Книга 1924 год. Старовер - Виктор Иванович Тюрин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лошадь заржала и дернулась в сторону от испуга, а бандит, уже начавший обвисать, от ее движения соскользнул из седла и упал на землю. Вместе с ним с глухим стуком упала на землю винтовка. Конь испуганно всхрапнул и сделал несколько шагов в сторону, испуганно кося глазом на труп.
Вскочив на ноги, я быстро огляделся по сторонам, затем подскочил к двери:
– Как там?!
Из глубины аптеки мне ответил Коганович: – Трупы!
Снова осмотрелся и только сейчас краем глаза заметил, как в доме напротив дрогнула занавеска.
«Смотрят. Интересно им», – с раздражением подумал я, затем быстро перезарядил револьвер.
Прислушался, одновременно визуально контролируя пространство перед домом. Крики и беспорядочная стрельба в селе усилились, но, пока я стоял, раздумывая, что делать дальше, общий шум стал смещаться к железнодорожной станции, становясь все более приглушенным.
– Коганович!
Когда тот показался в проеме двери, я спросил:
– Слышите? Что сейчас происходит?
Он прислушался, потом сказал:
– Наши Вешателя бьют! Мне надо туда, к на роду!
– Надо, так иди. А как насчет документа?
– Сделаю! – бросил мне он уже на ходу.
Не успел он скрыться из виду, как раздался тяжелый топот мужских сапог. Из-за домов выбежали трое мордатых мужиков. Одного взгляда хватило понять, что это отец и сыновья. У папаши была роскошная борода лопатой, в руках винтовка, у одного из сынишек обрез, у второго – топор. Увидев меня, все трое резко затормозили, скользнули глазами по трупу и лошадям, после чего уставились на чужака. Не знаю, куда они бежали, на помощь сельчанам или грабить, но, судя по их бандитским рожам, я бы склонился ко второй версии. Вот только эти лошадки были моим пропуском в светлое будущее, а с другой стороны, столкновение с местными жителями при сложившейся ситуации могло привести к очень плохим последствиям. Меня просто убьют, заберут лошадей, и, как я понимаю, им никто слова не скажет по одной простой причине я тут никто и звать меня никак. Единственное, что их пока сдерживало, так это сам чужак, который, похоже, с наганом обращаться умеет и крови не боится.
На счету была каждая секунда, поэтому я постарался использовать временное замешательство семейства с максимальной пользой.
– Кац, выйди сюда! – крикнул я.
Спустя несколько секунд аптекарь с испуганным лицом выбежал на улицу.
– Что случилось?!
Но стоило ему увидеть троицу, стоявшую на улице, напротив меня, его лицо вытянулось. Похоже, и ему не нравились эти люди.
– Пока ничего, – ответил я. – Антип далеко живет?
– Нет. А что?
– Позови! Быстрее! Скажи, что я ему лошадь дарю!
– Лошадь?
– Да иди же!
Видно, в моем голосе было достаточно стали, потому что аптекарь с шага перешел в галоп.
– Абрам, это кто?! – спросил аптекаря бородач с винтовкой, когда тот пробегал мимо него.
– Мой хороший знакомый, – ответил тот, прибавляя шаг.
– Твой, но не наш! – сказал как отрезал папаша и взял винтовку наперевес, после чего обратился ко мне. – Ты кто, парень?
– Человек божий обшит кожей.
– Вот и иди, человек божий, отсюдова. И леворвер свой спрячь от греха подальше.
Не знаю, чем бы закончилось наше противостояние, ведь судя по решительному виду и жадному блеску в глазах мужиков, они не собирались отказываться от добычи и были готовы приступить к решительным действиям, но тут на крыльцо соседнего дома вышел мужчина.
– Эй, Петро!
– Чего тебе?! – не поворачивая головы, спросил его отец семейства.
– Этот парень троих бандитов положил. Как ты думаешь, что с вами будет?
– Не твоя забота! Или ты, Мишка, тоже на лошадок глаз положил?!
Судя по этим словам, Петр закусил удила и собирается идти до конца. Напряжение сгустилось до предела. Если я был готов убивать и умирать, и они это чувствовали, то сами не были готовы к смерти, поэтому оттягивали момент, после которого не будет возврата, а останутся только боль, кровь и смерть. Я уже прикинул, как буду действовать, и теперь цепко и внимательно отслеживал малейшие движения своего главного противника Петра, так как именно он должен начать перестрелку.
Секунда, две… – и вдруг послышались быстрые шаги, а в следующее мгновение из-за дома появился Антип в сопровождении старшего сына и аптекаря. Судя по скорости его появления, можно было предположить, что аптекарь перехватил его на половине дороги. Не доходя до нас, Антип остановился, потом осмотрелся и громко сказал:
– Здорово, мужики!
– Здорово, Антип! – вразнобой ответили сельчане.
– Чего вы тут собрались?
– Глянь, Антип, чужак какой-то тут. Левольвером грозит, – указал на меня стволом винтовки бородач. – Можа, бандит?
– Я его знаю, Петр, так что иди по своим делам.
– Ты его знаешь, а я – нет, – даже не сказал, а пробурчал мужик с винтовкой.
– Ты еще здесь? – полуобернулся к нему Антип.
В его голосе слышалось тихое рычание хищника, готового прыгнуть на свою жертву. Петр, видно тоже это почувствовал, потому что сразу закинул винтовку за плечо, скользнул по мне бешеным взглядом и быстро зашагал по улице. Вслед за ним потянулись сыновья. Судя по короткому разговору, Дорохова здесь очень сильно «уважали», или, проще сказать, боялись. Ведь мордатый Петр был мужиком «с гонором», и простым разговором наша стычка вряд ли бы закончилась, а стоило появиться Антипу, как конфликт был решен.
«Ох и непростой он мужик».
Антип Трофимович быстро огляделся. Бросил взгляд на лошадей, на труп, лежащий на земле, и только потом обратился ко мне:
– Ты чего задрался с Биркиными?
– Да я им слова лишнего не сказал. Это они…
– Пока вы тут говорите, пойду посмотрю, как там мои, – перебил меня Кац и торопливо зашагал к входной двери.
– Значится так, – сказал веско, по-хозяйски, Дорохов, заранее давая мне понять, что он сказал, то и надо будет делать. – Сейчас мы тут приберемся. Лошадей пока к себе во двор отведу, чтобы у людей не возникало лишнего любопытства. Винтовки тоже мы себе заберем, а насчет остального решай сам.
– Благодарствую за помощь, Антип Тимофеевич, – решил я прогнуться перед местным «вождем».
– Добро. Михаил, – обратился он к сыну. – Снимай с лошадей переметные сумки и заноси в аптеку, потом заведешь их домой. Еще скажешь Митрию, чтобы настороже был, мало ли что. После бери телегу и сюда.
– Понял, батя.
Мы перетащили переметные сумки, оружие и труп в аптеку, после чего Михаил увел лошадей. Антип бросил беглый взгляд на трупы, затем оглядел сидевшего на стуле аптекаря с бледным вытянутым лицом и спросил:
– Что, Абрам, досталось тебе сегодня?
– Досталось, Антип. До сих пор поджилки трясутся. Скажу
