Книга Восьмой Лист - Максим Керн

Мальчишка отходил назад, двигаясь вдоль стены, как будто видел затылком, непрерывно нанося удары шестом. Патовая ситуация. Я не мог приблизиться к нему вплотную, чтобы применить ударную или бросковую технику, но и Рико не мог разорвать дистанцию настолько, чтобы использовать свой Плевок Саламандры. Рук я почти не чувствую, удары шестом наносятся в полную силу, и не от всех получается увернуться, приходится блокировать палками, прижатыми к предплечьям. Так я долго не продержусь. Думай, голова, шапку куплю.

Мальчишка тем временем решил сменить тактику. Он перехватил шест одной рукой и, заведя вторую за спину, раскрутил шест перед собой в веерной защите. Вот он, шанс! Противник ушел в глухую оборону, и если я смогу хоть на мгновение заблокировать его шест… Прыгаю вперед, выставив перед собой скрещенные палки. Но… как в замедленной съемке, вижу промелькнувшую на лице мальчишки торжествующую усмешку. Он выставил перед собой вторую руку, которую до этого момента прятал за спиной, направив на меня ладонь со скрюченными в «лапу тигра» пальцами. Горло стискивает невидимая удавка. Ловушка! Он готовил прием за спиной второй рукой, и я ничего не видел! Я выронил бесполезные палки, рухнув на колени и схватившись руками за шею. Воздуха! Сердце молотило как бешеное, окружающее пространство начало плыть перед глазами.

– Ну что, отброс, – раздался сверху голос мальчишки. Он уже ничего не опасался, подойдя ко мне вплотную. – Теперь понял, с кем связался? Знай свое место, грязный зик.

Удар сапогом в лицо. Я услышал треск, с каким ломается носовой хрящ, на каменный пол арены часто закапали ярко-алые капли крови. В душе полыхнула ярость. Я еще могу драться, урод! Сапог Рико находился совсем рядом, и я из последних сил, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание от нехватки кислорода, приподнимаюсь на дрожащих руках и вцепляюсь зубами ему в ногу выше колена, изо всех сил сжав челюсти. Раздался тонкий вопль, и невидимая удавка на шее исчезла. Какое же это блаженство – просто дышать! Я чувствую удары кулаками по голове и спине, но только сильнее сжимаю челюсти, мотая головой из стороны в сторону, вцепившись в ногу противника как бульдог, мертвой хваткой. Отпускаю ногу Рико, чувствуя во рту вкус крови. Что, ублюдок, так драться тебе еще не приходилось, а? Обхватываю обеими руками ноги противника, надавливаю плечом. Рико падает навзничь, пытаясь ткнуть меня растопыренной пятерней в глаза. Но уже поздно, я занял верхнюю позицию, сев Рико на грудь и нанося ему удары в лицо, как кувалдой по наковальне. Получай, выродок! Лицо Рико все в крови, но я все продолжал и продолжал наносить удары, превращая высокомерную физиономию зажравшегося недоноска в кровавое месиво.

– Хватит!

Меня отшвыривает в сторону чья-то рука. Мастер Ширу.

– Все, ты победил! Какие демоны в тебя вселились, мальчишка?!

Я падаю на спину, вдыхая такой сладкий воздух победы. Демоны, говоришь? Никаких демонов, просто меня научили так драться. Никаких побед по очкам или по решению судей. Это спецназ, старик. В настоящей драке мало красоты. Не важно, как ты победил, не важно, насколько у тебя корявая техника. Главное одно: ты должен стоять, а твой противник – лежать. И только сейчас до меня стал доноситься многоголосый ор с трибун. Я с трудом поднялся на ноги, вытерев ладонью покрытое кровью лицо. Группа приграничников вопила изо всех сил. Похоже, в школе я себя «поставил». И у меня к тому же появилась группа поддержки. Что ж, неплохо для первого дня обучения.

