Книга Толстый демон - Роман Артемьев

Оттого-то и было заключено компромиссное Соглашение, ставившее целью четко определить новые правила игры. Следили за его выполнением тщательно, причем как чернецы, так и дханны, коих сложившаяся ситуация более чем устраивала. Теперь могущественные могли почти в открытую — предпринимая элементарные меры по обману простых людей — практиковать магию, не опасаясь визита пылающих гневом праведников, своим появлением нарушающих сложный ритуал и рушащих хрупкие, тонкие расчеты-построения. Ну а для того чтобы демоны не распоясались окончательно, к тем из них, кто жил среди людей, вполне официально приставляли наблюдателей.

Так, на всякий случай.

Отец Николай помахал рукой вслед уходящему старенькому «фордику», принадлежащему местной епархии. Машина увозила в Москву бывшего настоятеля церкви святого благоверного князя Александра Невского, с тревогой выглядывавшего в окно на задней дверце с лицом человека, сомневающегося, правильно ли он поступает. Очень уж необычно выглядели и вели себя сменщики.

Новый батюшка, мягко ступая, зашел внутрь церкви и еле заметно выдохнул. Его нервировало слишком долгое пребывание на открытом пространстве. Кое-кто посчитал бы привычку подпирать спиной стены фобией, но святой отец, с первой чеченской ненавидевший снайперов, думал иначе. Только с Божьей помощью от них, тварей, спасался. Поэтому с некоторых пор он полюбил маленькие, уютные помещения с узкими оконцами, желательно забранными пуленепробиваемым стеклом. Кстати сказать, не забыть бы и здесь вставить такие.

— Ты уверен, что эта штука держится именно так? — поинтересовался дьякон, недоверчиво рассматривавший перепутавшиеся цепочки кадила.

— Уверен. — Отец Николай принялся приводить предмет культа в порядок. — Привыкай, брат Елпидифор, тебе им частенько размахивать придется.

До недавнего времени оба святых воина в службах участвовали исключительно в роли наблюдателей. По дарованной аж патриархом Иовом грамоте братия, вступавшая в прямое боестолкновение с бесовскими слугами, жила и действовала по особому уставу. Поэтому и священник, и диакон не просто забыли — они банально не знали многого, общеизвестного с точки зрения даже обычного воцерковленного человека. Прежде они занимались совсем другими вещами.

Елпидифор словно бы случайно стрельнул глазами по сторонам, убедился, что посторонних нет, но на всякий случай наклонился к напарнику поближе:

— Мозг, ко мне пристала какая-то странная бабка, точно ненормальная. Она утверждает, что я должен стрескать все причастие, оставшееся после сегодняшнего.

— Не стрескать, — поправил опытный товарищ, — а съесть. Она правду сказала. Кагор и Причастие есть кровь и плоть Христовы, их в мусор не выбрасывают.

— Мне столько не выпить, — прикинул диакон.

— Пить никто и не заставляет, лишь бы не испортилось, — успокоил его Николай и тут же добил: — А вот если капелька кагора упадет на пол, то твоя прямая обязанность заключается в том, чтобы встать на коленки и с пола ее языком слизнуть. Это не шутка, говорю сразу.

— Финиш…

Назначение наблюдателями для обоих являлось почетной ссылкой. До недавнего времени отец Николай — кстати сказать, с легкостью откликавшийся на кличку Мозг — и его помощник состояли в иной ветви организации, занимавшейся не налаживанием контактов с магами, а вовсе даже наоборот. Иными словами, являлись карающим мечом церкви в исконном смысле этого понятия. Ловили колдунов, охотились за ведьмами, исторгали призванных недоучками духов и упокаивали воскрешенную злокозненными некромантами нежить. Вместе с самими воскресителями упокаивали. Однажды, о чем очень не любили вспоминать, схватились с дханном. Но недавно проштрафились — и теперь вынужденно обживали новое место службы и привыкали к непривычным обязанностям.

У напарника, Елпидифора, тоже имелась кличка. Которую в силу причин очевидных близкие использовали чаще, чем имя. И раз отца Николая еще со времен учебы в Рязанском воздушно-десантном называли Мозгом за склонность к аналитической работе, то вполне естественно, что его лучшего друга и помощника начали называть Боди. То есть «тело» в переводе с языка аглицких еретиков.

— Может, все-таки не надо? — Мысли диакона крутились вокруг услышанных откровений.

— Надо, Боди, надо. Православная церковь издревле сильна традициями и подвижничеством.

Вообще-то говоря, диаконом Елпидифор являлся исключительно на словах. Он даже пострига не принял, если честно. Постоянные обитатели Заволочского скита — и других подобных ему убежищ — четко делились на две группы, обладавшие собственными правами и обязанностями. Во главе иерархии стояли священники, причем монахи, соблюдавшие все общепринятые обеты. Отец Николай не мог жениться, не мог владеть собственным имуществом, за исключением минимально необходимого, и не имел права прикасаться к оружию. Последнее требование служило основанием для особого недовольства данного конкретно взятого пастыря. В отличие от католиков, утверждавших, что священнослужитель не должен проливать кровь, и потому гвоздивших еретиков булавой или сжигавших ведьм на кострах, православная церковь в этом вопросе придерживалась более жесткой позиции. Либо ты служишь Богу — либо берешь в руки меч.

Поэтому монахи скитов при столкновениях с магами полагались не на сталь или свинец, а на Слово и на дарованные Господом способности. Которые, между прочим, многого стоят. Силовую же поддержку осуществляли церковнослужители-миряне, такие, как Боди. Они далеко не всегда являлись носителями магической силы, зато могли похвастаться бурной судьбой и умением метко стрелять, работать со взрывчаткой, драться голыми руками и делать прочие вещи, малосовместимые с духовным саном. Но поскольку служили они Богу все-таки активнее прочих, то при необходимости могли крестить, входить в алтарь и совершать некоторые иные таинства. Внутренние уложения позволяли им в особых случаях даже исполнять роль диакона, что вообще-то является церковным бесчинством. Прошлое у друга и напарника Мозга было бурным, вспоминать он о нем не любил, после святого крещения отказываясь называться старым именем, несмотря на некоторую неблагозвучность нового.

— Там вроде пришли данные по нашему подопечному, — решил не думать о грустном Боди. — Смотреть будешь?

— Пошли, — согласился Мозг. — Познакомимся с объектом.

В маленькой каморке священник уселся за стол, открыл крышку ноутбука, скачал из почты нужный файл и принялся вслух читать. Пристроившийся на жестком стуле Боди слушал и комментировал.

— Ассомбаэль дар Велус дар Тха, сын Дарвала дар Велус и Тиннары дар Морикат дар Табит из Дома Феникса.

— Оба сильные стихийники. Интересно, сынок в кого удался?

— Про детство ничего не написано, в поле нашего зрения попал два года назад.

— Молодой, значит. Только-только первую инициацию перепрыгнул.

— Много путешествовал… — Священник подвигал мышкой, недоверчиво хмыкнул. — Объездил половину мира. У парня просто какая-то тяга к неприятностям. Четыре столкновения с католиками, в США его местные колдуны чуть не зарезали… подозревается в убийстве мастера ложи Истинного Света. Помнишь недавнюю драку над Атлантикой? Тоже каким-то боком причастен.