Книга Моя чужая женщина - Мишель Смарт

Несколько долгих мгновений они не двигались, пытаясь отдышаться. Вдруг Наташа крепко обняла его за шею и, уткнувшись в плечо, прошептала:

– Если ты будешь жалеть о том, что только что произошло, то скажи мне об этом сразу, чтобы я могла подготовиться к этому, прежде чем снова посмотрю тебе в глаза.

– Никаких сожалений, – заверил ее Маттео, нежно поцеловав в лоб.

Как он мог жалеть об этом фантастическом опыте? Он лег на спину и притянул ее к себе, поглаживая ее волосы.

– Я тоже не жалею.

– Хорошо. – Маттео взял ее руку и прижал к губам. – Никаких сожалений.

– Никаких сожалений, – повторила Наташа.

Глава 9

Через некоторое время они снова занялись любовью. Когда обессиленная Наташа уже почти засыпала, Маттео спросил, не голодна ли она. Только тогда она вспомнила, что они пропустили ланч, и ее живот заурчал, требуя еды.

Маттео рассмеялся и, выскочив из постели, отправился в гардеробную, откуда через минуту появился в шортах.

– Я позвоню шеф-повару, чтобы он приготовил для нас что-нибудь, – сказал он и исчез.

Наташа зарылась лицом в подушку, которая все еще хранила его аромат.

Их первая близость напоминала неожиданный взрыв бомбы. Сейчас же… Все было совершенно иначе. Его страсть с оттенком нежности наполнила ее сердце надеждой, что их соединяет не только физическое влечение.

Но надежда на что? На совместное будущее? Однако одного прекрасного дня, проведенного в постели, мало для совместного будущего. Их близость только еще больше все усложнит.

Прошло двадцать минут. Маттео так и не возвратился, и ее начало одолевать волнение. Быстро отыскав на полу платье и надев его, Наташа решила отправиться на его поиски. Но стоило ей выйти из комнаты, как волнение превратилось в страх.

Что, если его все-таки настигло сожаление и он злится на себя, не зная, как теперь выставить ее из своей спальни?

Она нашла Маттео в гостиной. Он сидел за столом, вытянув ноги, и разговаривал по телефону. Увидев ее, Маттео виновато улыбнулся и протянул ей руку. От облегчения у нее закружилась голова. Наташа села рядом с ним, чувствуя, как бешено бьется ее сердце, а ладони потеют.

Он продолжал о чем-то быстро говорить на итальянском. В прошлом, когда они строили общие планы, она мечтала выучить этот прекрасный, мелодичный язык.

– Это звонил Даниэль, – сообщил Маттео, завершив звонок. – Он хочет полететь со мной на Кабалерос в конце следующей недели.

– На следующей неделе? – В ее голосе звучала тревога. – А после этого мы вернемся в Пизу?

– Да. В следующую пятницу. Я закажу для тебя самолет и встречу тебя прямо там.

Наташа отчаянно пыталась подавить нарастающую панику.

– Значит, у нас есть две недели, чтобы подготовиться. Даниэль еще ничего не подозревает о нас?

– Сомневаюсь. Он всегда все принимает за чистую монету и не ищет подвохов.

Она выдавила из себя улыбку.

– У меня не было возможности узнать его так хорошо, как Франческу и Ванессу.

– Думаешь, уже и не будет?

– Когда они узнают о нас и о ребенке, нашим теплым отношениям придет конец.

– Скорее всего. И моим с ними тоже. – Он тяжело вздохнул и склонился к ней, чтобы погладить ее по щеке. – Впереди нас ждет много боли. Но мы вместе со всем справимся. Я не дам им обидеть тебя.

– Я волнуюсь не о себе.

– Знаю. Мы справимся.

Его губы подарили ей нежный поцелуй, который немного ее утешил, на мгновение заставив забыть о том, сколько горя они собираются принести близким людям.

Вдруг послышался тихий кашель. Появился один из шеф-поваров с двумя тарелками, накрытыми серебряными крышками.

– Спасибо, Леон. Давай посмотрим, что здесь. – Маттео снял крышки, под которыми оказался жареный картофель и огромные сэндвичи.

– Ты не забыл, – радостно заметила Наташа. Он довольно подмигнул ей:

– К тому же здесь твоя еда надежно укрыта от ненасытных чаек.

После этих слов она не могла удержаться от смеха.

– Так-то лучше, – одобрительно кивнул Маттео, прежде чем его взгляд стал серьезным. – Нас ожидают непростые времена. Но волноваться об этом сейчас не имеет никакого смысла. Ведь мы не можем ни на что повлиять. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Мысленно согласившись с его словами, Наташа взяла сэндвич и откусила от него.

– О, это очень вкусно! – воскликнула она, прожевав.

Через несколько минут Маттео смел все, что лежало на его тарелке, и, лениво откинувшись на спинку стула, наблюдал за тем, как ест Наташа.

– Хочешь десерт? – предложил он, когда она закончила трапезу, запив ее соком.

– Нет, в меня больше не влезет, – засмеялась она.

Их разговор прервал звук вибрирующего телефона, который лежал на столе между ними.

– Это от Франчески, – сказал Маттео, прочитав сообщение. – Хочет знать, как у меня идут дела с медицинским оборудованием и персоналом для больницы. Я думал, что ее жених отвлечет ее от стремления за всем следить и всеми командовать.

– А как у тебя с этим дела? – поинтересовалась Наташа, наливая себе и ему еще сока.

– Я заказал уже основную часть оборудования, но мне не хватает персонала.

Маттео обещал прислать на Кабалерос врачей из собственных клиник, пока они не найдут постоянных работников.

– И что ты намерен предпринять?

– Не знаю. Я делаю заманчивые предложения, но…

– Но никто не хочет работать в такой опасной обстановке, – договорила Наташа за него. – Ты действительно ожидал, что будет иначе?

– Что ты имеешь в виду?

– Врачи и медсестры из твоих клиник не готовы чем-то жертвовать ради спасения людей. Они профессионалы высшего уровня, не спорю, но гуманистические идеалы им чужды.

Его раздражало то, что Наташа была права, и то, что, скорее всего, такое же мнение у нее сложилось и о нем самом.

Она склонила голову и слегка прищурилась, задумавшись.

– Твои заманчивые предложения связаны с деньгами, не так ли?

– Да. Я предложил поднять им зарплату в два раза.

– Забудь о деньгах. Сделай ставку на их эго.

– Это как?

– Сообщи им, что на открытии больницы соберется много журналистов, что у них будут брать интервью и что весь мир станет восхищаться их самоотверженностью. Уверена, если ты пообещаешь им обложку журнала, они ухватятся за эту возможность.

Маттео покачал головой и рассмеялся:

– Не могу поверить, как я сам до этого не додумался.