Книга Война Ведьм - Дмитрий Нелин

– А как ты понял, что я ведьмак? – удивился я.

– От тебя буквально воняет этими развратными потаскухами.

– Духами, что ли?

– И не только. Я вижу тебя и тех кто рядом с тобой, – загадочно ответил маг, – вы часто ко мне приходите, но сами не знаете зачем.

– Мороженое будешь? – спросил я, раскрывая пакет.

– А какое? – мужчина подозрительно скривился, – если будет клубничное, то наш разговор окончен.

– Обижаешь, какой сумасшедший любит ягодное мороженое? – я протянул магу упаковку «Крем-брюле» с веселым пингвином на этикете. Витюша быстро схватил мороженое, открыл его и пристально посмотрел на цветастую картинку.

– Идиотизм, – прошептал он, – вот какое отношение имеет пингвин к мороженому? Я понимаю, если бы его делали из их молока, но нет, оно коровье.

– Ну типа оно холодное, а пингвины живут в Антарктиде, где вечный мороз.

– Ассоциации первого уровня, – кивнул головой Витюша и принялся кусать холодную массу, – полный бред. Нас с детства воспитывают неправильно. Они забивают нам голову неправильным ассоциациями и формируют не те связи. А знаешь зачем?

– Конечно, – кивнул я головой, – чтобы управлять нами.

– Это только отчасти! Но я очень рад, что ты это понимаешь. Кстати, как тебя зовут, вонючий ведьмак? – Витюша радостно посмотрел на меня и протянул руку, измазанную мороженым.

– Сергей, – я пожал его кисть, а затем вытер ладонь об траву.

– Мало нами управлять – это и так несложно. Мы готовы подчиняться. Нам не нужна свобода, нам нужна достойная власть. Мы желаем ее, а они делают вид, что являются ей.

– Знаешь, мне как-то похеру на политику, – признался я, – не вижу смысла ее обсуждать.

– А мы и не про нее сейчас! – воскликнул Витюша, – я про них! Тех, кто дергает за наши ниточки и заставляет нас жить.

– Рептилоиды? – с подозрением прищурился я, но маг заржал как конь и чуть не поперхнулся мороженым.

– А ты смешной! Они придумали их, чтобы отвлечь внимание особо упоротых от своих истинных замыслов. Я все это узнал, увидел, попробовал на вкус. Как это мороженое. Ты вот не думал, что мороженка, – Витюша замолчал на пару секунд, всматриваясь в воду пруда, – очень похожа на нашу жизнь?

– Думаешь? – я отхлебнул уже начавшего остывать кофе, – и каким же это образом?

– Видишь этот рожок, он же похож на воронку, треугольник. Начало нашей жизни – это бескрайний выбор возможностей – самая верхушка мороженого. Именно в детстве и юности мы полны идей и энергии, но потом воронка начинает сужаться. Мы выедаем свою жизнь ложкой. Кто-то палочкой, а кто-то золотым веслом, но в конце нас ждет одно и то же, – Витюша отломил кончик от вафельного рожка и показал мне его, – пустота. Полная, говеная пустота.

– Это тебе хреновый стаканчик попался, – заметил я.

– Нет. Стаканчики у всех одинаковые. А эти, – Витюша указал мороженым в небо, – просто занимаются лепкой вафель. Понимаешь?

– То есть ограничивают нас?

– Вот именно. А ты что-то, да соображаешь, ведьмак. Неужели ковен вступил на тропу просвещения?

– Скорее, безумия, – гоготнул Рагни, и маг расплылся в улыбке.

– Какая у тебя собачка хорошая. Я таких видел. Не думал, что их можно приручить, – сказал он.

– Ты его видишь?

– Да, конечно. Я уже давно вижу то, что недоступно многим магам, а про простых людей вообще молчу.

– Расскажи, что с тобой произошло, – попросил я, – как ты получил такую кучу света и почему не смог с ней справиться?

– Это долгая история, ведьмак. Я был молод, наивен и глуп. Меня вели псевдогуру и разные йоги. Они не понимали, с чем мы имеем дело. Прикрывались только идеей просветления, дабы обогатиться здесь и сейчас. И я погиб, как тысячи мотыльков, летящих на свет.

– Ну это образно, да? Ты же вот живой сидишь тут сейчас.

– Где? Тут? Что вообще это «тут», Сергей? – Витюша уже доедал мороженое и облизывал пальцы, – что такое осознанность в реальности?

– Четкое понимание где ты находишься в текущий момент времени и что ты делаешь, – ответил я, – отказ от выполнений автоматических паттернов, навязанных социумом и твоим собственным образом жизни.

– Золотые слова, ведьмак, – Витюша широко улыбнулся, – да так и есть, но опять же лишь отчасти. Такой осознанный типчик все равно не увидит картины мира в целом. Признайся, у тебя же тоже точка сборки поехала, да? И ты не знал как ее удержать, а в итоге обратился к грязным методам и забил свою грудь сраными картинками? Да?

– Откуда ты знаешь? – на мгновение опешил я, забыв, что Витюша постоянно находится в измененном состоянии.

– Я вижу. Свет пытается вырваться из твоей груди, но чертов знак не дает ему этого сделать. Недавно ты разблокировал этот оберег. Я вижу потеки света вокруг татуировки.

– Да ты охренел, – ошарашенно прошептал я, – ты это видишь обычным вторым зрением, что ли?

– Нет. Второе зрение для слабаков – мамкиных волшебников и поехавших эзотериков. Я вижу суть во всех ее проявлениях, Сергей, – вновь заговорил загадками Витюша.

– Кто ты на самом деле, на кого ты работаешь? – настороженно спросил я.

– Я всего лишь песчинка в бескрайней вселенной света и тьмы, я не могу работать на кого-либо. Я просто кружусь в вечности без какой-либо цели или смысла.

– Признайся, тебя пытались вербовать?

Витюша молча кивнул головой.

– Но это бесполезно. Разве можно заставить перестать дуть ветер, или повернуть течение реки вспять? Я не подчиняюсь, и меня нельзя контролировать. Я делаю только то, что мне нравится.

– То есть ты достиг истинного просветления? – уточнил я.

– Его невозможно достичь в этом мире, – маг тяжело вздохнул, – даже тибетские монахи вынуждены ходить в туалет и справлять нужду. Даже самые духовно развитые нуждаются в пище. Истинное же просветление – это полное единение со светом. Это идеальная отрешенность от земного бытия. Тотальное обесчеловечивание. Слияние с высшим и первородным. Понимаешь?

– Ну типа да, – ответил я.

– Тогда ты не будешь ни человеком, ни магом, ни животным. Ты будешь светом – великим и прекрасным. Ты сольешься с миллионами таких же как ты в одну сущность и поймешь, что это и есть твоя родина. Твой настоящий дом.

– И ты сливался с ними?

– Да, но ненадолго. Они поняли, что я несовершенен и обременен своим физическим телом. Я был изгнан.

– Но в тебе нет пламени Садху?

– Нет. Я слишком безумен, чтобы копить его. Или, наоборот, умен, – Витюша подмигнул мне, – ты пришел искать совета. Я отвечу так – порой лучшее действие – это полное бездействие.

Мужчин многозначительно хмыкнул и замолчал. Мороженка кончилась, и безумный маг потерял ко мне всякий интерес. Он, кряхтя, поднялся с земли, похлопал ладонями по своей заднице, как бы отряхиваясь, и неуверенной шатающейся походкой пошел по дорожке.