Четвертый Лист склонился над поверженным соперником, и я вновь увидел те же манипуляции, что проделывал мастер Тан в том памятном переулке. Удобная штука, вот бы научиться… Мастер Ширу разогнулся, окинув меня хмурым взглядом. А после перевел его куда-то наверх. А, мастер Тан… Учитель стоял, скрестив руки на груди, и по его лицу невозможно было понять, злится он или радуется.

– Тан, не забудь мне напомнить поговорить с тобой по поводу твоего ученика, – сухо произнес мастер Ширу.

– Ты сомневаешься в исходе поединка, Ширу?

– Нет. Но подобная звериная жестокость у такого сопляка… – Четвертый Лист покачал головой, направившись к выходу с арены.

– Победа есть победа, Ширу. Ты прекрасно знаешь, как проводятся поединки на турнире. Ведь сам в нем участвовал.

– Да, я помню. И теперь понимаю, что ты задумал, Тан. И не скажу, что мне это нравится.

А вот я что-то ничего не понимаю. О чем это они?

– Эй, кто-нибудь! Отведите Рико к мастеру Со! – распорядился мастер Ширу. – А ты, зик, давай на занятия со своим учителем, и так по твоей вине тренировка сорвана.

Опять я во всем виноват? Да что ж такое-то… Я пожал плечами, и двинулся вслед за стариком.

– Тарга, сзади! – раздался сверху крик Рока.

Я быстро развернулся, высматривая угрозу, но опоздал. Мой поверженный противник с кровавой маской вместо лица стоял на ногах, выставив перед собой сомкнутые ковшиком ладони, а мне в грудь летела раскаленная добела, гудящая струя пламени. Увернуться я не успевал. Страшная боль пронзила тело, и я провалился во Тьму.

Я выплывал из объятий Тьмы постепенно, как будто она ласково выталкивала меня из глубины забвения к реальности. Просыпаться не хотелось, во Тьме было так тепло и уютно… Но делать нечего, придется возвращаться к суровым будням, в конце концов, я военный человек и должен выполнять приказ. То, что он был, я знал точно, только вот вспомнить бы, какой именно… Мрак перед глазами рассеялся, и я огляделся по сторонам. Какого… Куда это меня занесло, черт побери? Просторная полевая палатка, в каких мы жили в тренировочных лагерях, бамбуковый складной столик завален картами, прижатыми сверху, чтобы не разлетелись от горячего пустынного ветра, автоматом «Вал» с прикрученной оптикой. На краю стола – древняя керосинка, рядом со столом – стул с висящей на спинке потертой брезентовой разгрузкой-«лифчиком», старого, еще советского образца. Я что, вернулся на Землю? Что за… Я неверяще уставился на свои руки. Это же мое прежнее тело! То самое тело, которое я носил уже более сорока лет! Да и форма на мне привычная – обычная, выгоревшая на солнце «полевка» без знаков различия, на ногах растоптанные, покрытые пылью берцы. Да что тут творится? Опять Тьма что-то учудила? А что с телом того пацана? Неужели все это было сном, наваждением? Да нет, быть того не может!

– Здорово, Никитин, – раздался сзади знакомый до дрожи густой бас моего непосредственного командира – полковника Семенихина. – Давненько не виделись.

Я медленно обернулся. Полковник, одетый в штаны-«песчанки» и тельник такой же расцветки, развалился на разборной койке, закинув руки за голову и взирая на меня с отеческой улыбкой.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – автоматически ответил я, вскакивая и вытягиваясь по стойке смирно.

– Да не тянись ты, майор, – хмыкнул Семенихин. – Не на плацу.

Я с силой проморгался. Нет, ничего не изменилось. И сам полковник тоже. Лысая, как бильярдный шар, голова, мощные плечи борца, густые «ворошиловские» усы, сеточка морщин возле глаз, ясно видимая на загоревшем под жарким солнцем лице. Это точно он. Только вот… Полковник Семенихин погиб два года назад на моих глазах при выполнении задания, под минометным обстрелом. Меня тогда только легко ранило, так, царапина, а вот командиру не повезло. От случайной пули или осколка никто не застрахован, и любой профессиональный военный это прекрасно знает.