку взяться недолго! — Челита, скажи, что моя жена делает в поле?

— Собирает кофе, — промямлила она.

Стиснув кулаки, он вскочил. Челита попятилась к двери, глаза округлились от недоброго предчувствия.

— Куда идет Senor?..

— За женой. А ты пригласи гостей и угости чашкой кофе. Слышишь меня?

— Cafe. Si, Senor. Я угощу их нашим, особым. И буду обходительной. Очень.

— Что-то новенькое.

Раф выскочил на заднее крыльцо и зашагал к кофейным полям. Невероятно, там кипела работа: сборщики, смеясь и перебрасываясь шутками, собирали кофе. Они смолкли, и он спиной чувствовал, какими взглядами его провожают, пока отыскивал, пробираясь среди рядов ветвистых деревьев, свою женушку.

— Раф? Привет. Чудесное утро, не находишь?

Элла встретила его с завидным спокойствием.

— Хочу с тобой поговорить.

— Да, я слушаю.

— Не здесь, тут слишком людно.

— О’кей. Но предупреждаю…

— Еще успеешь.

Раф отвязал лукошко от талии Эллы, схватил ее за руку и потащил через строй зорко наблюдавших сборщиков. Завидев, что она уходит, они тоже сняли лукошки и опустились на землю.

— Я же предупреждала, — запыхавшись, сообщила Элла. — Без меня никто работать не будет.

— Меня волнует не это. А то, что моя жена собирает кофе, как…

— Как простая деревенщина? — любезно подсказала Элла.

Раф стиснул зубы, выжидая, пока уляжется гнев.

— Тебе здесь не место. Это понятно даже крестьянам, раз они пошли за тобой.

— На это я и рассчитывала. — Элла сверкнула улыбкой из-под соломенной панамы. — Вчера вечером ты сам сказал, что люди пойдут за мной хоть в огонь, хоть в воду. — Ее улыбка стала лукавой. — Хоть в поле.

Вся выдержка потребовалась Рафу, чтобы не схватить ее за плечи и хорошенько не встряхнуть.

— Но это ничего не меняет.

— Меняет. Тебе хочется, чтобы я ушла с поля? Тогда уговор: ты берешь назад Мануэля…

— Нет. — Раф закрутил головой, предугадав ход ее мысли. — Не могу. Вопрос чести. Ценю твое усердие, amada, но ничего не выйдет.

— Ты сам вставляешь палки в колеса! — взорвалась Элла.

— Довольно споров. — Раф раздраженно почесал затылок. — Тем более на поле. И уж не в присутствии всего населения Милагро.

— Да и твоих покупателей, — добавила она, посматривая через его плечо.

Раф пересилил порыв обернуться. «Madre de Dios! Что там еще?»

— Ты заплатишь за это, любовь моя, — прошипел он над самым ее ухом. — Я позабочусь об этом. Лично.

— Жду не дождусь, — был дерзкий ответ. — А сейчас твоей жене пора собирать кофе. Вопрос чести.

Раф остановился у двери в комнату Эллы. Тихо. Постучал по деревянной панели, ответа нет, и открыл.

— Элла? — окликнул он. — Пора ужинать. Умаявшись за день в поле, Элла крепко спала посередине кровати, укутанная лишь коротким халатиком. Ее спутанные кудри — губы Рафа дрогнули в улыбке: ну и намучается она с ними, когда проснется, — разметались веером вокруг головы и казались иссиня-черными на фоне крахмально-белой подушки.

Поддаваясь искушению, Раф приблизился, не сводя с нее глаз. Она лежала, свернувшись уютным клубочком. Тонкий шелк халата натянут на соблазнительно округлых ягодицах и стройных бедрах. Руки покоятся на груди. Ногти поблескивают прозрачным лаком.

Улыбка Рафа стала шире.

Марвин рассказал, как она раскусывала кофейные ягоды, выискивая, догадался он, «петушка» среди «курочек». Судя по алым губам, немало сладкой мякоти попало ей в рот.

Раф подошел к комоду и, выдвигая ящик за ящиком, нашел шелковую кружевную рубашку. Облокотившись на кровать, он осторожно перекатил Эллу на себя. Ее ресницы затрепетали, вздох, и она прижалась к его груди.

Впитывая тепло и душистый запах ее кожи, Раф замер, потом распустил поясок и стянул халатик. Элла была так же прекрасна, как ему помнилось: полные груди, тонкий стан, кожа — нежнее лебяжьего пуха. Превозмогая растущую боль в паху, он пропустил ночную рубашку через ее голову, уже продел руки в проймы, и тут веки Эллы дрогнули, и она заморгала.

— С добрым утром. — Девушка широко зевнула.