Книга Каратист: без компромиссов. Том 4 - Алим Тыналин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Также проигрывает азартный игрок, поставивший весь свой выигрыш на кон. И вот теперь он возвращается домой и понимает, что все кончено.
Да, все началось еще не успел я вернуться. Уже на пограничном контроле меня отвели в сторонку от остальных наших.
Завели в небольшую комнату с маленьким зарешеченным окошком и выбеленными толстыми бетонными стенами. Внутри только стол и два стула, прикрученные к полу.
Вошли двое военных, давай меня допрашивать. Почему я попросил Кастро о поддержке карате?
Что я имел ввиду, говоря, что это оружие революции? Были ли у меня какие-то еще умыслы? Тайные и неизвестные посторонним. Самое главное, кто меня подговорил сделать так?
Может быть, японец, с которым я часто встречался на Кубе? Или старик китаец? С кем еще я там встречался? Какие еще задания получил? И все такое же. И в подобном же духе.
Я не раскололся. Твердил нет на все вопросы. Наконец, меня отпустили. Предупредили, чтобы я никуда не уезжал из города. И что со мной еще свяжутся, чтобы снова поговорить. В очень скором времени.
Я вышел из аэропорта и увидел, что никого не осталось. А на небе уже разгорается заря. Оказывается, я провел в этой комнате пять часов. Всю ночь. Хорошо, что выспался и поужинал в самолете.
Поймал такси и отправился домой в общагу. Ощущение, будто вывалялся в бочке с дерьмом.
Вся поездка псу под хвост. Теперь и в самом деле могут оборвать все концы. Ладно, плевать. Я осознавал, на что иду. Не ребенок, в конце концов.
Не получилось. Рауль Кастро, само собой, не обратил внимания на просьбу такого мелкого человечка, как я. Пропустил мимо ушей.
На что я, собственно, надеялся, когда полез к нему с этой дурацкой просьбой? Как дурак, подумал, что ему действительно интересно карате и могущественный министр Рауль через своего еще более могущественного брата Фиделя сможет помочь нам своей рекомендацией. Надо же, какой наивный идиот. Такой большой, а в сказки верит.
Приехал в общагу, поздоровался с вахтершей, подарил ей манго и сушеные бананы, отправился спать. Мыться и спать.
Потом с горя опять завалился в кровать. В моей комнате никого нет. Ни Крылова, ни заучек-студентов.
Все куда-то разбежались. Скорее всего, на учебе сейчас. Время-то раннее, утреннее.
Но уже заснуть не получалось. Я все лежал, вертелся в кровати, скрипел пружинами. Прокручивал ближайшее будущее в голове.
Что же дальше? О чемпионате мира теперь, скорее всего, можно забыть. Даже в местных соревнованиях тоже нельзя участвовать.
Я вспомнил тяжелый взгляд зама председателя из КГБ. Вот кто наверняка отдал команду. Чтобы меня вычеркнули из всех списков.
С обучением спецназовцев, скорее всего, тоже придется распрощаться. Со спортзалом в Динамо тоже. И с огромной зарплатой тоже. Вот дерьмище какое!
Все с нуля, все сначала. Ладно, плевать. Ни о чем не жалею. Наоборот, я знаю, что теперь делать.
Займусь самосовершенствованием. Снова уйду в лес. Подальше от неблагодарных людей. Буду тренироваться до упаду. Как и летом.
Если сейчас еще добавить зимние тренировки, то я либо закалю свое тело до немыслимых пределов, либо просто подохну. От холода и нагрузок. Третьего не дано.
Причем, скорее всего, будет второй вариант. Зимой в лесу невозможно выжить. Ну и ладно, зато умру, совершенствуясь в боевых искусствах. Так даже лучше. Почетная смерть.
Вот что я решил. Поэтому сейчас понял, что все равно не засну. Вскочил с кровати, оделся. Отправился на тренировку в соседний парк.
Ух, я и забыл, что такое холод. Привык уже к теплу и жаре. Резкая смена климата сразу дала о себе знать. Я быстро замерз.
Хотя очень быстро согрелся во время бега. После того, как совсем недавно купался в океане и загорал под лучами солнца, чуток дико смотреть на замерзших людей. Которые кутались в пальто и шубах, на головы натянули шапки.
Добежал до своего сквера. По дороге заметил, что сзади «хвост». Кто-то внаглую побежал за мной.
Двое парней в серых костюмах и шерстяных пальто. Не очень-то они и прятались. Специально делают.
Чтобы показать, что мне некуда деваться. Чтобы я занервничал и совершил ошибку. Не знаю какую, но все равно.
