Книга Путь к власти - Ирина Даневская

Взяв письма, леди Хаттон отправилась прямо к герцогу Соммерсету.

– У меня есть оружие, которое свалит Бэкингема, если им правильно воспользуется такой человек, как вы, – сказала она Роберту Карру, игриво помахивая письмом.

Тот выхватил бумагу из ее рук и жадно просмотрел ее.

– И что? – недоуменно спросил он.

– А то, что я даю вам возможность не распускать слухи об отравлении короля Джеймса, а заявить об этом во всеуслышанье!

Леди Хаттон изложила Соммерсету свой план. Выслушав ее, Роберт Карр довольно усмехнулся. Удача сама шла к нему в руки, и упускать такую возможность граф не собирался. Он не испытывал ненависти к Джону, но тот был братом проклятого фаворита.

– Я очень удивлюсь, если после такого скандала Бэкингем удержится у власти, – заявил Соммерсет. – Но станет ли Френсис свидетельствовать против бывшего жениха?

– Это я беру на себя, – усмехнулась леди Хаттон. – Моя дочь не будет женой выскочки из Бруксби[55]. Но вы должны вернуть моего мужа в Тайный Совет.

Соммерсет поморщился. Бывший главный судья Эдвард Кок уже полгода пребывал под следствием по обвинению во взяточничестве. Только заступничество Бэкингема, который нежно любил младшего брата, до сих пор спасало его будущего родственника от расправы палаты общин.

– Хорошо, сударыня, – произнес он вслух. – Я выполню вашу просьбу.

Френсис согласилась отомстить, и после тщательной подготовки необходимых деталей кузен Соммерсета Уолси пошел к королю. Бомба взорвалась. Джон Вилльерс и Сесил Вудсток, его близкий друг, были арестованы. Но как ни старался Соммерсет подвести заговор под Бэкингема, это ему не удалось.

– Я всем обязан Его Величеству, – сказал тот в свою защиту. – До последней минуты своей жизни король благоволил ко мне.

И это была правда! Чарльз также отклонил такую возможность. Но дела Джона были плохи. Весь Лондон говорил о том, что он отравил короля. Несмотря на все усилия герцога Бэкингемского, Его Величество отказался освободить барона Вилльерса. Оставалось одно средство – Джон вынужден был покинуть пределы Англии.

– Убежал, значит, виновен! – произнес Чарльз, узнав о побеге.

– Нет, Ваше Величество, он сбежал, потому что его хотели убить! – отпарировал Вилльерс.

– А вы помогли ему, – вмешался Соммерсет.

– Докажите! – заявил герцог.

– И докажу! – его противник был взбешен.

Несмотря на все старания, Соммерсету не удалось ничего доказать. Бэкингем по-прежнему оставался первым министром, но он не мог не чувствовать охлаждения в отношениях с Чарльзом.

– Я должен стать незаменимым для короля, – повторял он как заклинание. – Его нужно отвлечь от этого проклятого дела. Чем же?

Соммерсет возобновил брачные переговоры с Испанией, заручившись поддержкой Джона Дигби, графа Бристоля, который много лет был послом в Мадриде. Узнав об этом, Бэкингем чуть с ума не сошел.

– Один мерзавец пытается присвоить мои достижения, а второй негодяй, которого я только из сострадания не оставил гнить в Тауэре, потакает ему. Ну, ничего, я охотно помогу ему вернуться в тюрьму, раз он так этого желает! – разозлился герцог и швырнул секретарю бумаги, которые тот принес на подпись.

Несмотря на угрозы, в голосе первого министра слышался страх. И действительно, граф Бристоль был серьезным противником, так как долгое время руководил не только дипломатическим корпусом, но и секретной службой, и был личным другом короля Филиппа. Именно последнее обстоятельство и побудило Бэкингема обвинить его в шпионаже в пользу Испании, так что граф некоторое время провел в Тауэре, а потом отправился в ссылку. После смерти короля Джеймса он возвратился ко двору, чтобы вступить в борьбу со своим заклятым врагом – Бэкингемом…

– Ваша светлость, – тихо проговорил секретарь, привыкший к таким вспышкам герцогского гнева, – неужели, кроме инфанты, никто не может составить счастье нашего государя?

– Кого ты имеешь в виду? – спросил Бэкингем.

– У короля Португалии есть дочь.

– Англии не нужен такой брак.

– А если сосватать французскую принцессу?

– Черт возьми, – задумался герцог. – Это мысль!

Он приказал вызвать к нему лорда Рича, графа Холланда. Этот молодой человек был всем обязан Бэкингему и предан ему. Уже год граф жил во Франции, выполняя поручение герцога, который, на всякий случай, еще перед отьездом в Мадрид, поручил ему сформировать при французском дворе сильную проанглийскую партию. Сейчас Бэкингем мог поздравить себя с подобной дальновидностью.

Холланд был неоценимым человеком. Прежде всего потому, что использовал все доступные средства, чтобы достигнуть поставленной цели. Чаще всего он ставил на женщин, таким образом сочетая работу и развлечения. Почти год граф был любовником мадам де Шеврез. И, нужно заметить, никого за всю свою жизнь эта ветреная женщина не любила с таким постоянством.

Рич вернулся в Лондон два дня назад, чтобы уладить дела с наследством, и сразу же дал знать о своем приезде. Тут тоже был свой расчет – граф справился с поручением и имел основания надеяться, что министр будет доволен. А раз так, то он мог рассчитывать на помощь своего благодетеля.

Через час Холланд прибыл в герцогский дворец. Несмотря на то что приемная была заполнена просителями, его сразу же пропустили к Бэкингему. Такая поспешность обещала либо что-то хорошее, либо плохое.

– Входите, друг мой, – герцог встретил его любезной улыбкой.

«Значит, хорошее», – отметил про себя граф.

Поклонившись министру, он сел в предложенное кресло.

– Я пригласил вас для того, чтобы обсудить наши дела во Франции.

– Я готов предоставить Вашей Светлости все необходимые сведения, а также полный отчет о своих финансовых расходах.

– Деньги меня сейчас не интересуют, – поморщился герцог.

Холланд радостно кивнул и начал длинный монолог о жизни при французском дворе. Рассказчик он был превосходный. За час с четвертью герцог узнал все новости, включая дворцовые сплетни и интриги. Коснулся граф и альковных дел.

– Королева – прекраснейшая женщина, но мужа своего она не интересует, в отличие от господина кардинала.

– Ришелье влюблен в королеву Франции?

– О, да. Мадам де Шеврез рассказала мне одну пикантную историю о том, как кардинал, нацепив на себя шутовской колпак с бубенчиками и костюм с погремушками, танцевал для королевы сарабанду в ее покоях. Герцогиня спряталась в гардеробной и не смогла сдержать смех при виде такого зрелища.