Книга Халява для лоха - Ирина Майорова

Сок Ольга выпила залпом – когда нервничала, у нее всегда пересыхало во рту.

Юрий принялся рассказывать какую-то историю из своей частнодетективной практики, а на нее внезапно стал наваливаться тягуче-густой, как растопленный гудрон, сон.

– …себя плохо чувствуете?

Вопрос Старшинова Ольга едва расслышала: в голове все путалось и шумело так, будто рядом на большой скорости проходил товарняк.

– Мне… нехорошо… – с трудом выговорила она.

– Может, вам лучше сейчас домой? – Юрий поднялся со своего места и, обхватив Ольгу обеими руками за талию, помог подняться со стула. – Давайте посажу вас на трамвай, а Таврину все объясню… О новой встрече с ним по телефону договоритесь.

– Лучше на машине…

– Нет, давайте на трамвае, – настаивал Старшинов. – Все-таки люди рядом, а среди «бомбил», знаете, разные попадаются – еще завезут куда-нибудь, ограбят да и вообще. Смотрите, в каком вы состоянии, захочет какой-нибудь урод воспользоваться вашей беспомощностью… Давайте сумку и пакет, я до трамвая донесу.

Ноги Ольги налились страшной тяжестью, и последние метры до остановки, куда уже подходил трамвай, Старшинов ее почти волок. Втащив безвольно повисшую на его руках девушку на заднюю площадку почти пустого салона, он посадил ее на пластиковое сиденье и, одним прыжком соскочив на землю, быстрым шагом пошел прочь.

Ее высадили, точнее, вынесли на руках через две остановки водитель и мужчина-доброволец из числа пассажиров. Усадили на лавочку. Вызвали милицию и «скорую». Две одетые в шубы матроны раннепенсионного возраста, неохотно уступившие «то ли пьяной, то ли обкуренной девице» уголок скамейки, в ответ на просьбу водителя «присмотреть за девчонкой до приезда врачей», брезгливо поджали губы и отвернулись. Водитель укоризненно вздохнул, но дождаться помощи не имел ни возможности, ни права – сзади уже трезвонили коллеги.

Первой на место приехала машина ППС. Из нее выскочил молоденький сержант. Старшие товарищи, лейтенант и младший лейтенант, остались сидеть в салоне.

Сержант подошел к Ольге и пальцем по­трогал лоб, потом тот же палец поднес к крыльям носа.

– Дышит! Живая!

С этим радостным воплем он обернулся к сослуживцам, но те были заняты каждый своим делом: младший лейтенант со скучающим видом жевал бублик, а старший по званию крутил настройку радио.

– Она живая, мужики! – распахнул дверцу сержант. – У нас нашатырь есть? Она в обмороке, сейчас дадим нашатырь понюхать, сразу в себя придет!

– Ты чего суетишься? – вяло огрызнулся лейтенант. – Живая – и хорошо. «Скорая» приедет, даст ей и нашатырь, и аспирин, и пурген, если потребуется.

– Давайте хотя бы в машину ее посадим, – растерялся сержант. – Холодно же, а при обмороке в организме все процессы замедляются, ей сейчас переохладиться легче легкого. Всю жизнь потом на лекарствах…

– Откуда ты такой умный взялся?! – всерьез разозлился лейтенант. – Мы загрузим ее в машину, а у нее отходняк начнется и облюет она нам тут все по самую крышу. Сказали: пусть там сидит – значит, пусть сидит.

Щеки у сержанта сделались пунцовыми:

– У меня мама фельдшер. Сколько раз рассказывала, как людей можно было спасти, если бы им вовремя кто-то помог. Если девушка умрет, мы же с вами виноваты будем!

Ища поддержки, он умоляюще посмотрел на младшего лейтенанта, но тот продолжал лениво катать со щеки на щеку плохо пропеченное тесто.

Тогда сержант встал на тротуаре и, заставляя двигавшуюся по нему людскую реку огибать себя с обеих сторон, крикнул:

– Товарищи, врачей нет?! Тут женщине плохо!

Большинство прохожих, уставившись на обледенелый асфальт, ускоряли шаг, кто-то кидал быстрый любопытный взгляд в сторону остановки…

– Человек умирает! Врач нужен! – В отчаянии милиционер замахал над головой зажатыми в руках перчатками и стал похож на корабельного сигнальщика, подающего сигнал SOS.

– Кому помощь-то нужна, сержант?

Милиционер оглянулся на голос и увидел мужчину лет тридцати пяти с усталым, недовольным лицом.

– А вы врач? – В голосе сержанта прозвучала надежда.

– Врач, врач.

Мужчина был явно чем-то раздражен, но милиционера его душевное состояние ни­сколько не волновало. Сержант схватил прохожего за локоть и потащил к остановке. Тот склонился над девушкой, посчитал, приложив пальцы к сонной артерии, пульс, прислушался к ды-ханию.

– Обморок. Причем глубокий. Давно она так?

– Не знаю, – почему-то почувствовав себя виноватым, ответил сержант. – Мы приехали минут десять назад, минут через пять после сигнала. Значит, пятнадцать минут или больше.

– Для обычного обморока слишком долго. А «скорую» вызвали?

– Да вызвали, а толку! – с досадой махнул рукой милиционер. – Вы ж сами знаете, какие сейчас пробки. Мороз после дождя ударил, кругом аварии, а по оставшимся полосам разве кто «скорую» вперед пропустит?!

– Тогда в нашем распоряжении нашатырь… Надеюсь, в твоей аптечке, – мужчина кивнул в сторону стоящей неподалеку ППС-ной машины, – есть?

Милиционер кинулся к «Форду» и через несколько секунд уже расстегивал кожаный футляр.

– Вот! – протянул он добровольному помощнику ампулу с нашатырем и кусок ваты.

– Ты давай, сержант, ладони ей изо всей силы три, а я сейчас нашу даму французскими духами попотчую. – Доктор ловко отломил головку ампулы и полил содержимым на ватный тампон. Не донеся до собственного носа сантиметров двадцать, передернулся: – Фу, гадость какая!

Через минуту после начала совместных медицинско-милицейских манипуляций Ольга открыла глаза.

– Ну вот и умница, – погладил ее по руке врач. – Вот и в себя пришла. Послушай, хорошая моя, а ты у нас, случайно, не беременная? А то знаешь, у женщин в таком положении, особенно на раннем сроке, и обмороки, и всякие другие неприятности очень даже часто случаются.

Ольге пришлось напрячься, чтобы понять, о чем ее спрашивает склонившийся к ней мужчина.

– Я не знаю… – еле слышно прошептала она.

– И такое тоже бывает, – поспешил успокоить ее незнакомец. – Где живешь-то? Тебе лучше дома врачей дожидаться, чем на холодной лавочке.

– Не помню… я не помню…

– Во-о-от так сюрприз, – озадаченно протянул доктор. – Ты хоть москвичка?

– Москвичка, – повторила, будто попробовав слово на вкус, Ольга. – Я не знаю.

– Ну а зовут тебя как?

Ольга зажмурила глаза и потерла ладонями виски и лоб. А когда отняла от лица руки, в ее полных страха и растерянности глазах стояли слезы. Она молча покачала головой.

– Ну все, приехали! Сержант, – обернулся доктор к продолжавшему стоять рядом милиционеру, – документы у нее при себе какие-нибудь есть? Где ее сумочка?