В парке я провел тренировку. Обычную, в прежнем невероятном темпе. Все деревья тут держали на стволах отпечатки моих занятий.
Сейчас дубы и клены понуро стояли с голыми ветками, покрытыми снегом. Но следы моих ударов остались. Тогда я снова устроил ударную тренировку.
Перед этим я отжался пятьсот раз на кулаках. Прямо на снегу. Впрочем, во время отжиманий мои кулаки очень быстро прокрутить сквозь снег. Быстро уперлись в ледяную черную землю.
Потом я поднялся, почистил костяшки пальцев, надел бинты и принялся лупить стволы деревьев. Что, скучали тут без меня? А вот он я, сейчас разбужу вас от зимней спячки.
Удары кулаками я чередовал с локтями, пяткой и коленом. Самые разные комбинации, все как полагается.
От ударов деревья скрипели и стонали. С них сыпался снег. Но я в ажиотаже забыл о всяких мерах безопасности.
Я так долго бил одну засохшую березку на краю парка, что ствол взял да и сломался. С хрустом. От неожиданности я не сразу понял, что произошло. Березка рухнула на землю.
Я стоял, тяжело дыша и глядел на окровавленные кулаки. Потом на сломанную березку.
Надо же. Только теперь я понял, что натворил. Во время тренировки я ушел в себя. Воображал перед собой врагов и противников.
Моих недоброжелателей чиновников. Из спорткомитета и других. Тех, что всегда отказывали легализовать карате. Только потому, что им казалось, что это дисциплина буржуйских западных стран.
Им плевать, что это в первую очередь боевое искусство. Направленное на совершенствование силы духа. Им видно, что оно пришло с Запада и уже поэтому должно быть запрещено. А то, что бокс и борьба тоже оттуда, плевать, значит?
Чтобы успокоиться, я сделал ката. Но все равно продолжал думать о чиновниках и бюрократах. Поэтому движения вышли резкие и мощные.
Прохожие, шедшие через сквер, останавливались и смотрели на меня. Как на клоуна. Что, никогда не видели, что ли?
Вскоре вокруг образовалась небольшая толпа человек в десять. В основном, молодежь.
— Во дает парнишка, — повторяли многие и усмехались. — Ты смотри, что вытворяет. Прямо, как в цирке. Это и есть то самое карате, что ли?
Но зрители постарше выступили с осуждением. Тоже, как полагается.
— Это что же такое? — спросила одна старушка. — Разве можно устраивать такое на глазах у всех людей? Кажется, для этого существует спортивные залы. Вот и иди туда, милок. Слышь, я тебе говорю.
Пристали, никуда не хотели уходить. А у меня еще по плану полтора часа тренировок. Стиснув зубы, я продолжал заниматься не обращая внимания на зрителей.
Самое главное, надо уйти в самого себя. Забыть о раздражающих факторах. Об отвлекающих событиях. Это даже к лучшему.
Весь этот сорочий стрекот — отличное упражнение. Для концентрации. Надо сказать, я неплохо справился.
Под конец мне удалось отвлечься от всего. От лютого холода, от бубнежа прохожих, от мыслей о провале. Я продолжал тренировку. Полностью ушел в себя.
Пока мне не постучали по плечу. Я обернулся и едва подавил разочарованный вздох. Передо мной стояли двое патрульных милиционеров.
— Документики, пожалуйста, гражданин, — один козырнул, но выжидающе смотрел на меня. — Попрошу побыстрее. Чем это вы тут занимаетесь?
Обычно я брал с собой студенческий, но в этот раз на нервах забыл взять документы. Пошарил по карманам и понял, что ничего нет. Вот дерьмо.
— Придется пройти с нами, — сказал милиционер. — Ничего не поделаешь, пойдем. Для выяснения.
Вот дерьмище. Я поплелся вместе с милиционерами в участок. Отличное завершение дня. Зрители отпускали мне вслед ехидные замечания.
А те, что следили за мной, куда-то исчезли. Словно сквозь землю провалились.
В участке я сидел на скамеечке. Обо мне словно забыли.
Дежурный милиционер то и дело отвечал на звонки. Другой бешено стучал по клавишам пишущей машинки. Я откинул голову назад и закрыл глаза.
Проснулся оттого, что кто-то похлопал меня по плечу. Ого, а это же Воловников. Собственной персоной.
— Ты что тут делаешь, чемпион? — строго спросил он. — Нашел, где прохлаждаться. Пошли. Тебя ждут великие дела.
Я равнодушно покачал головой.
— Зачем? Все кончено. На меня спустили всех
