Книга Оставьте меня на вторых ролях! - Маргарита Александровна Гришаева

энтузиазма. Я даже подозревала почему.

- Леди Эр к господину Орнели, - гордо объявила я, пытаясь всем свои видом передать состоятельность и титулованность.

- Прошу прощения, леди, господин Издатель занят, у него совещание, - достался мне несчастный взгляд от парнишки, явно готовящегося к скандалу с высокородной.

Но я лишь хмыкнула. Кто бы сомневался, что к издателю на встречу просто так не попадешь. Но у меня имелось секретное оружие.

- Хорошо, тогда передайте ему, пожалуйста, - и я полезла в сумочку.

Бедный секретарь с явным ужасом ожидал, что ему сейчас протянут толстенную рукопись очередного «Шыдевра». Даже не сомневаюсь, что тут толпами приходят с пачками бумаг подмышкой. Вон, даже отсюда видно, что у него под столом стопка высится. Но к его счастью, я достала всего лишь небольшой конверт, запечатанный сургучом с инициалами «Ш.Д.» и изящной вязью.

- Если господин издатель будет заинтересован во встрече, передайте, что у буду внизу у стеллажей с женскими романами, - с милой улыбкой добавила я, передавая ему послание.

Парень посмотрел на меня насторожено, но письмо принял и пообещал передать его, как только господин Орнели освободится.

Не слишком расстроенная тем, что не удалось попасть в кабинет сразу, я спустилась вниз, собираясь провести разведку боем. А точнее – подслушать о чем шепчутся девицы у любовных романов, чтобы выяснить, чего сейчас особенно жаждет книжный потребитель. Так как библиотека в моей голове была весьма обширной, я могла предоставить вариант почти на любой вкус.

Не сложно догадаться, что после перемещения сюда, образ жизни богатой наследницы, конечно, прельщал, но наскучил довольно быстро. Для человека привыкшего с семи лет пахать пять-шесть дней в неделю по восемь часов, блаженное ничегонеделанье кажется состоянием противоестественным. Нет, первые несколько месяцев я вполне наслаждалась им, привыкая к новой жизни и заучивая правила поведения и прочие мелочи. Но потом… жизнь стала слишком монотонной. Ни интернета, ни телевидения, книги пресноваты, а со сверстниками мне было просто не интересно. Так что, я начала старательно искать себе занятие.

Сначала в ход пошли традиционные, подходящие леди со статусом. С вышивкой не сложилось – ткань скорее раскрашивалась кровавыми узорами от исколотых пальцев, чем цветными нитками. Отцовское сердце не выдержало и меня отстранили от иголок. Рояль я мучила с преподавателем неделю. После чего не выдержало сердце материнское – пожалело учителя с кровоточащими от ужаса ушами и прочих обитателей дома – от музыки меня тоже отстранили. Последовал черед рисования – мой единственный шедевр красовался на стене отцовского кабинета в академии. Он говорит, что картина прекрасно развязывает языки всем упорным, особенно если объяснить, что это портрет лучшего отца в мире от любящей дочурки. Что-то вроде, что если родное и любимое дитя видит его таким чудовищем, то остальным лучше вообще не связываться. Так было покончено с красками. Последней была попытка пристраститься к конным прогулкам. Я аккуратно и бочком тогда подползла к приготовленной лошадке. Лошадь фыркнула, топнула копытом, взмахнула хвостом и тут же испражнилась. После чего я так же боком от нее отползла и на этом попытка была окончена.

И так, спустя погода метания, мне стало абсолютно ясно – мир изменился, но я осталась все той же бездарностью, с единственной бесполезной способностью зачитываться книгами. Причем не научной литературой, а художественной. Да и та, в этом мире, после моего, не слишком впечатляла. Как я тогда горевала, что не могу перечитать любимых книг. А потом подумала… собственно, почему бы и нет? Нужно превратить свою слабость в силу.

Стоит сказать, получилось это у меня весьма успешно – заработала я прилично. Но, естественно, не сразу.

Кто-то скажет, что это плагиат. Я даже поначалу мучилась совестью, что это не правильно. Но если подумать, в этом мире просто не существовало подобных произведений. Так что моя попытка обогатить духовный и культурный мир этих людей только к лучшему, и я взялась за перо без сожалений.

Первой пробой был сборник сказок. Классические «Золушка», «Белоснежка», «Русалочка», только та, что диснеевская, чтобы с хорошим концом и прочий выводок принцев и принцесс. Заказала небольшой тираж на выпрошенные у папеньки деньги и разослала в местные магазинчики. Сначала было довольно вяло. Удивительно, но распространить его помог неудержимый энтузиазм лорда Себастьяна. Гордясь своей дочуркой-писательницей, он не только скупил большую часть тиража, но и заставил бедных студентов академии штудировать этот шедевр. К счастью, отговорить от подобной затеи нам с мамой его удалось. Зато благодаря этому, книжки от студентов расползлись до сестер, матерей и подруг и, в конце концов, нашли своего читателя. Даже удалось немного подзаработать.

Я решила рискнуть и издала второй сборник. На свои деньги, под другим псевдонимом и в тайне от родителей. Потому что это был сборник взрослых вариантов тех же сказок. Тех самых с кровищей, насилием и убийством. Родителей инфаркт бы хватил, если бы они узнали, что пописывает в ночи их нежная дочурка пятнадцати лет. Второй сборник получил много критики и негодования, но по странности распродался куда охотнее, хоть и не принес мне ожидаемой известности.

Потом меня озарило. Что же я творю! Занимаюсь каким-то глупостями! Надо нести в народ разумное, доброе и вечное! Хотелось замахнуться на Шекспира, но я реально осознавала, что точно стихотворный куплет я не передам, а без этого нет смысла и пытаться, большая часть очарования потеряется. Так что я взялась за другую классику. В ход пошла тяжелая артиллерия – «Анна Каренина» и «Преступление и наказание». Народ классикой не проникся, как и душевными метаниями героев. У книг нашлись свои читатели, но никакой тебе известности и золотых гор не ожидалось.

Понятно, что творить надо для души, а не для денег. Но все же полный кошель золота заработанного своим трудом, приятнее греет душу, чем пылящийся на полках тираж классики. Я разочаровалась в «разумном и вечном» и решила сконцентрироваться на добром.

Мысль о беспроигрышном варианте возникла в голове почти сразу. Собрав оставшиеся у меня деньги, переписанный роман под названием «Первые впечатления» и назвавшись Шарлоттой Джейн, отправила все центральному издательству столицы - дому Орнели.

Не трудно догадаться, что шедевр Джейн Остин, что называется выстрелил и я проснулась известной. Следом были изданы «Эмма», «Разум и чувства» и «Доводы рассудка». Я начала грести деньги, а «почти моими» романами зачитывалась вся столица. И тут я решила рискнуть. Все же… я то по жизни предпочитала жанр ФЛР. В общем… я замахнулась на страшное…

И на свет родилось чудовище издательского мира