Книга Та, от которой сносит крышу - Рина Энгель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот ты и попалась, — услышала до боли знакомый голос и открыла глаза. Он стоял прямо передо мной. Такой большой, такой красивый, такой любимый…Предатель…
Я подскочила как ошпаренная и было ринулась к дому, но от сгреб меня в свои крепкие объятия, уткнулся в макушку, прижал к себе так сильно, что я не могла пошевелится, в тайне наслаждаясь уединением. Попыталась оттолкнуть, уперев в него руки, но он только крепче прижал.
— Моя Леська, как же я соскучился…маленькая моя…
Его слова, его объятия сводили меня с ума. Разум затуманился и ничего не хотел воспринимать, кроме этих до боли прекрасных ощущениях. Непроизвольно я сжала в кулак его кофту на груди, не желая, чтобы он покидал меня. Прежняя обида растаяла, уступив место чувствам, что переполняли через край. Он быстро нашел мои губы и впился поцелуем. Я ответила, не осознавая ничего, только чувствуя. Мое изголодавшееся тело выигрывало битву над разумом, который был жутко обижен.
Наш поцелуй слишком затянулся и его ласки стали более настойчивые, требовательные, откровенные. Оторвался от моих губ, задыхаясь и уткнулся мне в шею, вызывая табун мурашек по телу.
Я понимала, что поступаю неправильно, то гоню, то целую и от этого слезы брызнули из глаз.
Он моментально почувствовал изменения во мне, отклонился, заглянув в глаза.
— Конфетка моя, почему плачешь? — Стал покрывать мое лицо поцелуями, срывая слезинки губами. Я попыталась оттолкнуть его вновь, но он так и не позволил, вновь смотря на меня.
— Прошу, уйди, — наконец смогла выдавить из себя.
— Почему?
— Потому, что я больше не смогу с тобой быть…
— Почему? — Не понимал он.
— Не смогу и не хочу.
Эти ее слова отрезвили меня, и я отошел от нее, разглядывая. Благо фонарь на улице горел очень ярко.
Глаза, опухшие от слез, губы от поцелуев. Не мог оторваться от нее, так скучал, места себе не находил. Моя такая сладкая, манящая, неповторимая. Но вот глаза горели такой болью и обидой, что невольно я разозлился. Да сколько можно!?
— Расскажи мне причину твоего поведения? — прохладно произнес я.
— А ты не догадываешься? — Так же холодно ответила она.
Сложив руки на груди, я отрицательно покачал головой. Ее это так возмутило, что она, сжав руки в кулаки, топнула ножкой.
«Ну маленькая, когда все проясниться, сидеть не сможешь, выпорю…в постели».
— Не придуряйся! Все ты знаешь! И когда собирался мне все рассказать?!
Я нахмурился.
«Может она узнала, что Макс в клубе и я одно лицо и поэтому разозлилась?»
Я только хотел оправдать себя, но она опередила меня.
— Поматросил и бросил, вот значит твой образ жизни?! За что ты так со мной?! Я ведь к тебе со всей душой. Ты так помогал мне, поддерживал, а зачем? Чтобы просто затащить в постель?! И все??
Вот тут я вообще ничего не мог понять.
— Что ты говоришь?? Вообще не соображу, о чем ты?
Она отвернулась от меня, рассмеявшись. Но этот смех вообще не грел, а наоборот запускал холод в душу.
— Ну конечно, кто ж будет рассказывать о том, что живет на два фронта? Имеет девушку и при этом спит с еще одной. Кто я для тебя? Постельная девочка?
С каждым произнесенным ею словом, во мне разгоралась злоба.
Да откуда она взяла этот бред?!
— Олеська прекрати! — Мне пришлось погромче это сказать, чтобы она услышала меня. И она услышала и замолчала. Глаза метали гром и молнию.
Потом она закивала, мол ну-ну, еще и орешь на меня.
— Ты можешь нормально объяснить, что ты узнала?! Я ни черта не понимаю? Какая девушка?! Ты у меня одна! И больше мне никто не нужен!
Она снова хихикнула и закивала головой.
— Что и требовалось доказать. Так и думала, что будешь отпираться. Не признаешься. Я сама с ней разговаривала…
— Да с кем? — Не выдержал.
— С твоей девушкой! С которой вы уже полгода вместе!
— Что???
Олеська не выдержала и ринулась в дом. Я настолько опешил, что остался стоять на месте, переваривая информацию.
«Откуда она взяла весь этот бред?!»
Внутри бушевал огонь. Она виновата в этом и сейчас мне очень хотелось отшлепать ее. Так, чтобы сидеть не могла. А потом зацеловать до смерти, чтобы не слушала никого и не вбивала себе в голову всякие глупости!
Пошел за ней. Дернул дверную ручку, закрыто.
— Олеся, открой, — громко попросил. Ответом была тишина. — Леська открой дверь! — Уже громче повторил.
— Уходи, я все сказала! — Услышал из-за двери.
— Прекрати так себя вести! Ты что думаешь, я как мальчик на побегушках буду терпеть такое отношение к себе! Я ни в чем не виноват! Кто тебе это все влил в уши я не знаю… — и снова тишина.
Больше я не мог терпеть весь этот фарс, развернулся на сто восемьдесят градусов и широким шагом направился к машине.
— Мама, я же говорила, он не признается, — сквозь слезы прошептала и скатилась по стене на пол, заревев навзрыд.
Глава 27
Первое желание было позвонить ему и вернуть. Слишком грубо с ним поступила. Металась из стороны в сторону, пытаясь унять истерику и совершенно не заботясь о том, что все это видит мама. Потом так себя корила за это и извинялась.
Проплакала пол ночи. Сначала мама пыталась меня успокоить. Потом дала какую-то волшебную таблетку, и я уснула. Спасибо мамочка.
Правильно говорят, утро вечера мудренее. Когда утром открыла глаза, решила для себя успокоиться и наконец взять себя в руки. Пора начинать жить! Да тяжело, да больно, но на этом жизнь не заканчивается. Я смогу, я справлюсь. Начну опять работать в школе. Ну да, за плечами только техникум, папы не стало, настали финансовые трудности, и я забросила институт и пошла работать. Ничего, сейчас встану на ноги, подзаработаю и снова начну учится, закончу институт и все у меня будет отлично. Подбадривала себя, вставая утром и надевая спортивный костюм.
Когда вышла на улицу, снова начала оглядываться по сторонам. Вдруг он опять здесь? Даже за ограду вышла, проверить. Но нет, улица пустовала. Втайне огорчившись, взяла ведро и пошла за водой.
Весь день старалась занять себя делом. Мыла дом, готовила, прибирала двор, после зимы. Все было в сухой листве, да и так хлама хватало. Маме сложно было всем заниматься, здоровье то уже не то, а одной жить в доме, без мужика не просто.
Вечером была настолько
