Книга Король-колдун - Джулия Дин Смит

Чем больше Атайя думала об этом, тем более разумной представлялась ей стратегия Мудреца. Мастер Хедрик давным-давно учил ее тому, что ключ к овладению колдовским мастерством лежит в умственной дисциплине. Говоря проще, с той же страстью, с какой сарские колдуны отрицали, что связаны со своими собратьями в Рэйке с их более благоразумным подходом к использованию магии, они стремились не пасть жертвами обольщения корбалов. Не стремясь следовать традициям, будь они рэйкскими или сарскими, Атайя прежде всего усвоила необходимость дисциплины. Заучивание наизусть, к которому приучил ее мастер Хедрик, должно было заострить ум и способность к, самоконтролю, которая позволила ей так долго противостоять опустошающему воздействию блокировки. Последние воспоминания о минувшем лете были связаны с бесконечным перечислением вслух последовательности мастеров Совета — это спасало разум принцессы от мучительного давления запертой магической силы, стремящейся вырваться наружу.

Кредони, лорд Первого Совета, двадцать шесть лет, Сидра, лорд Второго…

Без этого бездумного повторения Атайя ни за что бы не выжила.

— Это объясняет, почему только Мудрец способен противостоять воздействию больших корбалов, не прибегая к помощи семян, — заключил Джейрен. — Лишь адепт обладает достаточным уровнем концентрации. Поэтому сарские колдуны развивали свою концентрацию гораздо выше обычного уровня. Любопытно… чем сильнее колдун, тем с большей интенсивностью он должен ощущать боль от корбала. Словно эта слабость есть скрытая сила.

Принцесса сорвала кленовый лист с выступающей на тропинку ветки и в волнении растерла его между пальцами. Является эта слабость скрытой силой или не является, Атайя предвидела одно существенное затруднение.

— Интересно, ведь чтобы противостоять силе корбала, Мудрец должен заранее достичь необходимого уровня концентрации, а если кто-нибудь застигнет его врасплох, то, как он сможет сконцентрироваться?

Дриана неохотно кивнула.

— Несколько лет назад Мудрец попросил меня подкрасться к нему с кристаллом без предупреждения — просто для того, чтобы проверить, сможет ли он остановить боль, если окажется в ее сетях неожиданно. Мудрец пытался противостоять ей — но безуспешно. Это страшно разозлило его, — добавила Дриана с запоздалой мстительной радостью в глазах.

Глубоко вздохнув, Атайя отбросила прочь то, что осталось от кленового листа.

— Вот что удивляет меня больше всего… Если корбалы заставляют колдунов думать, что они испытывают боль, то почему они не действуют на остальных? Почему только на колдунов? Магические тропы и, конечно, наше магическое искусство — единственное, что отличает колдунов от прочих людей. Где-то должна быть связь. Не думаю, что это простое совпадение.

Джейрен предложил Атайе руку, чтобы помочь перешагнуть через бревно, лежащее поперек тропинки.

— Совпадение или нет, тебе не стоит сейчас запутывать свой мозг еще одной загадкой, — посоветовал он и кивнул на ивовую корзинку, которую несла Дриана. — Тебя ожидает встреча с корбалами.

Атайя без сожалений выбросила из головы ненужные мысли.

— Итак, что мы знаем о корбалах: они не позволяют нам пользоваться заклинаниями, запутывая магические тропы в мозгу, — или просто внушают, что мы не можем их использовать. И даже если мы обнаружим нужное заклинание, боль, настоящая или мнимая, лишит нас необходимой концентрации, чтобы использовать его. Таким образом, мы должны заранее подготовить мозг, чтобы остановить боль и направить ее обратно. В этот момент мы не можем применять магию, но по крайней мере можем рассуждать здраво и не дать корбалу шанс победить нас.

— В общем, так, — заметил Джейрен с ободрительным кивком. — Только не забудь записать все в дневник для будущих потомков. Кажется, ты что-то обещала мастеру Хедрику, как только вернешься в лагерь?

Атайя сделала вид, что смотрит куда-то вдаль: как Джейрен и предполагал, она совершенно забыла о своем обещании.

— Ах это…

Наконец они добрались до полянки. Кейл расстелил пару шерстяных одеял прямо на траве рядом с извилистым ручейком, а Дриана распаковала корзину, стараясь случайно не задеть корбалы, и разделила хлеб, намазанный патокой, зеленый сыр и чернику на четверых.

Джейрен забрал свою долю и собрался уходить.

— Встретимся через несколько часов, — сказал он, целуя Атайю в щеку. — Счастливой головной боли.

— Ты уверен, что не хочешь остаться? — игриво поинтересовалась она, смахнув пчелу, испытывавшую явный интерес к ее трапезе.

Джейрен решительно покачал головой.

— Ты вернешься домой в достаточно кислом настроении. А если и у меня будет раскалываться голова, мы ночью точно прирежем друг друга. Даже лучшие колдуны Мудреца не могут противостоять корбалам без использования семян пастлы, а кто из нас сможет справиться с ними, если тебя не станет? Я возвращаюсь — помогу Мэри с ее подопечными, а потом меня ждут обязанности по кухне. — Он покорно вздохнул. — Не знаю, чем я заслужил это, но мастер Тоня после обеда попросила помочь ей с выпечкой пирога с черникой.

— Да уж, Джейрен. Ты должен подыскать себе покорную жену, чтобы она делала всю кухонную работу вместо тебя, — с дразнящей усмешкой промолвила Атайя.

— Не волнуйся, я контролирую ситуацию, — ухмыльнулся Джейрен, удаляясь вдоль берега ручья и жуя на ходу кусок хлеба, а затем скрылся из виду за мощными дубовыми стволами.

Закончив есть и стряхнув крошки с юбки, Атайя удобно уселась на одеяле, скрестив ноги.

— Начнем с самого маленького, — проговорила она, показав на кожаный кисет в руках Кейла. — И постарайся, чтобы он не был в тени, солнце должно падать прямо на корбал.

Атайя подавила невеселый смешок, прекрасно понимая, что означают для нее эти указания. Все равно что учить палача, как следует держать топор.

— С первой минуты я не буду пытаться противостоять боли, поэтому не волнуйтесь, если немного поморщусь вначале. Я никогда раньше не видела корбал так близко — после того как стала колдуньей, — поэтому хочу немного изучить его. Так сказать, познакомиться, — добавила она, сознавая, как странно это звучит со стороны.

Я не только поучаю палача, как держать топор, но также интересуюсь его устройством и историей применения.

— Что ж, это мудро, — заключил Кейл, неожиданно поддержав ее стратегию. — Знать истинную природу врага — иногда в этом, а не только в физическом превосходстве, ключ к победе.

Пушок на затылке Атайи встал дыбом, когда она подняла палец и велела Кейлу вынуть первый корбал. От напряженного ожидания боли на теле выступил пот. Захваченная жутким зрелищем принцесса наблюдала, как Кейл медленно развернул корбал — совсем крошечный, не больше яблочного семечка.

Она не пыталась противостоять слабому воздействию кристалла, позволив ему свободно захватить мозг. Камень был такой маленький, что мог вызвать лишь слабую боль даже при дневном свете. Боль только раздражала, но не захватывала полностью — словно ноющая натруженная мышца или затихающий зуд комариного укуса.