Книга Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2008 №7 - Журнал «Домашняя лаборатория»

благородство.

Это породило идею, что образование несет культуру. Я и сам ей когда-то поддался, пока не понял степени ее опасности. Потому что, приняв ее, мы более перед собой ни за что не отвечаем, и любые, сколь угодно бессмысленные собственные действия могут быть расценено как "несение культуры" — это уже не проверяемо.

Прямые цели образования — учить природе вещей и готовить к сложной деятельности. Возможны ли побочные положительные эффекты? Пожалуй, да. Во-первых, не вредно, если у человека расширяется кругозор. Во-вторых, образование учит думать. Кстати, ни то, ни другое для деятельности не вредно. Но кругозор расширяется лишь, если человек понимает, что ты говоришь. А научиться думать можно лишь думая. Поэтому достижение обеих (внешне) побочных целей возможно лишь если человек у тебя действительно обучается.

Если же человек в ВУЗе просиживает штаны, то он учится умению сидеть на месте и просиживать штаны. Говорят, что людей с высшим образованием охотно берут на должность торговцев в ларьках. Т. е., я не прав, образование действительно в данном случае готовит человека к деятельности, а высокий культурный уровень гарантирует, что он меньше будет воровать.

Трудно представить себе и то, что культура повышается бесконечным заучиванием-забыванием.

Я слышал также идею, что образование имеет значение экскурсии по музею. Человеку показывают экспонаты, а потом он через 10 лет об этих экспонатах вспомнит. Такие ознакомительные курсы вполне допустимы. Но если ты ведешь человека по музею, то не вправе устраивать экзаменов. А то представим себе, на выходе из музея дюжий экскурсовод с овчаркой тебя спрашивает

— Инвентарный номер PQ-319?

— Неизвестный. Портрет неизвестного.

— Неправильно! На повторную экскурсию!

Но все инвентарные номера через 10 лет будут забыты. И слава Богу.

А от принудительных прогулок по музеям останется лишь твердая уверенность, что да, а все же был в неизвестном музее Портрет Неизвестного. Работы неизвестного художника.

Фундаментализм и технологизм

Это важный вопрос, которого я лишь кратко коснусь.

Московский Университет с одной стороны и московские технические ВУЗы с другой, представляли два разных направления в образовании.

Технический ВУЗ (по замыслу) готовил работника по данной специальности.

Московский университет учил «природе вещей» и «к специальности» не готовил или готовил по минимуму. Мехмат, так и вообще ни к чему не готовил.

Выпускник Московского Университета, оказавшись «на службе», должен был, прежде всего, заново учиться. Но он обладал этой способностью, и через несколько месяцев оказывался более эффективным работником, чем тот, кого готовили к данной профессии. Выпускников Московского Университета соответствующим образом ценили.

Обсудим некоторые минусы «технологического образования» (которое, само по себе, конечно же необходимо).

Во-первых, скорее всего человек попадет на работу не по той специальности, которой его учили. Далее он оказывается перед необходимостью переучиваться, а его способность к интеллектуальной мобильности ниже, чем у «фундаменталиста».

Во-вторых, технологическое образование быстрее обесценивается.

Наконец, технологический взгляд на мир, без знания «природы вещей», может вести к серьезным ошибкам.

Человек, который учит будущего «инженера» («технолога») должен помнить об этих обстоятельствах.

Во всяком случае, важнейшей (хотя и не четко поставленной) проблемой является сохранение у человека (в реальности, у части людей) интеллектуальной мобильности. Это важнее забивания головы правильными рецептами и алгоритмами (хотя в определенных дозах, зависящих от специальности, и это нужно).

Кроме того, надо решать вопрос о том, что есть «природа вещей» в рамках данной специальности. В реальности, это задача отбора «командных точек» читаемых курсов — задача вполне конкретная, и опять плохо формализуемая.

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

Когда я в 1984 явился на "службу", мне сообщили, что каждый член кафедры имеет от двух до трех общественных работ. Вот список того, что делал я (в данном случае я — не индивидуальность, а объект статистики) в смысле работ и присутствий (большая его часть — не "общественные работы", а исполнение долга.

а) добровольная народная дружина; 13 раз в год 6 часов (+2 часа на дорогу) строго обязательно. По существу 13 дополнительных "рабочих дней", изнуряющих своим бездельем. Мы действительно должны были ходить с милиционерами в одной из самых малоприятных точек тогдашней Москвы.

б) две за 4 года сентябрьские поездки на сельхозработы (за исключением этой и следующей строки, все остальное было ежегодно);

в) я успел получить "высшее политическое образование" — окончить Университет Марксизма-Ленинизма. Официально надо было раз в неделю в течение двух лет приезжать на противоположный конец Москвы. Некоторые мои коллеги получили по три таких образования;

г) ответственный за гражданскую оборону кафедры (планы и обсуждение непроводимых мероприятий, отчеты, списки участников и т. п.);

д) общественный инспектор по технике безопасности (это не страшно, самыми опасными из станков на маткафедре были стулья; один мой коллега, ныне известный австралийский математик, "в случае пожара приводил в действие рукав", о чем в институте висело большое объявление);

е) однодневные выезды на сельхозработы (со студентами или без);

ж) однодневные выезды со студентами на одну из больших овощебаз в 60 км от Москвы;

з) просто субботники;

и) присутствие на большом количестве разнотипных собраний (институтских, факультетских, профсоюзных, и иных, не помню каких);

к) посещение Народного Университета (не знаю, что это такое, ни разу не посчастливилось свой долг выполнить);

л) раз в год — ночевка в институте в качестве сторожа;

м) заседания кафедры — ежемесячно (как правило, не в твои рабочие дни).

н) куратор студенческой группы (я плохо исполнял свои обязанности; вообще-то, предписывалось звонить родителям, регулярно посещать комсомольские собрания и т. п.);

е) "научно-методические конференции", которые проводились в зимние каникулы, когда не было экзаменов.

Думаю, что было и немало других обязанностей, которые я честно (или не очень честно) исполнял или забывал исполнить. Кажется, биохимики нашли специальный гормон, он у человека выделяется, и бред забывается (а может, я и вру). Помню еще, что я не проходил по какому-то цензу в участники "философско-методического семинара". Бороться за свои права не стал.

Конечно, сейчас это выглядит как идиллия: и зарплату платили, и жить на нее было можно, и репетировать было не обязательно.

Но тогда это идиллией не казалось. Из перечисленных строк некоторые сами по себе неприятны; но особенно неприятна их сумма, которая вовсе даже не была мала. Казалось, что преднамеренно делается все, чтобы сделать жизнь невыносимой, хотя она и без этого легка не была.

Все это гармонично дополнялось разными мероприятиями в чисто преподавательской области, их тоже не упомнишь. Например, был указ в одну из сессий: преподаватель, не сдавший все зачеты, должен ежедневно приходить их принимать, пока все не поставит (двоечник отнюдь не был обязан осчастливливать тебя своим "явлением").

Хотя все это было давно, небезынтересен вопрос, об источниках и движущих силах.

Конечно, это отражало