Книга Криминальный рыцарь - Виктория Селезнева

Я в недоумении уставилась на Макса, то они с Ромой на пару кричат, что нужно откупиться и забыть, то теперь говорят, что это не выход.

— Почему? — спросила я, хотя на языке крутилось множество вопросов.

Глава 15

— На то несколько причин, — вступил Рома, — самая главная — далеко не факт, что он удовлетворится деньгами, возможно, это только начало его мести.

Я нахмурилась.

— Мне кажется, вы драматизируете, — скептически прокомментировала я, — слишком много чести моей персоне.

— Мы просто покопались в его жизни и слегка прифигели, — ответил мне Макс, — поэтому все возможно. Но также я в итоге согласился с Артемом, это неправильно. Если каждый будет устраивать самоуправство, вскоре воцарится анархия.

— И что вы предлагаете?

— У него, как впрочем у любого человека, есть свои скелеты в шкафу. Предлагаем вскрыть его тайны и надавить на них, — ответил Макс.

— И как же можно узнать его тайны? — спросила я скептически.

Если честно, их план напоминал фильмы девяностых, и в его благополучный исход мне слабо верилось. Уже даже я смирилась с тем, что проще отдать деньги и забыть, а они решили вдруг поиграть в стратегов, еще и у меня за спиной сговорились.

— Тайна в общем-то и не особо тайна, — ответил Рома, — Гусаров ведет подпольный бизнес с черной бухгалтерией, это известно многим, но никто не может отследить его. Но вот Макс говорит, что он знает, где Гусаров хранит информацию.

— Не точно, но все же, — ответил Олесин парень, — мне тут рассказали, что эта тварь не расстается со своим планшетом, никому не дает в руки и постоянно заносит в него информацию.

Я улыбнулась.

— Может, он целыми днями на планшете в ферму играет, а вы тут сразу решили, что там что-то ценное.

Мужчины переглянулись.

— Но это лучше, чем ничего.

— Хорошо, — я постаралась сдержать улыбку, мальчишки, что с них возьмешь, — а как мы достанем этот планшет, если он его из рук не выпускает?

— А вот это сложно, — протянул Макс, — надо думать.

— Да даже если, предположим, мы его достанем, — развила я мысль, — не факт, что разблокируем, и не факт, что он не хранит информацию где-нибудь на облаке. Как только заметит исчезновение планшета, сразу же перенесет всю информацию.

— Это я возьму на себя, — сказал Рома, а мы с Максом уставились на него.

— Я чего-то не знаю? — спросил Макс с подозрением.

— Много чего, гражданин начальник, если бы знал, я бы здесь не сидел сейчас, — усмехнулся Рома, снова подначивая Макса.

— Нужно было тебя тогда все же засадить, — рыкнул беззлобно Макс.

— Кишка тонка, Максим Станиславович, — заржал Рома.

— Так, стоп, мальчики, — прекратила я их разборки. Как петухи, ей Богу. — Мне очень приятно, что вы потратили так много времени, придумывая этот «гениальный» план, но вынуждена сказать нет. Я отдам деньги, и мы разойдемся, я уверена, что дальше он преследовать не будет.

Макс с Ромой уставились на меня.

— Мне кажется, ты не до конца понимаешь, с кем мы имеем дело, — вкрадчиво произнёс Рома.

— Понимаю, — ответила я, глядя ему в глаза, — а еще понимаю, что не хочу никого втравливать в свои проблемы. Это мое дело и пока только мне угрожает опасность. Пусть так и остается.

Макс откинулся на спинку дивана, Рома же наоборот, облокотился на колени.

— Твое дело, — в итоге сказал Макс, — предложение насчет денег еще в силе. Я пойду.

— Я тоже, — встал Рома, глядя мне в глаза, — вечером зайду.

Несмотря на все неприятности, вот это вот «вечером зайду» звучало очень обещающе. Я не поняла, в какой момент стала зависима от Ромы. Снова запала на плохого мальчика. На мальчика, которого наняли, чтобы меня избить и унизить. Молодец, Катя, превзошла сама себя.

Я проводила мужчин, закрыв за ними дверь, и прислонилась к стене. Вот как бывает иногда, Макс и Рома вообще не обязаны мне помогать, Рома мог бы просто проигнорировать задание, так как он не трогает женщин, а Макс бы сказал, что не может ничем помочь. А вместо этого они тайно собираются, что-то придумывают, пусть и из разряда фантастики. При этом, не требуя ничего взамен.

Я попыталась вспомнить, когда последний раз моя семья мне в чем-то помогала, ну или хотя бы просто поддерживала. Вспомнила, в девятом классе я готовилась к олимпиаде по английскому, тогда мама сказала Кристине, чтобы она не приставала ко мне и не мешала. Глупо запоминать такой незначительный случай? В моем случае, нет, потому как более серьёзных и не было.

Меня всегда одевали-обували, хорошо кормили, отмечали дни рождения с кучей гостей, отправляли в лагерь и вывозили на море. Меня не оскорбляли, не били, но я никогда не чувствовала себя любимой.

«Катя, ты старшая сестра, зачем ты обижаешь Кристину?» — спрашивает меня мама будничным голосом, обнимая младшую дочь. «Она сломала мою куклу, подарок от бабушки», — кричу я в возмущении, смотря на ухмыляющееся лицо сестры. «Она не специально», — отмахивается мама. «Как не специально можно оторвать голову?!» — кричу я, понимая, что справедливость не восторжествует. «Это всего лишь кукла, вещь, — продолжает гнуть свою линию мама, — а ты сестру за это побила!» «Я дала ей подзатыльник, если вы ее не воспитываете, то я буду это делать!» — спокойным голосом отчеканиваю, разворачиваясь и уходя из комнаты.

Та кукла была моей любимой, даже в свои четырнадцать лет я с ней спала, потому что мне подарила ее бабушка, папина мама, которую я помню плохо, но от неё осталось воспоминание запаха пирогов и теплых рук. Кристина это знала, как и знала, что ей ничего не будет, если она ее сломает. Младшая дочь с детства была болезненной и хрупкой, и от этого так оберегаемой мамой. Я не оправдала ее надежд, не стала леди, а выросла пацанкой, а вот Кристина. Нет, она на леди ни разу не тянет, но умеет притворяться, лицемерка с множеством масок, такая двуличная и такая любимая мамой. С отцом все проще, ему по боку на нас обеих, он делает то, что говорит мама, а еще откупается деньгами. Ну хотя бы без фальшивой любви.

Не случайно говорят, что все проблемы идут из семьи, мои так точно. Я столько слышала про любовь, но смутно представляю, что это. Если кормить и одевать, то мне такая любовь и даром не нужна. Во всех своих мужчинах я искала что-то такое, о чем пишут в любовных романах (да, я читаю их втихаря). Заботу, нежность, искренность. И не находила. И сейчас, смотря на Рому, самоуверенного бандита, который может быть жестким и даже жестоким, понимаю, что человек не может быть плохим или хорошим, все определяет его отношение к тебе. А со мной Рома нежный и заботливый зверь, которого очень хочется приручить.

Рома

Мы вышли с Максом из подъезда, не сговариваясь, остановились.