Книга Пробудившая пламя - Кира Вайнир

– Что здесь происходит, что за шум? – как по заказу появилась майриме.

– Она, она ударила меня и сослала в нижний гарем. – Зарыдала Абилейна, чуть ли не уткнувшись лицом в туфли майриме.

И возможно, закончилось бы всё для меня не радостно. Но здесь я была не одна. И если моих служанок слушать никто не стал бы, а другие слуги и евнухи, скорее всего, промолчали бы, то заткнуть рты наследникам никто не осмелился.

– Это гнусная ложь. – Заявил Марс.– Эта наложница дожидалась здесь лари Ираидалу. И начала её оскорблять. Когда лари её осадила, она попыталась вцепиться ей в лицо, чего лари ей не позволила.

– После этого, мама зачитала ей слова о положенном наказании из свода правил. – Рядом с братом встал Барлик. – Ровно двадцать ударов ремнём и работы в нижнем гареме, без права проживать здесь, в верхнем. Я, илсир Барлик Марид Нави, подтверждаю наказание!

– Подтверждаю наказание! – произнёс и Марс.

– Ираидала, ты все, наверное, не так поняла. Ну, какое нападение? – майриме решила действовать с другой стороны, как только поняла, что я права, и ей не удастся это скрыть. – В любом случае, тебе придётся отменить наказание. Моему сыну, эта твоя выходка не понравится. Ты давно не пользуешься его расположением, а Абилейна его любимая наложница, которая очень часто проводит ночи в его постели. Возможно, она забеременеет, и тоже родит крылатого ребёнка. Она будущая лари.

– Она наложница. И пока она не стала лари, у неё есть время научиться себя вести. – Не собиралась уступать я. – И что, интересно, может не понравиться вашему сыну? К его возвращению наша любимая наложница получит должное воспитание, лишится непомерной спеси и научится жить не только своим телом, но и делать что-то полезное. Мыть посуду или полы.

Не желая продолжать надоевший разговор, я развернулась, чтобы уйти.

– Ты зарвалась, Ираидала! Я долго терпела, но всему есть предел! – прилетело мне злобное шипение в спину. – Ты позоришь моего сына, без конца появляешься в обществе чужих мужчин, ходишь, где тебе вздумается! Думаешь, тебе всё позволено?

– Хватит. – Развернулась к майриме лицом. – Я всегда и везде появляюсь только в сопровождении служанок, евнухов и бессмертных. И никогда не остаюсь одна. Более того, со мной всегда мои дети, наследники омана. Я показываю им, как живёт народ, которым они будут править. И не знаю, кто там какой лари станет в будущем, но я уже лари! И когда я займу ваше место, сама став майриме, лишь вопрос времени, очень недолгого времени. И никому не стоит об этом забывать. Дети, давайте уйдём отсюда, день был слишком тяжёлым.

Майриме стояла не в силах скрыть удивление и растерянность. Она не остановила евнухов, потащивших ругающуюся и обещающую всё рассказать оману Абилейну. Она не ответила на пожелания доброй ночи бессмертных, перед их уходом, ведь они довели меня до дворца и оставляют в гареме. Где как предполагалось, со мной ничего плохого не могло произойти. Майриме только переводила взгляд на меня, на детей, снова на меня.

– Добрых снов вам, майриме. – Присели в поклоне я и Малис.

– Да, добрых снов, Ираидала, дети! – майриме резко развернулась, подхватывая юбки, и с царственной осанкой исчезла в коридорах гарема.

Уснула я очень поздно. Когда уже во всем гареме стихла жизнь, и Фарли и Гульниза спокойно спали. Мне же мешали уснуть мысли о непоправимой ошибке, что я допустила, напомнив майриме о том, что её власть может закончиться в любой момент. Она точно этого просто так не оставит.

