Книга Течет река Мойка. Продолжение путешествия… От Невского проспекта до Калинкина моста - Георгий Иванович Зуев

участка. С южной стороны перед ним был распланирован регулярный сад. Дом лишь частично сохранил свой внешний облик, типичный для архитектуры русского барокко.

Фасад каменного дома, обращенного в сад, не претерпел значительных изменений. Его замечательной и характерной особенностью являлись литые из чугуна декоративные детали фасада и открытая терраса с лестницами-спусками в сад из парадных покоев дома. Все металлические детали отлили на заводе Демидова. Открытую террасу садового фасада поддерживают ионические колонны, также отлитые из чугуна. Превосходно прорисованы сандрики над окнами, тонко и выразительно сделаны модели для скульптурных отливок. Примечательна маска Геркулеса в композиции с атрибутами героя – палицей и шкурой немейского льва. Очень лирично трактованы прелестная головка девушки и голова женщины, нежно склонившейся к ребенку. Они воспринимаются как портреты реальных персонажей, быть может, членов семьи Демидовых. Фасад дома – один из лучших примеров синтеза архитектуры и скульптуры в русском барокко середины XVIII столетия.

Главный фасад здания, выходивший на Мойку, был перестроен и, к сожалению, утратил свой первоначальный облик. В 1870 г. бывшую усадьбу Демидовых купил петербургский купец 1-й гильдии К.Т. Корпус. По его инициативе на месте усадебного дома Демидова, старинных флигелей и парадного двора построили пятиэтажный доходный дом № 64 на красной линии набережной Мойки.

Автор проекта доходного дома № 64 – архитектор А.Р. Гешвенд – встроил в здание фрагменты двух симметричных двухэтажных флигелей, ранее обрамлявших парадный въезд на территорию усадьбы со стороны реки Мойки.

Новое здание полностью закрыло старинный фасад усадебного дома Г.А. Демидова, вошедшего в историю отечественной культуры и российского зодчества не только как уникальный памятник русской архитектуры XVIII в.

Велико его мемориальное значение. В этом доме располагались Первая российская консерватория, Английское собрание, столичный «Шустер клуб». В нем в разные годы бывали знаменитые русские зодчие: А.Ф. Кокоринов, СИ. Чевакинкий, Ф.И. Шубин, ученики СИ. Чевакинского – И.Е. Старов и В.И. Баженов. Дом № 64 на Мойке стал первой школой великих композиторов и музыкантов России: А.Н. Рубинштейна, П.И. Чайковского и многих других представителей объединения «Могучая кучка».

Мемориальная доска на доме № 64 удостоверяет: «Здесь на набережной реки Мойки, 64, с 1912 по 1918 год жил и работал основатель оркестра русских народных инструментов Василий Васильевич Андреев».

Наследники знаменитых Демидовых в родовом доме № 64/1 практически не жили, предпочитая обитать либо в Москве, либо в своих многочисленных поместьях. Купец же 1-й гильдии К.Т. Корпус являлся с 1870 г. не только хозяином усадебного надела Демидовых на левом берегу реки Мойки, но и владельцем многих столичных доходных домов, возведенных им в разных частях Петербурга.

Поэтому Демидовы и купец К.Т. Корпус предпочитали в те времена специально нанимать по договору управляющего домом, юридически обязывая этого наделенного немалыми правами человека обеспечивать «сбор арендных денег за помещения и квартиры, ведение финансовых или домовых книг, надзор за дворниками и рабочими по дому, наблюдение за чистотой, порядком и благочинием в доме, приискание подрядчиков и строительных рабочих, заключение с ними условий и расплаты в размере разрешенной суммы, взнос куда следует поземельных и страховых денег и проч. Управляющий ответствовал за все по дому упущения и беспорядки, принимал на свой счет и страх все могущие быть последствия от того взыскания, налагаемые административными и судебными властями».

Управляющий с каждым арендатором заключал торжественное условие (контракт), заканчивающийся в те годы строкой, гласившей: «…Условие сие с обеих сторон хранить свято и нерушимо». На документ наклеивалась гербовая марка, и он скреплялся подписями управляющего и арендатора.

В договор входили пункты, обязывающие арендатора сохранять порядок в помещениях и строго соблюдать противопожарные и санитарные меры безопасности.

«Справочник домовладельца» содержал 240 страниц, четко регламентирующих права и обязанности хозяина дома или его управляющего. Домовладелец или управляющий отвечали перед властями за все, что нарушало общественные правила, и несли самую строгую административную или даже судебную ответственность за возможные упущения.

В усадебном доме и флигелях дворян Демидовых, а затем и в доходном доме К.Б. Корпуса на левом берегу реки Мойки (№ 64/1) многие годы помещения арендовали самые различные организации, учреждения и отдельные столичные жители.

Особую популярность в Северной столице в XVIII столетии приобрел Немецкий клуб, основанный в 1772 г. с благотворительной целью. Это заведение арендовало у управляющего горнозаводчика Демидова один из флигелей усадебного дома на наб. р. Мойки, 64. Немецкий клуб периодически менял свои названия. То он официально именовался как «Петербургское немецкое собрание», то числился «Большим бюргерским клубом». Однако в историю увеселительных заведений старого Петербурга Немецкий клуб все же вошел как «Шустер клуб», ибо его первым распорядителем стал немецкий купец по фамилии Шустер. История организации этого клуба в столице делает честь многочисленной немецкой петербургской диаспоре, оказавшей реальную помощь своему земляку, попавшему в беду.

Один из богатых столичных немецких купцов, некий Шустер разорился. Глава немецкой диаспоры предпринял оригинальный способ выручить земляка из беды. На собранные денежные средства в арендованном флигеле усадебного дома Демидова немецкая диаспора организовала Немецкий клуб, а его распорядителем назначили разорившегося купца Шустера.

Петербургский справочник 1770-х гг. тогда свидетельствовал, что данный «клуб с мещанским уклоном» существовал на членские взносы его учредителей. В 1772 г. немецкая диаспора Санкт-Петербурга приняла официальный устав нового заведения и установила правила поведения в нем.

В XIX столетии «Шустер клуб» стал настолько популярным в столице, что членство в нем считалось весьма престижным и для русских дворян. Членами Немецкого клуба могли стать только мужчины. В клубе были созданы все условия для приятного отдыха и деловых встреч за обеденным столом.

Во все времена в «Шустер клубе» соблюдался идеальный немецкий порядок, и первые его русские члены удивлялись приверженности немцев к нему даже в мелочах: в обмен на сданную в гардероб одежду каждый из них получил невиданный в ту пору в Петербурге номерок.

В XIX в. во флигеле усадебного дома Демидова, который снимал «Шустер клуб», в нескольких комнатах располагались немецкие благотворительные союзы, организованные по чисто национальному признаку. В 1842 г. здесь находился «Немецкий благотворительный союз» – организатор помощи землякам, приезжающим в Петербург. Им помогали в устройстве на работу, подыскивали жилье, оказывали финансовую поддержку и т. п.

В 1886 г. здесь же находился «Союз подданных Германской империи» для «поддержки проживающих или находящихся проездом в Санкт-Петербурге нуждающихся подданных империи». Кстати, первым почетным членом этого союза являлся князь Отто фон Бисмарк, живший некоторое время в русской столице и работавший в прусской дипломатической миссии.

Прусскому посланнику в Петербурге оказали высокое почтение и уважение. Император Александр II в знак особого внимания к иностранному дипломату вместо принятого по дипломатическому этикету французского языка в беседе с Бисмарком разговаривал с ним