Книга Здравствуй, мама! - Амелия Борн

Но было поздно. В коридоре послышались быстрые шаги и в следующий миг дверь распахнулась. Резко вспыхнул свет и я, заморгав от неожиданности, увидел потрясенное лицо Тамары.

— Это не то, что ты думаешь! — сумел лишь сказать, как в самых затасканных сценах измен.

— Отвяжись! — рявкнул на Веро, и, уже не контролируя себя, отбросил ее в сторону, чтобы побежать за Тамарой. Раздался треск ткани и я понял, что няня мертвой хваткой вцепилась в мои трусы, без которых я в итоге и остался. Замерев лишь на мгновение, я плюнул на все и в чем мать родила ринулся в погоню. В конце концов царица и так уже все у меня видела. В несколько более умиротворенном состоянии, правда, но сейчас было не до мелочей.

Единственно важным казалось догнать ее и заставить меня выслушать.

Часть 25. Тамара

— Тамара, стой! — раздался позади голос, когда я улепетывала от Разумовского.

В голове проносились мысли, хаотично и вразнобой. Мне нужно бежать от Игоря куда подальше! И как можно быстрее! Вообще навсегда. Потому что ему будет плевать на меня и мои чувства и дальше.

Подумать только — он все же связался с Веро! С этой дамочкой, о которой я ему открытым текстом сказала все, что о ней думаю. Но я тоже хороша… надо было просто настоять на том, чтобы инста-няня была уволена. И пусть бы они с Разумовским занимались непотребствами где-нибудь в других местах.

— Да стой же ты! — выдохнул «жених», хватая меня за локоть и разворачивая лицом к себе.

Мой взгляд тут же метнулся туда, где в полной боевой готовности располагался Игорь-младший. Во всей красе, между прочим!

Вскинув руку и не думая о том, что делаю, я выписала Разумовскому звонкую пощечину.

Значит он бросился за мной, предварительно возбудившись в постели с Веро! Каков наглец!

— Однако! — только и вымолвил Игорь. — Давай еще!

Божечки! Да меня два раза просить не нужно!

Я снова вскинула ладонь, которая мгновением позже приложилась о лицо Разумовского. И вместе с тем пришло облегчение. Но не успела я его прочувствовать, когда Игорь вдруг… впился в мои губы поцелуем! Да таким, каким меня никто и никогда до него не целовал.

Мы ввалились в какую-то комнату. Слава всем святым, в ней никто не заночевал.

— Ты просто дура, Тома, раз поверила во все это, — процедил Разумовский, отрываясь от моих губ.

Его руки стаскивали с меня одежду, отбрасывали ту прочь. Я не оставалась в долгу, возбудившись за мгновение ока так, что мне уже стало откровенно плевать, что там вытворял Игорь в постели с Веро.

— А что… я не должна была верить своим глазам? — задыхаясь, прошептала, помогая Разумовскому избавить меня от одежды.

Теперь поцелуй стал не просто жадным. Он стал в некотором роде злым. Причем с обеих сторон.

— И что увидели твои глаза?

Ну, надо же! Вот тебе и вопрос! Особенно вкупе с тем, что Игорь повернул меня к себе спиной и начал вытворять такооооое…

— А… что… они… могли увидеть? — возмутилась я, впрочем, секундой позже поняла, что думать здраво в данный момент не могу от слова «совсем».

— Что я… я принял ее за тебя!

Некоторое время мы яростно отдавались друг другу. Ну как другу другу? Верховодил Разумовский, а я была этому только рада. Не представляла, что можно испытывать с мужчиной такое!

Все же развернувшись лицом к Игорю, я прошептала, пытаясь совладать с дыханием, которого мне не хватало:

— Как ты мог принять ее за меня, если она весит в два раза меньше?

Боже, Тома, зачем ты это говоришь? Просто закрой рот и наслаждайся тем, от чего у тебя уже пару раз случился пароксизм страсти.

— Ты думаешь, это для меня важно? — хмыкнул Разумовский, и я почувствовала, как он мягко, но уверенно толкает меня спиной на кровать.

А когда Игорь очутился между моих ног и продолжил то, от чего я сходила с ума, у меня в голове остались только те мысли, которые никак нельзя было назвать конструктивными. Да и желания генерировать подобные измышления у меня не осталось тоже.

Я проснулась, когда мне в лицо угодил луч солнечного света, падающего в окно. Зажмурилась, инстинктивно натянула до подбородка сползшую простыню.

В висках застучало страхом, что все, случившееся ночью, мне попросту привиделось.

Это было настолько отрезвляющим, что я мгновенно села на постели и проморгалась. Вроде бы находилась в той комнате, где у нас с Разумовским случилась ночь любви, но самого Игоря рядом не наблюдалось.

Зато нашлась небольшая записка, лежащая на соседней подушке.

«Я уехал на работу. Будить не стал. Уволишь Веро? Или сделаем это вместе, когда вернусь?»

На моих губах, помимо воли, появилась широкая улыбка. О, конечно же, я не собиралась терпеть и дальше присутствие этой инста-красотки! И если Игорь в этом сомневался, он жестоко ошибался.

Потянувшись, словно большая и сытая кошка, я откинула простыню, нашла глазами одежду, которая оказалась сложенной на одном из стульев комнаты, и принялась одеваться.

— Ма… ой, Тамара, а мы тебя ждали! — заявил Адам, когда я оказалась в гостиной.

Близнецы обнаружились в ней в компании их няни, которой я сейчас и собиралась сообщить, что на этом ее услуги нам не нужны.

Но меня сбило с толку обращение Адама. Он что, хотел назвать меня… мамой?

— А я так разоспалась. Долго не могла улечься, — поделилась, глядя на Веро.

Она, кстати говоря, усиленно делала вид, что ее в помещении нет. Странно… может поняла, что минуты ее сочтены, как я и обещала?

— Мы с Диной подумали и решили, — совершенно серьезно заявил Адам. — Хотим собаку. Ты же не против?

— Да… ты же поможешь нам, чтобы уговорить папу? — вступила Дина.

Весь этот разговор выстроил четкие границы между нами с детьми и няней. И я, не теряя времени, объявила:

— Конечно, помогу. Но! Если ваш папа будет против, вы должны понимать — мы будем обязаны его послушаться.

На самом деле, исход этой затеи был заведомо ясен. Разумовский наверняка согласится, уж в этом сомнений нет.

— И скажите, вы хотите кобеля, или суку? — уточнила у детей.

Адам и Дина переглянулись.

— Девочку, — выдохнула Дина. — То есть, суку.

— Просто прекрасно. Значит, избавимся от одной, чтобы взять нормальную, — проговорила я, и Веро, отчаянно делающая вид, что занята перепиской в телефоне, вскинула на меня глаза. — Вы уволены, Вероника, — отчеканила я. — Мой жених не просто знает об этом. Он попросил меня сообщить вам эти новости, — прерывая поток слов, который мог политься, сразу расставила я все точки.