– Ешь с опаской, кушай с осторожностью, лекарства принимай только из моих рук и не оставайся одна в тёмных коридорах. – Прошелестел голос матушки Вали́. – Жжёшь ты, лари, таким пламенем, что как бы не решили пригасить от греха!

– И к краю балконов и смотровых площадок вам лучше не подходить! – добавила якобы спящая Фарли не открывая глаз. – Летать вы у нас, к сожалению, не умеете.

– В дворцовую купальню даже не думайте сунуться, и в свою будете ходить, только когда мы рядом. – Добила меня Гульниза. – Ну, если конечно вы дышать под водой не умеете.

– Я не только об этом думаю. – Призналась я.

– Всё не отойдёшь от пристани и вдовьего квартала? – села на кровати матушка.– Что же... Я сама из такого шатающегося квартала. Ложишься ночью спать и прислушиваешься к ветру и скрипу стен. Твой дом легко может рухнуть, пока ты спишь, или ешь. Маленькой я всегда так боялась своего дома. Боялась прийти и увидеть, что он рухнул, и больше нам негде жить. И боялась, что я приду, а он стоит, и нам снова надо в него заходить, потому что больше некуда. Я пропадала целыми днями на утесах. Лазила по склонам любой кошке на зависть. Так и познакомилась с одной лекаркой. Позже, она взяла меня в ученицы, потому что сама стала очень старой, чтобы готовить лекарства. Это меня и спасло. Однажды я вернулась домой, а там остались только завалы, которые разгребают, чтобы вытащить погибших. Если оставить их там, то начнется болезнь. Будут отправлены и воздух и вода.

– Почему же никто ничего не делает? – тихо спросила я, не представляя, сколько же бед принесли эти жилые руины.

– Не знаю, лари. Но шатающиеся кварталы и вдовья улица были и при деде нынешнего омана, и когда его отец был оманом, и вот при этом омане тоже. – Качнула головой матушка Вали́. – Бедняков меньше не становится.

– У них нет жилья, нет работы, чтобы на это жильё заработать. – Перечисляла я. – Им предлагается попытаться выжить. И всё.

– Так где ж ты столько работы собралась найти, неугомонная моя? Спите, лари! Пока я вам в питьё сонной травы не подмешала. – Погладила меня по волосам, как маленького ребёнка, матушка.

– Так надо подлить, а не обещать! – буркнула Фарли.

Глава 8.

Утром я задумалась об одной простой вещи. Дети. Вчера Барлик и Малис отлично ладили с братом. Между детьми не чувствовалось соперничества. И мой сын был очень рад, что Марс тоже оказался на празднике.

Но если отбросить сентиментальность и подумать о будущем, то мысли появляются тревожные. Мир, в котором я оказалась, был этакой странной смесью Средневековья и магии. С той лишь поправкой, что магия здесь была ценным ресурсом, проявлявшимся не у каждого и разной силы.

Но вот, пожалуйста, найти работника с толикой магии для работы проблемы не составляло. И такие маги были вполне заменимы обыкновенными рабочими. Были и более сильные, тех загребали в армию, едва они успевали опомниться после пробуждения дара.

Отдельной строкой шли почти мифические дочери огня. Каким образом у них появлялась эта сила, как проявлялась и что давала самим женщинам непонятно. А вот мужику, которого эта дочь огня выбирала, причем сама и без давления, что немало важно в реалиях этого мира, прилетало много плюшек.

Способность летать, боевая броня, появляющаяся и пропадающая за секунды, возможность использовать пламя на поле боя. В памяти всплыли описания боёв, где выбранные отправляли во врага просто огненные шары или косили несчастных огненными клинками. Также род этого выбранного получал несколько поколений одаренных детей. Способности, полученные от дочери огня, угасали постепенно. Оман Берс, например, мог пользоваться бронёй и то, с огромным трудом. Всё-таки последняя дочь огня этого мира выбрала себе мужчину именно из рода Марид Нави. Но это было уже больше трехсот лет назад.