Книга Иероглиф «Измена» - Надежда Первухина

– Ань! – с упреком воскликнула Небесная Чиновница Юй. – Вечно ты все испортишь!

– Я говорю правду, только и всего. Кто знает, может быть, Небеса пошлют нашей принцессе испытания вместо благословения; даже нам, Небесным Виновникам, не дано знать воли богов.

– Я благодарна вам, – поклонилась принцесса Фэйянь. – Ваши слова ободрили меня, а то, что вы станете сопровождать меня в путешествии, наполнило мое сердце радостью…

Наконец настал день отплытия. Фэйянь простилась с мужем и дворцовыми челядинцами и в сопровождении Небесных Чиновников поднялась на борт «Халцедона». Ветер наполнил кипенно-белые паруса, и бригавелла ходко отошла от берега, взяв курс на Жемчужный Завет.

– Береги себя, любимая, – проговорил Баосюй, глядя вслед уходящему кораблю. Но проговорив это, дракон страшно смутился, словно его поймали за каким-нибудь не приличествующим сану занятием.

Плавание проходило спокойно. Морской бог, помня договоренность с Баосюем, не посылал «Халцедону» ни штормов, ни ураганов. Бригавелла шла полным ветром, не сбиваясь с курса; ее острый нос взрезал изумрудные волны, оставляя на них кружево белесой пены… Принцесса Фэйянь почти все время путешествия проводила в обществе Небесных Чиновников. Юй, вспомнив времена, когда Фэйянь была еще ребенком, а сама она служанкой, рассказывала принцессе презанимательные истории из жизни небожителей. А с Небесным Чиновником Анем принцесса без устали играла в мацэзян – игру, требующую не только знания хитрых правил, но и смекалки, умения рисковать и предвидеть победу или поражение.

– Скоро вы, принцесса, научитесь играть лучше меня, – приговаривал обычно Чиновник Ань, в очередной раз обыграв Фэйянь. А принцесса, хоть и понимала, что это вряд ли случится, все же поддавалась азарту хитроумной игры.

Наконец впередсмотрящий ударил в колокол и закричал: «Земля!» Действительно, прямо по курсу из утреннего тумана вырисовывались очертания гор и бамбуковых рощ, водопадов и гротов… Это и была страна под названием Жемчужный Завет.

– Нам следует опередить корабль и доложить тамошним богам о твоем прибытии, – сказали принцессе Фэйянь Небесные Чиновники, сели на проходящие мимо облака и полетели к горам Жемчужного Завету. В этот миг выглянуло солнце, и горы новой земли засверкали в его лучах.

– Они воистину сверкают, как драгоценный жемчуг! – восторженно воскликнула принцесса Фэйянь. У нее захватило дух от прекрасного зрелища, открывшегося взору. – Такая земля не может таить зла или коварства, ибо она прекрасна!

Ближе к вечеру «Халцедон» вошел в порт. Берег весь был освещен сотнями бумажных фонариков, некоторые бумажные фонарики на крохотных лодочках качались на прибрежных волнах. Шумели петарды и фейерверки; празднично одетые люди толпились на пристани, в руках у многих трепетали большие шелковые флаги с иероглифами, значения которых принцесса не знала.

Бригавелла пришвартовалась, спустили трап. Тут же по трапу на корабль поднялась процессия из нескольких человек, одетых в роскошные златотканые одежды. Принцесса Фэйянь, к этому времени также облаченная согласно своему сану, поняла, что это послы императрицы Чхунхян, и постаралась напустить на себя важный и надменный вид, что ей, впрочем, не очень-то удалось. Послы все до единого совершили перед принцессой пять земных поклонов. Затем седовласый муж благородной осанки, чья одежда сияла драгоценными каменьями, встал перед принцессой Фэйянь и заговорил. Язык его был совершенно непонятен принцессе, и она пожалела, что в свое время не уделила должного внимания изучению языка Жемчужного Завета. Однако рядом с седовласым вельможей немедленно очутился невзрачный человечек в темно-лиловом халате, подпоясанном желтым поясом. Он подобострастно поклонился и начал переводить:

– Главный царедворец ее величества императрицы Чхунхян приветствует высокородную и глубокочтимую бессмертную принцессу Фэйянь из династии Тэн, владычицу Яшмовой Империи и острова Лунтан!

Фэйянь в ответ церемонно наклонила голову. Седовласый снова заговорил. Речь его была отрывистой игортанной. Следом затараторил толмач:

– Господин главный царедворец просит высокочтимую принцессу Фэйянь проследовать за ним на берег, где ее высочество ожидает паланкин.

– Хорошо, – сказала принцесса. – Но сначала я должна поблагодарить капитана моего корабля за то, что плавание прошло благополучно. Капитан Жун, я сердечно благодарю вас.

– Это плавание было великой честью для меня, принцесса, – в ответ поклонился капитан. – Моя бригавелла будет ждать вас в доках, чтобы отвезти на родину. Лишь подайте мне знак, о госпожа, и паруса наполнятся ветром.

– Я надеюсь на вас, капитан-сянь[4], – просто ответила принцесса, после чего со свитой, состоявшей из высокородных драконих, сошла на берег. При этом шум толпы усилился. Принцесса недоумевающе посмотрела на царедворца императрицы. Тот пояснил через толмача:

– Люди Жемчужного Завета приветствуют и прославляют прекрасную принцессу Фэйянь и ее чудесную свиту.

Свита принцессы и впрямь была чудесной. Полдюжины драконих, в чьих венах текла самая благородная кровь, сопровождали Фэйянь в этом путешествии. Драконихи не были столь огромны, как драконы-самцы, но все-таки производили самое ошеломительное впечатление. Разумеется, и речи быть не могло о том, чтобы хоть одна дракониха поместилась в паланкине вместе с принцессой. Поэтому в паланкин, узорчатый и изысканный, как шкатулка для драгоценностей, Фэйянь села одна, а драконихи ровным клином сопровождали процессию сверху.

Из-за полупрозрачных тканей, занавешивающих паланкин, Фэйянь жадно всматривалась в картины незнакомого города. Паланкин несли медленно, и у принцессы была отличная возможность увидеть высокие многоярусные башни, выкрашенные киноварью и позолотой, ряды маленьких белых домиков с плоскими крышами, сады, фонтаны, разноцветные громадные храмы, рыночные площади и молитвенные арки… Все это нимало не напоминало построек родной столицы принцессы – Тэнкина и тем более построек Лунтана.

– Какая красота! – тихо восхищалась Фэйянь. – Какая изысканность и простота линий! Теперь я вспомнила, как называется столица Жемчужного Завета. Она называется Уэдо, что в переводе со здешнего языка означает «хризантема». Город и впрямь прекрасен, словно цветок.

Когда же процессия вступила под своды дворцового комплекса, который простирался во все стороны света на несколько десятков тчи, принцесса Фэйянь не смогла сдержать восторженного возгласа. Дворцовый комплекс в Уэдо был весь выстроен из перламутра – ограды, дворцы, храмы, башни, павильоны и беседки. А между этими драгоценными постройками росли удивительной красоты деревца, усыпанные розовыми и сиреневыми, готовыми вот-вот распуститься бутонами.

– Вероятно, это те самые деревья, которые в землях Жемчужного Завета объявлены священными, – сказала тихо принцесса Фэйянь.